Проблема определения сущности значения является одной из основополагающих в лингвистической науке. Она тесно связана с доминирующей в обществе философской парадигмой. Понимание значения как понятия, активизируемого в сознании человека некоторым акустическим образом в силу немотивированной, внешней по отношению к человеку, связи между данным понятием и данным образом (Соссюр 1998), считалось долгие годы единственно приемлемым. Причина тому — полное соответствие предложенной Ф. де Соссюром формулировки основным положениям философии детерминизма. Поскольку данная философская парадигма доминировала в науке и в обществе на протяжении практически всего XX в., потребности в поисках другого определения языкового значения не возникало. Проблема смысла языкового знака в конкретном контексте не часто становилась предметом изучения лингвистов по причине отсутствия у данного феномена признака системности, который обеспечивал успешность исследования с позиций детерминизма.
Однако в последние десятилетия XX в. стабильность мира в целом была нарушена, что повлекло за собой и глубокие мировоззренческие изменения в обществе и науке. Актуальность приобрели вопросы нестабильности и нелинейности развития окружающего мира, сугубо человеческой реальности. Стали бурно развиваться такие научные направления, как биофилософия (Maturana, Varela 1980; Maturana 1990; Карпинская 1997; Лисеев 1997; Мату-рана, Варела 2001), синергетика (Князева 2000; Малинецкий, Курдюмов, Капица 2003), биосемиотика (Pattee 1982; Emmeche, Hoffmeyer 1991; Sharov 1991; Pask 1992; Sharov 1992; S0ren 1992; Rocha 1994; Hoffmeyer, 1997), в У рамках которых сформировалось понимание того, что различные аспекты деятельности человека (в том числе и языковой аспект) не могут быть адекватно изучены и проанализированы без учёта биологической природы человека. В лингвистике сформировалось так называемое когнитивное направление в исследованиях (Lakoff, Johnson 1980; Pylyshin 1984; Fodor 1987; Fo-dor 1998; Langacker 1987; Geeraerts 1988; Jackendoff 1992; Jackendoff 1997; Талми 1998; Talmy 2000 и др.), переживает становление коммуникативная лингвистика. Исследование концептов, когнитивных метафор, фреймов показало, что, во-первых, невозможно говорить только об одной реальности — для каждого этнического коллектива, объединённого единством языка, существует свой образ мира, своя «реальность" — во-вторых, логически чёткая форма понятия не является единственной и доминирующей формой человеческого мышленияв-третьих, язык не есть лишь оболочка для мысли — познание мира и мыслительная деятельность невозможны вне языкового опыта. В рамках концептуального анализа лингвистов вновь заинтересовал феномен смысла, ставший объектом лингвистического анализа в двух аспектах: 1) один и тот же языковой знак в разных речевых употреблениях может актуализировать различные смыслы, имеющие обобщённый, несколько расплывчатый, трудно формулируемый, зачастую эмоционально окрашенный характер — концепты- 2) один такой обобщённый смысл может также актуализироваться при помощи различных языковых средств. Изучение коммуникативных аспектов языка выдвинуло на первый план понятие речевого воздействия, осуществляемого в каждом акте использования языка.
Накопление научных данных такого рода привело к осознанию необходимости поиска другой, отличной от предложенной столетие назад, концепции языкового значения. Данная проблема привлекла интерес исследователей (Худяков 1996; Keller 1998; Лебедев 1998; Sinha 1999; Болдырев 2000; Кравченко 2001; Zlatev 2003). Однако большинство работ, посвященных проблеме языкового значения, носят, скорее, общетеоретический характер и не предлагают конкретной методики исследования значения, которая могла бы иметь практическое применение.
Таким образом, актуальность нашего исследования обусловлена тем, что на современном этапе развития лингвистики, характеризующемся плюрализмом направлений и подходов, возникла необходимость в разработке концепции (возможно, не одной, но нескольких) языкового значения, которая бы отвечала основному принципу современной эпистемологии — познание не есть отражение сознанием неизменной и раз и навсегда данной реальности, но моделирование сугубо человеческой «реальности». Появилась потребность в такой теории языкового значения, которая предлагала бы конкретные пути анализа и описания данного феномена, пошаговую методику, позволяющую выявить не совокупность дефиниций, возможных по отношению к, данному знаку, а сущностные свойства данной структуры знания, включая смыслы, регулярно реализуемые знаком в речевой практике говорящих.
