Социальная обусловленность языковых реализаций как категория лингвистической прагматики

Социальная обусловленность языковых реализаций, описываемая как категория лингвистической прагматики, определяет широкий круг возможностей при изучении таких актуальных проблем языкознания, как системный анализ лингвопрагматических характеристик социальной обусловленности, рассмотрение контекстной обусловленности феноменологических единиц как специфического объекта лингвопрагматики, а также выявление на конкретных примерах социальной аспектности реализации лексики в английском и русском языках с учетом социокультурных и коммуникативных особенностей их носителей. Данные лингвистические изыскания опираются на результаты исследований в области социолингвистики, терминоведения, переводоведения, теории коммуникации и лингвокультурологии. Обозначенные направления развития лингвистической науки XXI столетия не могут рассматриваться изолированно от лингвопрагматики, которая, исследуя значения высказывания, интерпретированного адресатом, ориентируется на выявление особенностей эффективного использования языка представителями современности. Именно в рамках социальной среды, определяющей языковые и речевые модификации и их актуализацию носителями языка, прагматика интерпретирует коммуникативные действия, совершаемые языковой личностью в процессе функционирования в конкретной средеконтексте, иллюстрирующем социальные отношения, образы коммуникантов и различные аспекты их личностей, воссоздаваемых и проживаемых в каждом коммуникативном акте (Макаров, 2003:63). Поскольку лингвопрагматика предполагает анализ языковых реализаций и их использование в различных коммуникативных обстоятельствах с точки зрения когнитивных и, самое главное, культурно-социальных перспектив, постольку вся культура может рассматриваться как та или иная реализация языка: прагматика охватывает все случаи языкового употребления, от бытового диалога до научного трактата и литературы (Щербенок, 2000). Связь между социальными и языковыми преобразованиями определяет появление новых функциональных форм и новых ситуативных значений, демонстрирует наличие тетрады взаимосвязей «языковая система — языковая среда — культура — образ жизни в целом», позволяющей по-особому рассмотреть социальные, когнитивные и прагматические факторы.

Происходящие в 1990;е годы социально-экономические и политические трансформации обогащают русский язык заимствованиями и прочими языковыми новациями, полноценно обслуживающими функционирование преобразующихся сфер. В конце XXначале XXI столетия процессы глобализации, развитие информационных технологий и формирование единого информационного пространства стимулируют расширение фоновых знаний языковой личности, которое проявляется прежде всего в компьютерной грамотности, билингвизме, словом, в более широком знакомстве представителей различных культур друг с другом. Данные процессы не могут не влиять на активизацию исследований в области лингвопрагматики, зависящей от особенностей контекста реализации значений. Научные изыскания в данной области должны проистекать при характеристике социокультурных особенностей общества, служащих фоном возникающих взаимоотношений коммуникантов и демонстрирующих «.ситуативно обусловленную, накладывающую ряд своих ограничений структурированность, основанную на символах, обычаях, ритуалах, стереотипах и общепринятых смыслах» (Макаров, 2003:56).

Вопросы лингвопрагматики, объясняющие сопутствующие процессу коммуникации характеристики его участников и особенности их взаимоотношений, рассматривают намерения коммуникантов, преследуемые в речевых ситуациях на основе их общих знаний об устройстве социума и мира вообще. Следовательно, прагматическое значение открывается через запечатлевшиеся в сознании процессы и реализуется при анализе выражений, использованных в речевых ситуациях, что, естественно, предполагает раскрытие иллокутивной силы данных выражений и интерпретацию скрытых смыслов. Интересным определением прагматической сущности коммуникации стало замечание британского лингвиста Дж. Иула о том, что в основе прагматики, изучающей значение, заложенное адресантом относительно контекста повествования, лежит следующая идея: «.чем больше коммуниканты знают друг о друге, чем больше у них общих интересов или точек соприкосновения, тем меньше им надо говорить друг другу для понимания» (Yule, 2006:8). В этом замечании как нельзя лучше выражен принцип детерминизма, т. е. закономерной и смыслоопределяющей связи между социальной средой и коммуникативным взаимопониманием, порожденным этой средой.

Появление новых сфер функционирования общества и модификация уже имеющихся понятийных сфер вызваны быстрым развитием и изменением в области компьютерных технологий, экономики и политики стран современного мира, что способствует расширению терминологической базы, изменению глобальной концептуальной картины. Связь в развитии социально-экономической сферы и порождении новых терминов указывает на социальную детерминированность специальной лексики, отражающей как научное, так и социокультурное мировоззрение в целом. В связи с тем, что специализированная лексика, активно используемая той или иной группой лиц, наглядно демонстрирует стремления и интересы представителей данной эпохи, очевидно, что для каждого нового современного термина образуется уникальный контекст, в котором он реализуются в динамике, т. е. будучи направленным на адресата. Эти уникальные контексты могут быть рассмотрены как отдельные коммуникативные ситуации со своими неотъемлемыми характеристиками и, таким образом, представлять собой социально-прагматические пространства, указывая на наличие прагматического значения у термина.

Для осознания того, какие смыслы вкладывают участники коммуникации в текст послания, и как эта информация воспринимается адресатом, почему коммуниканты избирают те или иные способы передачи информации, как контекст влияет на значение и возможности его интерпретации коммуникантами, необходимо изучение процесса интеракции и речевых действий, наполняющих его. Лингвопрагматика, рассматривая свои категории на фоне бытия, позволяет раскрыть и небуквальные аспекты значения, смыслы, которые не определяются «непосредственно конвенциональной структурой языковых выражений» (Макаров, 2003:128). Необходим анализ процесса коммуникации, применительно к конкретному обществу, так как каждая модель и обслуживающее ее речевое сопровождение имеет долгую историю формирования, погруженную в особенности развития и функционирования социума.

