Стилистический приём литературной аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе конца XX — начала XXI веков

Актуальность темы

исследования. В последние десятилетия в исследованиях отечественных языковедов всё больше внимания уделяется рассмотрению языка с позиций антропоцентризма, согласно которому во главу угла ставится человек, носитель и пользователь языка. Язык, являясь важнейшим средством общения людей, подчинён потребностям, интересам и уровню культуры собеседников (непосредственных или опосредованных), что подтверждает его социокультурный характер. Именно поэтому развитие и изменение языка исследуется сообразно той культурной парадигмы, которая сформировалась в социуме на определённом периоде времени.

Несмотря на то, что интерес многих языковедов современной эпохи, часто называемой постмодернистской, обращён к газетно-публицистическому дискурсу, в частности, к изучению заголовочных конструкций газет, в научной литературе о сущности литературной аллюзии не существует общепринятого мнения. Литературная аллюзия рассматривается либо с позиции интертекстуальности (как прецедентный текст), либо с позиции стилистических приёмов (как фигура речи). Не установлено, представляет ли аллюзия как форма проявления интертекстуальности и аллюзия как стилистический приём одно и то же или это разные понятия.

В последние десятилетия широкое распространение получили работы, посвященные изучению прецедентных феноменов, используемых журналистами для названия своих публикаций. Так, в рамках лингвокультурологического подхода прецедентные феномены исследуются в двух аспектах:

1) коммуникативно-прагматическом, сторонники которого (Н.Д. Бурви-кова, Н. С. Валгина, И. Е. Дементьева, Е. А. Земская, С. В. Ильясова, JI.B. и О. В. Лисоченко, Ю. Н. Караулов, С. Г. Корконосенко, В. Г. Костомаров, B.C. Савельев, М. Ю. Сидорова, С.И. Сметанина) рассматривают особенности функционирования прецедентных текстов в речи носителей языка;

— 42) когнитивном, сторонники которого выявляют характер мыследеятель-ности слушающего или читающего при восприятии и интерпретации прецедентных текстов (Д.В. Багаева, Д. Б. Гудков, В.В. Красных).

Изучению аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе посвящены работы П. Бакри, Н. С. Клушиной, М. И. Шостака, Г. С. Шалимовой и других учёных. Литературная аллюзия как стилистический приём рассматривается в исследованиях О. В. Павловской и Д. Н. Яцутко. Однако специальному исследованию экспликация претекстов и прецедентных текстов в литературных аллюзиях не подвергалась. Кроме того, когнитивная метафора, включаемая автором в аллюзивный газетный заголовок, также не изучалась.

В ходе диссертационного исследования автор опирался на следующие работы отечественных и зарубежных учёных в области лингвокультурологии, дискурсивной, структурной и когнитивной лингвистики и теории журналистской деятельности:

— Н. Ф. Алефиренко, Т. ван Дейка, В. И. Карасика, изучающих содержание, структуру, типологию дискурса;

— Е. А. Баженовой, Р. Барта, И. П. Ильина, Э. А. Усовской, С. А. Ушакина, М. А. Хевеши, проблематикой исследования которых являются проявления тенденций постмодернизма в культуре общества;

— Т. А. Засориной, Л. П. Крысина, В. Ф. Олешко, Г. Я. Солганика, С.В. Чече-ля, В. Н. Шапошникова, исследующих динамику языковых изменений современного общества и уровень культуры деятелей СМИ и массовых читателей;

— С. Н. Бредихина, Н. В. Данилевской, Г. В. Дружина, З.С. Санджи-Гараевой, В. З. Санникова, рассматривающих типы, содержание и функциональную направленность языковой игры;

— Т. В. Евсюковой, Г. В. Лазутиной, Е. А. Покровской, Л. Н. Федотовой, занимающихся исследованиями процесса взаимодействия адресанта и адресата, особенностей восприятия и интерпретации читателем предложенного сообщения;

— О. Н. Емельяновой, В. М. Грязновой, Ю. И. Леденёва, В. А. Малышевой, JI.A. Новикова, Л. Г. Самотик, Ю. С. Степанова, рассматривающих семантические характеристики лексического состава современного русского языка;

— А. Н. Баранова, М. Блэка, Н. Н. Болдырева, В. Г. Гака, О. И. Глазуновой, Э. Кассирера, Дж. Лакоффа, С. Н. Петровой, З. Д. Поповой, И. А. Стернина, А. П. Чудинова, основным направлением исследований которых является когнитивная метафора;

— Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, А. Ф. Прияткиной, изучающих структуру, синтаксические особенности и значение высказывания.