Новизна исследования определяется следующими факторами:
— впервые основным методологическим принципом теории языкового значения выступает положение о том, что познание есть постоянно услож-: няющееся функциональное взаимодействие человека со средой, осуществляемое в целях наилучшей адаптации и, в конечном счёте, выживания человека как живого организма;
— обобщив и развив некоторые теоретические положения, предложенные Г. П. Мельниковым, а также А. В. Кравченко, мы разработали целостную концепцию, в которой языковое значение впервые рассматривается как структура знаний, складывающаяся в сознании членов языкового сообщества в процессе накопления опыта взаимодействий с членами знакового отношения — объектом-элементом окружающей среды и языковым знаком;
— в рамках предлагаемой концепции нами впервые выделены и описаны составляющие значения как структуры знаний: образ объекта, образ знака и алгоритм смыслопорождения;
— впервые разработана и применена на практике методика анализа при помощи дискурсивных типов, позволяющая выявить дискурсивный смысл, регулярно реализуемый знаком в речевой практике представителей данного языкового сообщества, и описать условия, необходимые для его порождения или воспроизведения, что, в конечном итоге позволяет описать одну из составляющих структуры значения — образ знака;
— впервые разработана и применена на практике методика лингвокуль-турологического анализа, позволяющая выявить характерные черты представления членов национально-лингво-культурного сообщества об объекте, устойчиво ассоциируемом в рамках данного сообщества с некоторым языковым знаком, что, в конечном итоге, позволяет описать одну из составляющих структуры значения — образ объекта-элемента окружающей среды;
— впервые в рамках разработанной нами теории описаны и сопоставлены значения прилагательных-обозначений тёмного и светлого в русском и французском языках.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что проведённый в рамках сформулированной нами концепции значения анализ языкового материала позволяет сделать вывод о субъективной природе феномена языкового значения: несмотря на то, что проанализированные нами языковые единицы русского и французского языков обозначают, на первый взгляд, «объективно» данные и одинаковые для всех человеческих особей I качества окружающей среды, представители двух национально-лингвокультурных сообществ устойчиво ассоциируют с данными знаками различные образы объектов-качеств и, используя данные языковые единицы в речевой практике, ориентируют собеседников на отличные друг от друга виды взаимодействий с окружающей средой.
Результаты исследования позволяют также сделать вывод, имеющий общетеоретическое значение, о нерелевантности противопоставления языкового значения и речевого смысла. В рамках традиционного языкознания значение и смысл рассматриваются как два взаимосвязанных, но отдельных феномена, противопоставленных друг другу по признакам стабильность/лабильность, системность/окказиональность, обобщённость/конкретность. Как показало наше исследование, значение и смысл предстают в качестве функционального единства, в рамках которого не возможны отношения противопоставления: смысл реализуется только благодаря актуализации в конкретных коммуникативных условиях такой структуры знания, как значение, но и структура значения включает в себя знание языковых пользователей о смыслах, уже реализованных однажды данным языковым знаком в их речевой практике.
Исследование продемонстрировало также относительный характер тезиса о спонтанном, не прогнозируемом и не подлежащем анализу характере акта порождения смысла: в ходе исследования мы получили подтверждение выдвинутой гипотезы о том, что процесс смыслопорождения представляет собой цепочку операций, имеющих место на когнитивном, ментально-языковом, ментально-ситуативном уровнях и уровне речевой организации сознания языковой личности, принадлежащей определённому национально-лингво-культурному сообществу.
Результаты проведённого исследования вносят также определённый вклад в разработку теории языковой аргументации. В работе осуществлена классификация аргументативных средств, использующихся в вербальной коммуникации, а также выделен новый вид аргументативной организации дискурса — речевая аргументация.
Практическая ценность исследования обусловлена тем, что предлагаемая нами концепция имеет чёткую структуру: выявлены составляющие значения, разработаны и апробированы методики для их описания. Предлагаемая концепция языкового значения открывает широкие возможности для изучения особенностей процесса познания окружающей среды в рамках определённого этноса и культуры на основании анализа значений языковых единиц. Особенно плодотворным представляется использование предлагаемых нами методик в лексикографической практике, в сопоставительных исследованиях, результаты которых помогут избежать неудач и ошибок в межкультурной коммуникации. В учебном процессе материалы исследования и разработанные методические приёмы могут использоваться на филологических факультетах высших учебных заведений в рамках курсов по теории и практике перевода, интерпретации текста, межкультурной коммуникации, а также на занятиях по речевой практике.
Цель исследования — сформулировать основные положения теории значения, которая отвечала бы базисным принципам современной эпистемологии — функциональности и биологической обусловленности познания, и проверить их эффективность и адекватность на практике, использовав для описания и сопоставления значений прилагательных-обозначений светлого и тёмного в современных русском и французском языках.