На социальность коммуникации указывает и появление новых принципов, необходимых для успешного общения, что обусловлено изменяющимися формами и целями общения: например, актуализированные Г. Личем (Leech, 1983) принципы вежливости, скромности, согласия, добавленные к Принципам Кооперации П. Грайса. Очевидно, что речевые акты находятся в прямом взаимоотношении с принятыми в данной культуре коммуникативными нормами, отражаемыми в речевом поведении: уклончивость или прямолинейность, использование императива или других грамматических форм. Коммуникативный акт и реализуемые в нем речевые акты раскрываются при анализе таких смыслоопределяющих аспектов, как модальность (эгоцентрические слова, интонация, определенные грамматические структуры), основные идеологические и модные тенденции общества, способствующие активизации в языке определенных фразеологических единиц, сравнений, метафор.

Модели мышления представителей одной культуры, формируемые социальными установками коммуникативного пространства, отражаются в феноменологических единицах, иллюстрирующих «внутренний поток сознания человека в социальной ситуации» (Макаров, 2003:54). Именно феноменологические единицы, а не просто словарный состав языка, могут дать наиболее исчерпывающую картину об особенностях восприятия мира представителями социума. Правомерным будет отнести к феноменологическим единицам все устойчивые словосочетания, несущие информацию о когнитивных особенностях носителей языка и ежедневно выполняющие их коммуникативные требования (приветствия, просьбы), возникая в контексте действительности и являясь частью совокупности знаний о ней, демонстрируя в «.сжатой, лаконичной форме многовековую мудрость народа, отголоски определенных исторических событий. народный быт, обычаи, верования» (Зайцева, 2006:60).

Значения феноменологических единиц, будучи ситуативно определяемыми достижениями реальности, обладают прагматической сущностью. Данное утверждение иллюстрируется появлением устойчивых структур, затрагивающих прагматику их восприятия и отображающих процессы в мировом сообществе: «sanfte Revolution» («бархатная» революция), которая привела к объединению двух германских государств и способствовала появлению особого политического значения у существительных die Wende (поворот, перемена), die Mauer (стена) — краткая фраза 09/11 — «Nine Eleven», описывающая трагические события в США 11 сентября 2001 года- «оранжевая революция» (orange revolution), характеризующая особый этап в политической жизни Украины. Также появился ряд выражений, отражающих принципы функционирования языковой личности в актуальных на настоящий момент измерениях коммуникативно-прагматического пространства, например, выражения, описывающие угрозу терроризма и борьбу с ним, охватившие мир после сентября 2001 года (suicide bombers — камикадзеTaliban strongholdкрепость, оплот Талибана). Высокая частотность употребления компьютерной лексики в непрофессиональном контексте стимулирует формирование устойчивых выражений типа «скинуть по электронке», «зайти в чат». Эти словосочетания, подобно фразеологизмам, содержат в себе обширную информацию о развитии общества, интересах и предпочтениях его представителей, мотиваций процессов изменений в культурологическом плане, являясь, таким образом, феноменологическими.

В рассмотрении прагматической сущности культурологических аспектов значений, обеспечивающих коммуникантов необходимыми для понимания смыслами, важной является классификация американским ученым Ч. Пирсом языковых знаков на иконы, индексы и символы, являющимися основой феноменологий, отражающих опыт восприятия мира представителями культуры. Интерпретация знаков предполагает знание особенностей функционирования общества, образы которого нашли свое отражение в языке. Так, толкование словосочетаний «Bronx cheer», «in the pink», «cheese head» и осознание истинной глубины символичного значения оранжевого цвета в современной украинской культуре, либо буквы «куф» в еврейской культуре, формирование в русском языке выражений с компонентом «всякий» и т. д. возможно только при анализе этих выражений как отдельного фрагмента калейдоскопа явлений в целостной социокультурной системе.

Особенности взаимодействия людей в рамках культуры и ее традиций формируются на протяжении веков и модифицируются в какой-то степени событиями действительности, что отражается прежде всего в «.многочисленных нюансах ежедневного быта, зафиксированного в значениях языковых единиц» (Карасик, 2004:104). Важность лингвокультурологической составляющей в изучении языковых значений на разных этапах становления лингвистической науки подчеркивали в своих трудах такие российские лингвисты, как JI.IO. Буянова (2005), В. И. Карасик.

2004), В. Н. Комиссаров (1999, 2003), В. В. Красных (2001), В. А. Маслова (2004), С.Г. Тер-Минасова (2000), Н. Ю. Фанян (2000), зарубежные ученыеS. Bassnett (2003), R. Janosik (1991), G. Lakoff, M. Johnson (2003), E. Sapir (1985), A. Wierzbicka (2003). Очевидно, что компоненты культуры раскрываются во всех аспектах функционирования индивида, в его речевом поведении, в использованных им сравнениях и метафорах, сформированных из «мира смыслов», характерных для пространства деятельности. Познание культуры и коммуникативных характеристик ее представителей проистекает через изучение особенностей восприятия мира этими людьми в процессе их деятельности, что в совокупности и способствует порождению феноменологий в языке. Так, показательно формирование в англоязычной культуре когнитивной взаимосвязи «больше-выше-лучше», которая привела к появлению в языке устойчивых выражений со словом «top» (верхний) — top notch — высшее качество, высший класс, лучший из всехtop level — отметка верхней грани, высший уровеньtop kick — большая шишка, старшинаtop hole — верхняя скважина или превосходный, первоклассныйсо словом high (высокий) — high class — первоклассный, первосортный, высококачественныйhigh born — знатного происхожденияhigh bred — породистыйhigh browпретенциозный интеллигент (от дословного «высокий лоб»). Аналогичным примером может служить отношение к теплу и холоду в различных культурах. Очевидно, в российской культуре предпочтение отдается теплу -«пар костей не ломит». В американской культуре холод является показателем активности, высокого качества, роскоши (Rapaille, 2006:94). Отсюда и появление в языке восклицания «Cool!» (дословно — холодный), что означает «Класс!», а также других выражений со словом «cool» (cool headтрезвый ум, рассудительный человек).