Объектом исследования являются газетные заголовки центральной прессы конца XX — начала XXI веков, построенные в виде литературных аллюзий.

Предмет исследования составляют тематические, структурно-семантические и функциональные способы актуализации прецедентных феноменов в литературных аллюзиях, включённых в заголовки современных газет.

Цель диссертации — комплексный анализ особенностей стилистического приёма литературной аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе конца XX — начала XXI веков.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

— уточнить содержание дефиниций «аллюзия» и «литературная аллюзия» в газетно-публицистическом дискурсе;

— выявить специфику и характер отражения общекультурного компонента в литературной аллюзии;

— рассмотреть претексты, эксплицируемые в литературных аллюзиях;

— установить корпус прецедентных феноменов, являющихся базой изучаемых литературных аллюзий;

— проанализировать тематические и структурно-семантические особенности литературных аллюзий и в соответствии с этим выявить разновидности данного средства выразительности, характерные для газетно-публицистического дискурса;

— выявить систему действий, совершаемых автором при создании литературной аллюзии и читателем при её восприятии и интерпретации;

— построить модели смысловыражения литературных аллюзий и систематизировать экспрессемы в аспекте функциональной направленности и оценочное&trade-.

Материалом исследования послужила картотека газетных заголовков с комментарием, составленная методом избирательной выборки (выбирались только литературные аллюзии) из центральных газет: «Российская газета», «Комсомольская правда», «Московский комсомолец», «Труд», «Аргументы и факты», «Известия», «Правда», «Советская Россия» за 1998;2005 годы. Полный список газетных заголовков с указанием прецедентного феномена, характеристикой содержания соответствующей статьи, года и номера издания даётся в приложении.

Методы исследования. В работе нашли своё применение синхронический подход с элементами диахронического, описательно-аналитический метод, трансформационный метод, квантитативный метод, а также общенаучные методы наблюдения, моделирования и интерпретации.

Основными приёмами исследования являются следующие:

— оппозиционный приём при установлении сходства и различия в содержании прецедентного феномена и литературной аллюзии;

— элементы дистрибутивного анализа при сегментации прецедентного феномена и аллюзивного высказывания;

— структурно-семантический анализ компонентов литературной аллюзии;

— приём классификации при объединении литературных аллюзий в классы по тематическим, структурно-семантическим и функциональным признакам;

— фреймовый анализ при построении когнитивных структур, к которым восходят компоненты прецедентного феномена и аллюзивного высказывания;

— метафорический анализ выделения когнитивных моделей, на базе которых созданы литературные аллюзии;

— 7- контекстуальный анализ при установлении актуализированного речевого значения литературных аллюзий.

Научная новизна работы заключается в. следующем:

— к изучению, литературных аллюзий, функционирующих в газетно-публицистическом дискурсе, осуществлён комплексный подход, включающий лингвокультурологическую, когнитивно-дискурсионную, структурно-семантическую и функциональную составляющие;

— в научный оборот введены понятия «аллюзивные денотаты первого и второго порядка», «аллюзивные стереотипы первой и второй степени», «преце-дема»;

— выявлены^ способыэкспликации^ претекстовшпрецедентных феноменов^ в литературных аллюзиях;

— рассмотрены процессы кодирования (автором) и декодирования (читателем) информации, заложенной в литературной аллюзии;

— впервые: предпринята1Попытка-Специального?иеследованиягкогнитивнош метафоры в составе литературной аллюзии;

— проведенное комплексное исследование литературных аллюзий в газет-но-публицистическом дискурсе расширяет представление о данных средствах выразительности^ газетного? языка;

На защиту выносятся следующие положения:

1. В эпоху постмодернизма в. центральной прессе, относящейся к газетно-публицистическому дискурсу, значительное количество названий публикуемых материалов представляет собой литературные аллюзии, которые относятся к стилистическим приёмам риторического усиления речи, строятся на основе трансформации прецедентных текстов и выступают одним из. видов языковых игримеющих? свошзамыселусловиядаправила^.

2. В литературных аллюзиях всегда отражён общекультурный компонент, который с содержательной стороны включает в себя индивидуально-личностную культуру автора, его профессиональное мастерство и культурный облик массового читателя, а с функциональной — систему действий адресанта и адресата в отношении литературной аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе: первый кодирует сообщение в виде экспрессемы в ходе осуществления трёх видов деятельности- (познавательной, художественной и ценностно-осмысляющей), а второй осуществляет дешифровку экспрессемы с опорой на три уровня своей мыследеятельности (когнитивное, структурно-семантизирующее и распредмечивающее понимание).

3. В построении литературных аллюзий опосредованное участие принимает текст-первоисточник, или денотат первого порядка, который, как правилом, имеет автора, представляет собой культурно-историческую ценность и относится к произведениям элитарной культуры. Экспресеема прямо не заимствует содержание претекста, с которым она генетически связана. Содержательный план литературным аллюзиям задают денотаты второго порядка, представляющие собой два вида прецедентных феноменов (прецедентные высказывания и прецедентные тексты) — многообразие которых позволяет объединять прецедентные феномены в тематические классы, подклассы, группы и подгруппы.

4. Актуализация прецедентных феноменов в литературных аллюзиях обусловлена маркерами, или репрезентантами. Степень маркированности данных компонентов является различной в зависимости от характера угадывания читателем аллюзивного денотата второго порядка. Маркеры, или репрезентанты, создают сходство содержания литературной аллюзии и содержания прецедентного феномена, которое адресат устанавливает на первом уровне мыследеятельности — когнитивном понимании. Сходство в содержании экспрессивной единицы и прецедентного феномена позволяет классифицировать литературные аллюзии по тематическому основанию.

5. Изменение прецедентного феномена осуществляется при помощи компонентов, обладающих повышенной экспрессией (антимаркеров, или трансформантов) — особое место среди которых занимают когнитивные метафоры, во всём: своём многообразии представленные в структуре литературной аллюзии. Наиболее употребительными фреймовыми моделями в реализации метафорических переносов различных типов при построении литературных аллюзий оказались следующие: НЕЧТО ТАКОЕ, НЕКТО ЕСТЬ НЕКТО 1, НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО 1. Нахождение читателем в структуре экспрессивной единицы трансформантов подготавливает его к пониманию смысла и оценке аллюзии и характеризует прохождение адресатом структурно-семантизирующего уровня мыс-ле деятельности.

6. Смысл литературной аллюзии включает в себя основную содержательную информацию, или диктум, и дополнительную, оценочную, или модус. Наделение аллюзии смыслом и его угадывание всегда субъективированы авторским и читательским видением рассматриваемой проблемы. Успешным можно считать такой газетно-публицистический дискурс, в котором обе субъективности совпадают, что характерно для эмоционально-оценочных литературных аллюзий, в которых в полном объёме отражаются индивидуально-личностная культура и профессиональное мастерство адресанта и культура адресата.