Уникальные феноменологические изречения, реализация которых обусловлена социальными факторами, активно употребляются в актуальных для действительности текстах, анализ сущностных характеристик которых важнейший объект исследования и мышления (Бахтин, 2000:31). Текст, являясь многоуровневым источником информации об обществе в авторской интерпретации, т. е. с набором уникальных прагматических категорий, в настоящем исследовании отождествляется с понятием дискурс. Подобное приравнивание текста и дискурса становится возможным после анализа ряда определений «необъятного» понятия дискурса. Очевидно, что при наделении текста рядом прагматических установок, коммуникативных функций, рассмотрении его адресованным получателю, т. е. в динамике, интеракции, подобное отождествление данных терминов правомерно. Среда создания текста и сам физический текст с реализуемым в нем авторским замыслом формируют прагматический контекст, выходящий за рамки социокультурного фона создания текста и рассматривающий реализуемые значения как с когнитивной, так и социальной точек зрения.

Говоря о проблемах интерпретации прагматического значения текста, нельзя не затронуть вопросы перевода, включающие в социопрагматическом пространстве XXI века широкий круг проблем. Очевидно, что для нахождения соответствующих вариантов значений в языке перевода необходимо помещение переводимого текста с учетом его стилистических особенностей в область фоновых знаний и функционального пространства языковой личности, с особенностями ее образа жизни (Фанян, 2000:43−44). Отражение особенностей образа жизни современного индивида делает возможным передачу тонких оттенков значений, часто с помощью калькированных выражений, называющих понятия и явления из жизни других культур (форенизация). Безусловно, современное понимание эквивалентности ни в коем случае не предполагает «одинаковость», которая не существует даже в двух вариантах текста на одном языке, не говоря уже о различиях текста перевода и оригинала (Bassnett, 2002:36) или, как указывал М. Бахтин, «.текст (в отличие языка как системы средств) никогда не может быть переведен до конца, ибо нет потенциального единого текста текстов.

Событие жизни текста, т. е. его подлинная сущность, всегда разыгрывается на рубеже двух сознаний, двух субъектов" (Бахтин, 2000:303). Следовательно, текст перевода должен быть рассмотрен с точки зрения его прагматических аспектов: иллокутивной силы, импликатур, пресуппозиций, которые должным образом раскрывают суть передаваемых значений. Для передачи прагматического потенциала переводимого текста необходимо его преобразование в свете прагматических адаптаций, которые обеспечивают адекватное понимание информации адресатом (Комиссаров, 2003, 2004). Принятые в обществе социально-культурные рамки детерминируют границы переводческой нормы, формирующей каноны функционирования общества как системы, «приобщая индивида к культуре своего народа, к своеобразному видению им окружающего мира» (Ивин, 2003:259).

Категориальность, т. е. наличие общности признаков у исследуемых объектов (Ожегов, 2003:266), основ лингвистической прагматики предполагает полноценное раскрытие иллокутивной силы, интерактивного (прагматического) значения, реализуемого адресантом в процессе, в конкретной ситуации. Особенности интерпретации той или иной ситуации и личного отношения коммуникантов к восприятию или порождению конкретного высказывания, бесспорно, связаны с культурными или фоновыми знаниями участников процесса общения. При анализе языковых проблем лингвопрагматического характера основополагающим является процесс осознания всех составляющих компонентов, формирующих мировоззрение языковой, личности. Данные компоненты, создаваемые социумом и раскрывающиеся в полной мере в динамике, в интеракции, являются категорией лингвопрагматики. Анализируя высказывание с точки зрения особенностей идеологии, моды, этики, культуры, с одной стороны, и модальности, различных вариантов оценки речевого произведения, возникающих ассоциативных связей, возможностей использования новой лексики и феноменологических единиц, с другой стороны, мы неизменно приходим к выводу о том, что социальные факторы оказывают доминирующее влияние на интерпретацию высказывания. В условиях современного социопрагматического пространства возникла необходимость преобразования имеющихся средств языкового выражения для того, чтобы они продолжали эффективно выполнять свою коммуникативную функцию с учетом изменяющейся социальной среды. Формирование отношения к особенностям коммуникации и способам их восприятия детерминируется характеристиками социального плана, которые влекут за собой лексические изменения в языке, преобразование отношений и ценностей в зависимости от социальной среды, что позволяет рассматривать социальную обусловленность языка как категорию лингвистической прагматики.

В определении доказательства социальной обусловленности языковых реализаций и включении их в круг проблем лингвистической прагматики заключается актуальность настоящего исследования. Соответственно объектом изыскания являются социально обусловленные языковые реализации, сформированные в языке посредством социокультурных инноваций и обладающие характеристиками лингвопрагматических категорий. Предметом исследования служат современные языковые формы и закономерности актуализации их лингвопрагматических характеристик в английском и русском языках.

Цель диссертационного исследования заключается в представлении логического обоснования социальной обусловленности языковых реализаций как категории лингвистической прагматики, взаимодействующей в процессе реализации с когнитивными, социальными и культурологическими аспектами. Научная сущность проблемы и достижение обозначенной цели работы предполагает необходимость решения следующих задач'.

1. Обозначить параметры взаимодействия социальной обусловленности и лингвистической прагматики;

2. Установить уровень социальной обусловленности различных аспектов лингвопрагматики;

3. Определить наиболее актуальные для процесса интеракции XXI века категории лингвопрагматики и их взаимосвязь друг с другом;

4. Проанализировать сущность понятия феноменологической единицы, рассмотреть пути и причины ее функционального трансформирования и определить лингвопрагматический статус подобных образований в структуре языка;

5. Выявить пути трансформирования языков и образования характерных для них универсалий в конце XXначале XXI века;

6. Обозначить роль объяснительной силы феноменологических единиц в социопрагматическом пространстве современности;

7. Продемонстрировать культурологический аспект социальной обусловленности в лингвистической прагматике;

8. Исследовать прагматическую сущность текстовых категорий и реализованных в них лексических единиц как в тексте оригинала, так и в тексте перевода с учетом особенностей социопрагматического пространства XXI столетия.

Научная новизна диссертационного сочинения определяется тем, что в категориальный аппарат лингвистической прагматики XXI столетия вводится понятие тетрады взаимосвязей «языковая система — языковая средакультура — образ жизни в целом», необходимой для соответствующей интерпретации прагматического значения, реализованного в социокультурном контексте бытия, релевантного для системно-языковых характеристик. Раскрыта сложная природа взаимодействия трансформирующих общество социально-экономических и политических явлений и феноменологических единиц, обладающих как устойчивыми, так и более дифференцированными характеристиками. Обозначена социально обусловленная специфика языковых реализаций, в том числе и терминологических, обладающих характером прагматической категориальности. Социальная динамика рассматривается как фактор, который обусловливает специфику лексико-семантических реализаций именно в прагматическом плане. В условиях социопрагматического пространства XXI столетия выявлена неизбежная тенденция к преобразованию имеющихся средств выражения для того, чтобы они продолжали эффективно выполнять свою коммуникативную функцию с учетом изменяющейся среды использования. Доказывается смыслоопределяющая значимость особенностей социопрагматического пространства в интерпретации феноменологических единиц и текстов в целом, что определенным образом влияет на тенденции переводческой практики, а следовательно, и на переосмысление принципа эквивалентности в лингвистической теории современности.

Теоретическая значимость изыскания заключается в углубленном изучении релевантных лингвопрагматических характеристик социально обусловленных языковых реализаций, раскрывающихся наиболее полно в пределах тетрады взаимосвязей «языковая система — языковая средакультура — образ жизни в целом». Социальная интерпретация языка, предполагающая процессуальность всех смысловых компонентов, определена как основа для раскрытия категориальной сущности аспектов лингвопрагматики. Определение бытия как динамичного социального контекста, как трансформирующегося социопрагматического пространства, выступающего в роли специфического объекта лингвопрагматики, важно для раскрытия познавательного потенциала феноменологических единиц, рассмотренных как обобщение категориального характера социальной обусловленности в лингвопрагматике. При изучении прагматической сущности лексических реализаций в английском и русском языках возможно дальнейшее переосмысление понятия эквивалентности, определяющего оптимальность переводческой практики.

Практическая значимость работы заключается в многосторонней направленности исследования социальной обусловленности языковых реализаций как категории лингвистической прагматики, предполагающей дальнейшее разрешение лингводидактических, коммуникативных, межкультурных, лексикографических, переводческих проблем, включая создание эффективных рекомендаций антропоцентрической направленности в использовании прагматического подхода при обучении иностранным языкам, в исследовании текстовых объемов.

Понятийный и методологический аппарат научного изыскания определялся в русле поставленных в работе задач с интеграцией (для создания методологической основы) исследований в области прагматики (Баранов, 2005, 2006; Брусенская и др., 2004; Макаров, 2003; Немец, 2004; Сусов, 1984, 1989, 1990; Фанян, 2000; Cutting, 2002; Leech, 1983; Levinson, 2003; Spencer-Oatey, 2002; Wierzbicka, 2003; Yule, 2006 и др.), социолингвистики (Блягоз, 2003; Жирмунский, 1936; Журавлев, 2004; Швейцер, 1976; Sapir, 1985 и др.), теории коммуникации (Васильев, 2003; Лещёв, 2002; Почепцов, 2001; Сухих, 2002; Tannen, 1987 и др.), переводоведения (Виноградов, 2004; Комиссаров, 1999, 2003, 2004, 2005; Baker, 1992; Bassnett, 2003; Cronin, 2004; Munday, 2005; Nida, 1991; Toury, 2002 и др.), терминоведения (Володина, 2000; Гринев, 1999; Ивина, 2003; Подчасова, 1994; Скороходько, 2001 и др.), когнитивной лингвистики и лингвокультурологии (Буянова, 2005; Карасик, 2004; Караулов, 2004; Маслова, 2004; Kramsch, 2006; Rapaille, 2006 и др.) и других направлений лингвистической науки.

Для решения задач был применен метод сравнительного анализа (сравнительно-исторический), позволяющий детерминировать корреляции в родственных языках и на разных этапах развития одного языкаметод соотнесения данных неродственных языков, позволивший дополнить систему универсалий.