Теоретическая значимость исследования состоит в уточнении содержания понятий «аллюзия» и «литературная аллюзия» и смежных с ними явлений применительно к газетно-публицистическому дискурсу, в выявлении составных частей общекультурного компонента литературных аллюзий, в выделении и характеристике основных структурных компонентов данных средств выразительности, в рассмотрении метафорических трансформаций литературных аллюзий с помощью когнитивной метафоры, в разработке теоретических основ систематизации литературных аллюзий с тематической, структурно-семантической и функциональной точек зрения.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его результатов для дальнейшего изучения других видов аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе, в лексикографической практике при подготовке словарей, имеющих лингвокультурологическую направленность. Материал и результаты работы могут найти применение в вузовских курсах по когнитивной семантике, лингвокультурологии, практической стилистике, в курсах поэтики журналистики, а также в спецкурсах и спецсеминарах, посвя-щённых изучению языка средств массовой информации.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены в докладах на Международной научной конференции «Антропоцентрическая парадигма в филологии» (Ставрополь, 2003), на Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык и активные процессы в современной речи» (Ставрополь, 2003), на Международной конференции «Культура русской речи» (Армавир, 2003), на Международной научной конференции «Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики» (Тольятти, 2004), на 48-й, 49-й и 50-й научно-методических конференциях «Университетская наука — региону» в Ставропольском государственном университете (2003, 2004, 2005 гг.). Основные положения работы отражены в десяти публикациях в материалах международных, всероссийских, региональных и университетских научных конференций, а также в научном журнале «Русский язык и межкультурная коммуникация» (Пятигорск, 2003).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, насчитывающего 179 наименований, списка словарей и их условных обозначений, состоящего из 25 изданий, приложения, которое представляет собой перечень литературных аллюзий и прецедентных феноменов, коррелирующих с ними (в целом приложение включает 1356 единиц).

выводы.

Анализ содержательной структуры литературных аллюзий, создаваемых автором на экспериментальном этапе кодирования информации показал, что компоненты, перешедшие из прецедентного феномена в экспрессему (маркеры или репрезентанты), устанавливают сходство в содержаниях прецедентного феномена и аллюзии. Наше исследование показало, что среди выделенных нами маркеров наиболее распространенными выступают случаи одновременного присутствия в структуре аллюзии графических маркеров средней степени и структурно-синтаксических репрезентантов высокой степени маркированности [Г2, СС3].

Аллюзивные репрезентанты повышают информативность экспрессивных единиц и позволяют объединять последние в тематические классы, подклассы, группы и подгруппы, способствуют быстрому «угадыванию» прецедентного феномена, используемого для построения той или иной литературной аллюзии на когнитивном уровне мыследеятельности.

Присутствие в структуре экспрессем отличных от прецедентных элементов (антимаркеров или трансформантов) позволяет говорить о том, что денотат второго порядка подвергается адресантом трансформации, которая вносит новую информацию в прецедентный феномен и тем самым приводит к изменению его содержания.

Структурно-семантический анализ выбранных нами литературных аллюзий показал, что чаще всего трансформация прецедентного феномена представляет собой замену одного какого-либо компонента в денотате второго порядка по следующим схемам: синтаксический антимаркер (одновременное вычёркивание и добавление единиц в исходную форму) + лексико-семантический или тропеический трансформант (когнитивная метафора, активнее всего используемая при трансформации денотата второго порядка).

Выделенные нами типы антимаркеров массовый читатель вычленяет на основе сравнения с денотатом второго порядка на структурно-семантизирующем уровне мыследеятельности.

Учитывая особенности того или иного антимаркера мы составили структурно-семантическую классификацию литературных аллюзий, которая объединила в себе наиболее употребительные модели экспрессем, создаваемых адресатом. Собранный нами материал позволил сделать вывод о том, что журналисты чаще всего создают аллюзии, структурные схемы которых не изменились по сравнению со структурами прецедентных феноменов.

Далее нами было установлено, что структурные элементы аллюзии, взаимодействуя друг с другом, составляют актуализированное речевое значение экспрессемы или её смысл, включающее в себя основную содержательную информацию, или диктум, и дополнительную, оценочную информацию, или модус. Анализ речевых значений литературных аллюзий показал, что доминирование в газетных заголовках диктума используется автором для отражения темы статьи, преобладание модуса — способствует прямому отражению идеи публикации или опосредованному её идейно-тематическому решению.