Для методологии исследования существенна интегративность. Полиаспектный подход к изучаемому объекту обозначил возможности использования инструментария теории речевых актов, комплексного дискурс-анализа, дискурсивной психологии. Основные постулаты теории речевых актов привлекались непосредственно для рассмотрения процесса речевого взаимодействия, представляющего собой последовательную реализацию двух самостоятельных партий собеседников, процедур текстообразования и интерпретации. Метод комплексного дискурс-анализа оказался актуальным при эмпирическом исследовании отношений между дискурсом, с одной стороны, и социальными и культурными факторами, с другой. Положения дискурсивной психологии применялись при изучении устного и письменного дискурсов как конструктов, принадлежащих внешнему миру и сориентированных на социальное действие. При этом методологизировались два подхода к определению понятия «дискурс». В соответствии с первым дискурс рассматривается в качестве формы высказывания и характеризуется как расчленение, различение (представление в форме высказывания), способ выражения, в который может быть вложено нужное содержаниекак метаязык и особая грамматика, которой соответствует определенный ментальный мирспособ описания предмета обсуждения или эквивалент понятия «речь» в соссюровском смысле. Данный подход особенно целесообразен при изучении дискурса как инструмента косвенного воздействия. Второй подход делает упор на внутреннюю организацию элементов текста и представляет дискурс в качестве сопряженной группы высказываний, связанных между собой по смыслу, единицы, по размеру превосходящей фразу, высказывания в глобальном смысле, т. е. того, что является предметом исследования «грамматики текста», изучающей последовательность отдельных высказываний. Эту интеграцию представляется возможным обобщить идеей Ю. С. Степанова: «.В согласии с лингвофилософской традицией, восходящей к Восточной патристике, метод. следует понимать просто в соответствии с этимологией этого слова., как движение сообразно Правильному Пути. Но Правильный Путь опять-таки указан самим Языком» (Степанов, 2002).

Материалом исследования послужили 66 фрагментов художественных англоязычных и 57 фрагментов художественных русскоязычных текстов- 32 фрагмента из англоязычных публицистических текстов и 35 фрагментов из русскоязычных публицистических текстов. Таким образом, в ходе исследования анализу подверглись 190 фрагментов текстов различного объема на английском и русском языках. Всего в качестве материала исследования выступили 270 англоязычных и 312 русскоязычных лексических единиц.

В диссертации на защиту выносятся следующие положения:

1. Единство функциональных трансформаций языка, для которых, согласно антропоцентрической парадигме, значима роль пользователей, определяется тетрадой взаимосвязей: языковая система — языковая средакультура — образ жизни в целом. В масштабе этой тетрады по-особому проявляются такие релевантные факторы, как социальные, когнитивные, прагматические. Так, обнаруживается двусторонний характер взаимодействия между системными признаками языка и образом жизни его носителей, причем на это взаимодействие оказывают влияние и языковая среда, и культура. Типологические и сопоставительные характеристики языков в формате данной тетрады получают дополнительное освещение.

2. Типологически существенна адаптация языка к новшествам трансформирующегося общества, равно как и социальное освоение наиболее значимых новаций языка. Эти процессы имеют сложную природу, интегрируя две масштабные группы признаков: устойчивые признаки, типичные для лингвосоциального взаимодействия в различные эпохи, в рамках разных языков, и более дифференцированные, в том числе проявившиеся лишь в последнюю эпоху. На каждом этапе развития языка связь между социальными и лингвистическими преобразованиями обладает определенной спецификой.

3. Типологически значимы процессы, прослеживаемые в XXI веке: влияние демократизации российского общества на семантические, структурные и стилистические характеристики языка, на изменение «социальности» понятий. Динамичные преобразования современных языков специфически связаны с процессами глобализации, развитием информационных технологий и формированием единого информационного пространства. Эта типологическая специфика видоизменяет состав сопоставительных характеристик языков, например, русского с английским. Данные процессы неизбежно влекут за собой расширение фоновых знаний языковой личности и определяют систему объектов лингвопрагматики.

4. Характер трансформаций общества — контекста реализации языковой личности — определяет систему категориальных сущностей лингвопрагматики, специфическим объектом которой являются контекстно обусловленные феноменологические единицы. Они служат категориальному обобщению социальной обусловленности на основе принципа феноменологической закрепленности прагматических характеристик.

Контекстная обусловленность феноменологических единиц значима сравнительно-исторически и типологически. Феноменологическим подходом определяется регулярность параллелей двух видов: /а/ между современным значением выражения и историей его формирования в определенном языке- /б/ между феноменами различных языков. Пространство функционирования феноменологий — социопрагматическое пространство — позволяет также выявить границы этой регулярности.

5. Феноменологическая закрепленность прагматических характеристик уточняет в единой системе обобщенную модель восприятия реальности представителями социума и подчеркивает важность освоения феноменологий при становлении вторичной языковой личности как типа личности, которая не только свободно владеет иностранным языком, но органично вливается в другую (неродную) культуру, совершая освоение новой плоскости бытия, познавая и используя в соответствующих смыслах феноменологические единицы этого бытия.

Феноменологическая закрепленность позволяет обосновать понятие социопрагматического пространства. В нем соотносятся степени правильности (неправильности) интерпретации значений слов и действий. Для новых социопрагматических пространств характерно появление феноменологических единиц, обобщающих как элементы, так и связи между ними, процессы. В XXI веке подобные лексические новации могут быть в равной степени адекватно восприняты представителями различных культур в основном благодаря мощному воздействию и роли СМИ во всем мире, в связи с процессом глобализации, способствующем одновременной унификации и стремлению к сохранению уникальных черт своей культуры языковой личностью современности.

6. Феноменологическими закономерностями объясняется с единых позиций аспектность типологических, сравнительно-исторических, сопоставительных тенденций в лингвистике. Для типологических тенденций принципиальна опора на феноменологическую системность, обновляющуюся под воздействием трансформаций общества, носители языка которого закрепляют за феноменологиями определенный опыт восприятия объективного мира. Для сравнительно-исторического и сопоставительного подходов существенна та представленность феноменов в языковой форме, которая и приводит к обновлению типологии — к систематике феноменологических единиц.

Систематика феноменологий носит двусторонний характер, подтверждая, во-первых, частные явления, что проявляется в разнообразных особенностях, теоретизируемых в различных лингвистических традициях.

Во-вторых, систематика обновляет характеристику определенных явленийтак, в свою очередь, учет связей между тенденциями углубляет представление о внутренней форме феноменологических единиц.

7. Три типа тенденций: типологические, сравнительно-исторические, сопоставительные — в своем единстве мотивируют анализ соответствующих единиц через призму прагматики, предусматривающей коммуникативную реализацию языка. Это же единство соотносится с общенаучными категориями. Так, входящие в сферу интересов не только лингвопрагматики, но и лингвистической науки XXI столетия в целом, дискурс-анализ и теория речевых актов рассматривают значение сказанного в контексте, изучая особенности смысловых реализаций на фоне физических и социальных особенностей мира, влияющих на характер коммуникации, анализируя знания о месте и времени, в которых данные слова были актуализированы. В этих проблемных и объектных координатах соотносятся типологически значимые факторы коммуникации. Показателен фактор релевантности (уместности, приемлемости), который при реализации высказывания влияет на логическую иерархию смыслов, создающих линейность текста (повествования), важную для его адекватной интерпретации.

8. Адекватная интерпретация текста/дискурса определяется феноменологической закрепленностью прагматических характеристик. Репрезентативным материалом служат единицы социально значимых сфер общения. Очевидно, что полноценное исследование текста необходимо одновременно проводить с учетом целой системы факторов, причем прагматический аспект должен выделяться в рамках каждого. Для определения полноценности информации в процессе анализа текста его получателю необходимо выйти за рамки форм и структур физического текста, что стимулирует осознание важности психологических понятий, таких как фоновые знания, идеи и ожидания коммуникантовпредставителей конкретной социокультурной формации.

9. Феноменологическая закрепленность прагматических характеристик позволяет с единых позиций объяснить определенные закономерности перевода и его теоретизации, указывая на значимость функционального пространства языковой личности. Пространство функциональности языковой личности, в свою очередь, определяет способы изложения повествования средствами другого языка.

Именно феноменологические единицы мотивируют особую линию сопоставления — передачу тонких оттенков значений, часто с помощью калькированных выражений, отражающих понятия и явления из жизни других культур. Этим объясняется и такой особый аспект культурологической динамики, как положительное отношение современного читателя к использованию заимствованных слов и терминов в текстах. Указанные процессы позволяют обосновать специфический аспект теоретической динамики в сфере перевода — многомерное развитие системы понятий: соответствие, аналог, адекват, эквивалент. Так, современное многомерное понимание эквивалентности не предполагает «одинаковость». Феноменологические единицы как единство элементов и связей служат емкой основой для прогнозирования динамики в рассмотренных теоретических областях.

Апробация и практическое внедрение результатов исследования. Результаты исследования апробированы в докладах на V международной конференции «Translation and creativity: how creative is the translator?» (Портсмут (Великобритания), 2005) — на Международной конференции «Dialog der Kulturen im Spiegel der Sprache» (Краснодар, 2005) — на Всероссийской заочной конференции «Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России» (Ульяновск, 2006) — на VI международной конференции «Translation, Culture, and Technology» (Портсмут (Великобритания), 2006).

Структурно диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения Библиографического списка.

Выводы к главе 3.

Проведенное исследование социальной обусловленности лексических реализаций в английском и русском языках позволяет обосновать следующую систему выводов.

Для раскрытия сущностных прагматических характеристик текстовых категорий, в которых языковые средства выражения дополняются экстралингвистическими смыслами, целесообразно отождествление таких пограничных понятий, как речь, высказывание, текст и дискурс, обладающих сходными характеристиками в различных ситуативных обусловленностях. Текстовые категории представляют собой обобщенное обозначение линейного повествования в динамике, т. е. направленного на адресата в определенных коммуникативных обстоятельствах, с учетом социальных и культурных характеристик участников процесса взаимодействия.

Важен логико-философский анализ текстового произведения, являющегося отражением среды, т. е. социокультурного контекста, который способствовал его возникновению (Хутыз, 2006:154). С точки зрения прагматической перспективы наибольший интерес представляет интерпретация информации, передаваемой в процессе коммуникации импликативно. При анализе текса/дискурса прагматическая перспектива позволяет изучить особенности смысловых реализаций на фоне физических и социальных особенностей мира, влияющих на характер коммуникации, анализируя знание о месте и времени, в которых данные лексические и грамматические структуры были реализованы.

Значима необходимость одновременного анализа текста/дискурса с учетом целой системы факторов. Прагматический аспект, переносящий акцент с семантического значения переводимого текста на его коммуникативную задачу, должен выделяться в рамках каждого сегмента анализа, в процессе которого для определения полноценности информации получателю необходимо выйти за рамки форм и структур физического 4 текста. Подобный подход к привлечению широкого экстралингвистического контекста стимулирует осознание важности психологических понятий, таких как фоновые знания, которые составляют место реализации речевых актов, а также феноменологические единицы, идеи и ожидания адресатапредставителя конкретной социокультурной формации.

Феноменологическая закрепленность прагматических характеристик, сформированных под воздействием социальной среды, которая определяет идеологические взгляды и стереотипы своих обитателей, может реабилитировать лексику и изменить закрепившиеся за ней прагматические характеристики, позволяет с единых позиций объяснить определенные закономерности перевода и его теоретизации. При этом подтверждаются значимость функционального пространства языковой личности, определяющего последующие способы нахождения эквивалентов (например, путем форенизации или доместикации переводимого текста).