В зависимости от указанных целей нами была составлена функциональная классификация литературных аллюзий, охватывающая все разновидности выбранных нами экспрессем (констатирующие и эмоционально-оценочные), порождающие позитивную, негативную или нейтральную ответную реакцию у адресата. Наибольшим потенциалом для возникновения планируемой автором ответной реакции на предложенную аллюзию обладают эмоционально-оценочные экспрессемы, в которых в полном объёме отражён общекультурный компонент.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В соответствии с целью исследования изучение литературной аллюзии рассматривалось как проблема, существующая в лингвокультурологии, теории журналистики, практической стилистике, когнитивной лингвистике, решение которой возможно только при определении объёма дефиниций «аллюзия» и «литературная аллюзия» применительно к газетно-публицистическому дискурсутеоретическом обосновании осуществления процессов кодирования автором и декодирования читателем информации, зашифрованной в литературной аллюзиивыявлении специфики структурных компонентов и денотатов изучаемой экспрессемыраспределении экспрессивных единиц по тематическому, структурно-семантическому и функциональному основанию.

Диссертация в целом выполнена в рамках следующих аспектов: лингво-культурологического, кошитивно-дискурсионного и функционального, что отвечает основной проблеме работы — выявить особенности функционирования литературных аллюзий в газетно-публицистическом дискурсе конца XX — начала XXI веков.

Еазетно-публицистический дискурс существует как дистантный вид коммуникативной деятельности между журналистом, создающим вербальные тексты, и массовым читателем, воспринимающим и осмысляющим их. В рамках данной коммуникации в виде аллюзий отражается техника «цитатного письма», или интертекстуальности, которая характерна для современной постмодернистскойкультурной парадигмы. При этом аллюзии проявляют себя двойственно: 1) как прецедентные тексты, соотносимые с претекстами элитарной или массовой культуры- 2) как стилистические приёмы риторического усиления речи, один из которых (литературная аллюзия) широко используется в построении заголовков современных центральных газет. Данный вид аллюзии трансформирует и намекает на тот или иной прецедентный текст литературного и нелитературного происхождения.

Литературная аллюзия всегда обусловлена общекультурным компонентом, с содержательной стороны включающим в себя индивидуально-личностную культуру автора публикации, его профессиональное мастерство и культурный облик массового читателя, а с функциональной — отражает осуществление газетно-публицистического дискурса (кодирование адресантом и декодирование адресатом сообщения в виде литературной аллюзии).

Исследование процесса кодирования информации автором газетных статей, осуществляемое в трёх видах деятельности (познавательной, художественной и ценностно-осмысляющей) позволило установить, что адресант опирается на две группы денотатов: денотаты первого порядка — претексты, создающие основу для появления прецедентных феноменов и определяющие их тематику, и денотаты второго порядка — прецедентные феномены (прецедентные тексты и прецедентные высказывания), являющиеся базой для появления и выделения тех или иных тематических разновидностей литературных аллюзий.

Анализ процесса декодирования читателем сообщения в литературной аллюзии показал, что расшифровка экспрессемы включает в себя её восприятие и постижение смысла. Это предполагает прохождение адресантом интуитивно и неосознанно трех уровней мыследеятельности: когнитивного понимания (установление сходства в. содержании денотата второго порядка и собственно аллюзии) — структурно-семантизирующего понимания (определение содержательных различий в экспрессеме и прецедентном факте) — распредмечивающего понимания (постижение непосредственного смысла экспрессивной единицы, вычисляемого в результате интерпретации).

На уровне когнитивного понимания читатель находит компоненты, перешедшие из прецедентного феноменав экспрессему (маркеры или репрезентанты), благодаря которым и устанавливает сходство в содержаниях денотата второго порядка и аллюзии. Среди выделенных нами маркеров (графических, фонетических, корневых — семантических и этимологических, грамматическихрода, числа, времени, простых и сложных структурно-синтаксических), наиболее распространены случаи нахождения в структуре аллюзии графических маркеров средней степени и структурно-синтаксических репрезентантов высокой степени маркированности [Г2, СС3].

Многообразие прецедентных феноменов, участвующих в построении экспрессем, позволило составить тематическую классификацию литературных аллюзий, объединившую в себе одиннадцать классов экспрессем: литературно-художественные, фольклорные, кинематографические, песенные, газетно-публицистические, крылатые, официально-деловые, интермедиальные, библе-измы, контаминированные и научные. Перечисленные классы экспрессем указаны в порядке убывания их количественного состава. Наибольшее количество экспрессем возникает на прецедентные высказывания из произведений художественной литературы таких авторов, как.В.В: Маяковский и А. С. Пушкин. Наименьшими количественными показателями обладают научные аллюзии, которые создаются на основе только одного текста-реципиента.