Именно феноменологические единицы мотивируют особую линию сопоставления — передачу тонких оттенков значений, часто с помощью калькированных выражений, передающих понятия и явления из жизни других культур. Этим объясняется и такой особый аспект культурологической динамики, как положительное отношение современного читателя к использованию заимствованных слов и терминов в текстах. Обогащение языкового материала и способов передачи иллокутивного значения в целом способствует более эффективной компрессированной передаче информации (например, с помощью использования в повествовании имен собственных, заимствований, иноязычных вкраплений), что по своей сути носит контекстуально-обусловленный прагматический характер.

Изменения прагматического пространства способствуют переосмыслению понятия переводческой нормы, которая определяется как языковыми, так и экстралингвистическими факторами: принятые в обществе нормы являются результатом процесса социализации, а перевод осуществляется под воздействием широкого невербального контекста, хотя особенности перевода не могут не ориентироваться на значения, передаваемые текстом оригинала. Понятие нормы и эквивалентности, а также прагматическое значение текста определяются социальными характеристиками анализируемого в определенный момент общества. Общество, в свою очередь, формирует «когнитивный аппарат переводчика». Указанные процессы способствуют дальнейшему переосмыслению многомерного развития системы понятий: соответствие, аналог, адекват, эквивалент. Принцип тетрады «языковая система — языковая средакультура — образ жизни в целом» позволяет непротиворечиво мотивировать разнонаправленные тенденции в развитии лексического состава и стилистических, прагматических характеристик, включая смену контрастных векторов на усиление и на ослабление пуризма, полярные реакции на заимствования и т. д.

Феноменологической закрепленностью прагматических характеристик конкретизируются общеметодологические принципы «рационализации» лексики, интеллектуализма (Немец, 2004) и целостности в раскрытии основополагающих категорий: на их основе анализируется как система феноменов, так и соотношение общего и особенного — «общность есть не абстрактно-изолированная идея, но руководство к действию., закон и метод для возникновения индивидуального» (Лосев, 1989:6). Феноменология объектного пространства раскрывает взаимную необходимость сущности и явления в особой интерсубъектной целостности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исследование социальной обусловленности языковых реализаций как категории лингвистической прагматики предполагает одновременное изучение современных языковых средств выражения, языковой среды, в которой они актуализируются и в которой обобщаются характеристики культуры языковой личности, и образа жизни в целом. Современное понятие культуры, переосмысленное под воздействием происходящих в мире процессов, заключается в уникальном сочетании традиционности, прошлого опыта нравственно-интеллектуальной и духовной жизни человека и непривычно активных тенденций к глобализации, способствующей относительной унификации культур. Только в масштабе данной тетрады, введенной в категориальный аппарат лингвистической прагматики XXI столетия, возможно полноценное глубинное логико-философское декодирование транслируемых смыслов, погруженных в бытие действительности. Именно прагматика, которая по В. А. Звегинцеву объединяет «.исторические, культурные, социальные условия и всю совокупность человеческих знаний и верований, в среде которых происходит деятельность языка и которые оказывают влияние на использование языка и на отношение к нему» (Звегинцев, 2001:8), рассматривая языковые реализации как социально обусловленные, интерпретирует соответствующим образом коммуникативные действия, совершаемые языковой личностью в процессе функционирования.

Определяющим аспектом функциональности данной тетрады становится фактор детерминированности социальной обусловленности в языке, т. е. принцип неразрывной связи между языковыми преобразованиями и социальными трансформациями. Данная закономерность указывает на наличие причинной связи между обществом и языком, обществом и лингвистическими модификациями его языка, обществом и взаимопониманием его индивидов. Детерминированность социолингвистической обусловленности, раскрывающая небуквальные аспекты значения на фоне бытия, выступает как категория лингвопрагматики, изучающая высказывание в качестве средства социального взаимодействия и речевой коммуникации. Категориальность, т. е. наличие общности признаков у исследуемых объектов, основ лингвистической прагматики предполагает полноценное раскрытие иллокутивной силы, интерактивного (прагматического) значения, реализуемого адресантом в процессе, в конкретной ситуации.

Социально обусловлена адаптация современных языков, стремящихся эффективно выполнять актуальные коммуникативных задачи их носителей, к происходящим в мире событиям. Подобные языковые преобразования проявляются в расширении лексического состава языка методами заимствования и переосмысления уже имеющихся значений. Особенно показательна в этой связи лингвосоциальная аспектность сущности терминологических единиц, отражающих как научное, так и социокультурное мировоззрение в целом, интегрирующихся с языком и существующими в нем системами понятий. Подобное понимание современной терминологии, раскрывающей за каждой своей единицей уникальные контексты реализации, позволяет рассматривать ее как семиотическую систему действительности.

Процессы демократизации общества, происходящие в нем социо-экономические, политические и культурные преобразования обусловливают изменения «социальности» понятий, модификацию их ассоциативных смыслов, детерминацию специализированной лексики, вызванную расширением фоновых знаний языковой личности. Подобный многогранный трансформирующийся коммуникативный арсенал современных носителей языков переоценивает систему актуальных объектов лингвопрагматики, видоизменяет сопоставительные характеристики языков.

Языковые новообразования выполняют функцию социально-исторических справок, повествуя об образе жизни языковой личности на конкретном этапе развития общества. Модели образа мышления и функционирования представителей культуры выражаются в феноменологических единицах — феноменах действительности, служащих категориальному обобщению социальной обусловленности в ее прагматических аспектах. Сформированные нормами общения устойчивые модели, обслуживаемые закрепленными выражениями, а также актуализированные в языке представителей культуры феноменологии позволяют раскрыть иллокутивную силу, увидеть «невидимые нити», связывающие повествование и раскрывающие косвенные и скрытые смыслы. Феноменологические изречения, обладающие ситуативной закрепленностью, формируются под воздействием важных для общества социальных категорий * моды, идеологии, традиций и норм, позволяющих соответствующую реализацию и интерпретацию в процессе коммуникации пропозиции,-ипликатур, компонентов связности текста.