Угадывание читателем аллюзивного денотата второго порядка на первом уровне мыследеятельности — когнитивном понимании, осуществляется с помощью маркеров, или репрезентантов, благодаря которым устанавливает сходство в содержании аллюзии и содержании текста-реципиента.

На уровне структурно-семантизирующего понимания адресат в структуре экспрессемы находит компоненты (антимаркеры, или трансформанты), с помощью которых происходит трансформация автором прецедентного феномена, взятого для построения литературной аллюзии. Как показал структурно-семантический анализ: аллюзивных антимаркеров, чаще всего изменение прецедентного феномена (что замечает читатель) осуществляется заменой одного какого-либо компонента в денотате второго порядка по следующим схемам: синтаксический антимаркер (одновременное вычёркивание и добавление единиц в исходную форму) + лексико-семантический или тропеический трансформант. Причём тропеические антимаркеры (когнитивные метафоры) преобладают над лексико-семантическими, что объясняется метафоричным восприятием реальной действительности.

В использовании когнитивных метафор при создании литературных аллюзий, как показал наш материал, адресант осуществляет следующие метафорические переносы: ПРЕДМЕТ-ПРЕДМЕТ, ЧЕЛОВЕК-ПРЕДМЕТ, ЧЕЛОВЕК-ЧЕЛОВЕК, ФИЗИЧЕСКИЙ МИР-ФИЗИЧЕСКИЙ МИР, ПСИХИЧЕСКИЙ МИР-ФИЗИЧЕСКИЙ МИР, ПСИХИЧЕСКИЙ МИР-ЧЕЛОВЕК, ПРЕДМЕТ-АБСТРАКЦИЯ, ЖИВОТНОЕ-ЧЕЛОВЕК, ЖИВОТНОЕ-РАСТЕНИЕ, ЖИВОТНОЕ-ПРЕДМЕТ. Уместно отметить, что наиболее употребительными при этом оказались три фреймовые модели: НЕЧТО ТАКОЕ, НЕКТО ЕСТЬ НЕКТО 1, НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО 1.

Большое количество антимаркеров позволили составить структурно-семантическую классификацию литературных аллюзий, включившую в себя разнообразные модели построения экспрессем адресатом. Как мы выяснили, чаще всего автор создаёт аллюзии, по структуре ничем не отличающиеся от прецедентных феноменов, та или иная степень трансформации которых указывает на большее или меньшее отличие в содержательном плане экспрессемы от денотата второго порядка.

За счёт взаимодействия маркеров и антимаркеров в структуре аллюзии на уровне распредмечивающего понимания адресат устанавливает актуализированное речевое значение экспрессемы или её смысл, под которым мы понимаем совокупность основной содержательной информации, или диктума, и дополнительной, оценочной информации, или модуса. Как показал анализ речевых значений литературных аллюзий, доминирование в газетных заголовках диктума характеризует отражение адресантом темы статьипреобладание модуса — идеи публикации или опосредованное её идейно-тематическое решение.

В зависимости от той функции, которая возложена на экспрессему автором, и от совмещения диктума и модуса была составлена функциональная классификация литературных аллюзий, включившая в себя две группы экспрессивных единиц: 1) констатирующие (конкретно-детализирующие, антони-мичные, соотносительные, номинативные), вызывающие нейтральную оценку у читателя, 2) эмоционально-оценочные (метафорические, иронические, буквально-метафорические, аллюзии инновационного содержания), порождающие как позитивную, так и негативную ответную реакцию, создающие больше условий для успешного угадывания адресатом замысла адресанта.

Проведённое исследование литературной аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе показало его теоретическую и практическую значимость. Перспектива дальнейшего исследования видится нам в изучении других видов аллюзии, использующихся в газетно-публицистическом дискурсев выявлении специфики функционирования данного средства выразительности не только в газетных заголовках, но и в текстах самих статей.