Этимология значения феноменологических единиц дает наиболее исчерпывающую картину об особенностях актуализации картины мира носителями языка. Подобная информативная емкость языкового и культурологического характера важна при изучении иностранных языков, а следовательно, владение феноменологиями может являться одним из критерием оценки формирования необходимой языковой компетенции в процессе создания вторичной языковой личности.

Значение феноменологий полно раскрывается только в конкретных речевых ситуациях, а следовательно, они обладают категориальными характеристиками лингвопрагматики, так как при своей реализации в языке и речи несут помимо семантического значения дополнительную информацию, определяемую в системе взаимосвязи языка, языковой среды, культуры и образа жизни в целом. Только комплексно осознавая составляющие значений феноменологий (денотативные и коннотативные), все коммуниканты в равной степени смогут продемонстрировать в процессе общения коммуникативную гибкость и предсказательность, необходимые для полноценного вербального взаимодействия. Контекстуальная обусловленность феноменологий позволяет сформулировать и обосновать понятие социально-прагматического или когнитивно-прагматического (в зависимости от характера исследования — важности когнитивных, либо социальных аспектов реализации значения) пространства. В прагматическом пространстве XXI века — пространстве взаимопонимания — одно и то же слово (например, имя собственное) может передавать одинаковую для представителей разных культур гамму смыслов и эмоций, что активно используется в рекламных кампаниях.

Существующие в языке и закрепленные в ментальности носителей языка устойчивые выражения, метафоры, сравнения, ассоциативные связи несут в себе мощный познавательный потенциал о социально-культурном устройстве образа жизни представителей. Такие выражения действительности, как «сбросить по электронке», «зайти в чат» обладают контекстной закрепленностью, одновременно раскрывая актуальные вопросы общества, и могут быть названы феноменологическими.

Объяснительная сила и познавательный потенциал феноменологических единиц, а также языковых новаций в целом, в полной мере раскрываются при прагматическом анализе дискурсов/текстов, в которых они реализуются. Глубинный анализ текстового произведения, являющегося воплощением среды, способствующей его возникновению, позволяет рассмотреть как очевидные, так и импликативные смысловые реализации. При раскрытии прагматической стороны текста необходимо органичное одновременное рассмотрение языковых и неязыковых средств выражения, которые являются важнейшим контекстом описываемых событий. Контекст является средой, формирующей и раскрывающей прагматическую установку текста, который, будучи всегда адресованным, существует в пространственно-временном континууме и полагается на интеллектуальную подготовленность, идеи и ожидания получателя.

В лингвопрагматическом ракурсе исследуется эффективное использование языковых средств для передачи всех оттенков значений, присутствующих в тексте. Подобный подход важен при проведении предпереводческого анализа текста оригинала. Прагматический аспект, переносящий акцент с семантического значения переводимого текста на его коммуникативную задачу, должен выделяться в рамках каждого сегмента анализа, в процессе которого для определения полноценности информации получателю необходимо выйти за рамки форм и структур физического текста. Подобный подход к привлечению широкого экстралингвистического контекста стимулирует осознание важности психологических понятий, таких как феноменологические единицы, фоновые знания, которые составляют место реализации речевых актов, а также идеи и ожидания адресатапредставителя конкретной социокультурной формации. Так, выражение оценки событий при переводе возможно только при анализе таких прагматических факторов, как описываемой ситуации, отношения автора к обсуждаемой в произведении проблеме, отношения общества в целом к затронутому вопросу.

В процессе перевода необходимо соотносить специфики феноменологических закрепленностей в языках источника и перевода, что в очередной раз указывает на актуальность осознания особенностей социопрагматического пространства, способствующего переосмыслению понятия переводческой нормы, которая определяется как языковыми, так и экстралингвистическими факторами. Так, принятые в обществе нормы являются результатом процесса социализации, а перевод осуществляется под воздействием широкого невербального контекста, учитывая значения, передаваемые текстом оригинала. Понятие нормы и эквивалентности, а также прагматическое значение текста определяются социальными характеристиками анализируемого в определенный момент общества. Общество, в свою очередь, формирует «когнитивный аппарат переводчика».

Осознания контекста как бытия способствует избранию наиболее оптимальной не только переводческой практики, но и реализации коммуникативного замысла в целом. Например, преобразования российского общества (бытия) способствовали переосмыслению понятия эквивалентности, предполагающего одновременную ориентацию и на оригинал и на текст перевода, а, самое главное, на целевую аудиторию. Именно такой подход объясняет тенденцию к спецификации в современных переводах (например, романов Ф.С. Фитцджеральда). Модификации экстралингвистического контекста способствуют созданию новых эффективных компрессированных способов передачи информации, обладающих прагматическими характеристиками, что проявляется в сжатии плана означающего при сохранении плана означаемого, например, с помощью использования общеизвестных аббревиатур, имен собственных, иноязычных вкраплений, употребление которых в современных текстах часто стереотипизированно.

Изменяющиеся условия жизни современного человека влияют на характер создаваемых текстов, на особенности интерпретации уже имеющихсярасширение межкультурных контактов способствует росту фоновых знаний и делает возможным более тонкое восприятие информации об иной культуре. Различия в восприятии окружающего мира и в особенностях коммуникации являются неотъемлемыми характеристиками представителей современных культур, а значит, передача прагматической, т. е. коммуникативной силы текста будет продолжать оставаться сложнейшей, но одновременно и чрезвычайно интересной задачей процессов интеракции XXI столетия.