Поставленная цель предусматривает решение следующих задач:
1) сформулировать философские основания и методологические принципы исследования;
2) сформулировать основные постулаты когнитивной концепции значения;
3) разработать конкретные методики, позволяющие применить теоретические положения предлагаемой концепции значения на практикеi 4) используя разработанные методики, описать и сопоставить значения прилагательных-обозначений светлого и тёмного в современных русском и французском языках.
Материалом для исследования послужили употребления прилагательных «светлый», «тёмный», «clair», «sombre» и «obscur» в дискурсах различных типов (газетный, религиозный, бытийный, рекламный, фольклорный) в современных русском и французском языках, собранные методом сплошной выборки. Общий объём проанализированного языкового материала составил.
22 500 страниц.
Методологический аппарат исследования: в основу исследования был положен функционально-семиологический принцип анализа языковых единиц, сущность которого заключается в изучении конкретных механизмов и языковых средств, обеспечивающих формирование многообразных функциональных смыслов, реализуемых языковым знаком в речевой практике представителей определённого национально-лингво-культурного сообщества: «Отражая динамическую сторону языка, функционально-семиологический подход должен быть направлен на функциональное (в момент использования языкового знака в высказывании для выражения определённой мысли) изучение семиозиса как процесса формирования значения знака» (Болдырев 2001). Исследование языкового знака с таких позиций позволяет, в конечном итоге, составить представление о том, какова инвариантная часть структуры знаний и опыта, присутствующей в сознании большинства представителей данного сообщества, называемой значением данного языкового знака.
Для работы с языковым материалом применялись как разработанные нами авторские методики, так и методические приёмы, уже нашедшие широкое применение в лингвистических исследованиях. Так, впервые применялись методика анализа языкового материала при помощи дискурсивных типов и методика лингвокультурологического анализа. Использовались методика выявления языкового аргументативного потенциала О. Дюкро, дополненная нами приёмами психолингвистического эксперимента, а также приёмы контекстного анализа, интроспективного анализа. Применялась методика сопоставительного анализа.
Апробация работы. Фрагменты данной диссертации обсуждались на лингвистических семинарах (в рамках семинаров Российской ассоциации лингвистов-когнитологов, проходивших под рук. проф. А. В. Кравченко (Иркутск), семинаров лаборатории психосистематики языка и речевой деятельности, проходивших под рук. проф. Г. М. Костюшкиной (Иркутск)) и конференциях, в том числе международных, таких как Международная научная конференция «Лексика в языковой коммуникации» (Гданьск, 2001), Международная научная конференция «Когнитивное моделирование в лингвистике» (Варна, 2005). Издана монография. В результате по теме диссертации опубликована и принята к публикации в 2006 г. 31 работа общим объёмом более 30 п.л.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Вербальная коммуникация есть способ осуществления ориентирующего поведения членов национально-лингво-культурного сообщества в целях поддержания оптимальных условий био-социо-культурной среды.
2. Языковое значение субъективно, поскольку является структурой знаний, формирующейся в сознании представителей определённого национально-лингво-культурного сообщества в процессе накопления опыта взаимодействий с элементами знакового отношения — объектом-элементом среды и устойчиво ассоциируемым с ним языковым знаком.
3. Языковое значение как структура знаний, складывающаяся в сознании языковой личности, включает в себя три тесно взаимосвязанных составляющих: 1) образ объекта как результат обобщения языковой личностью опыта профанических взаимодействий с объектом в обыденной жизни и сакральных взаимодействий в культурной практике- 2) образ знака как результат обобщения опыта взаимодействия со знаком в речевой практике в рамках определённого национально-лингво-культурного сообщества- 3) алгоритм смыслопорождения, представляющий собой процедурное знание о том, какие операции на различных уровнях сознания (когнитивном, ментально-языковом, ментально-ситуативном, уровне речевой организации) нужно произвести, чтобы при помощи употребления данного языкового знака в речи реализовать тот или иной дискурсивный смысл.
4. Дискурсивный смысл языкового знака есть в достаточной мере адекватно понятая ориентируемым организмом модификация поведения, предлагаемая ориентирующим организмом при помощи использования языкового знака в конкретном дискурсе.
5. Языковое значение и дискурсивный смысл суть функциональное единство, поскольку смысл — это конечный и совокупный результат актуализации такой структуры сознания, как значение, в конкретных временных и ситуативных условиях для конкретного организма, который, будучи единожды получен, включается организмом в структуру значения (в образ знака) в качестве репрезентации взаимодействия с данным языковым знаком.
6. Описать значение языкового знака как структуру знаний и опыта значит: 1) выявить инвариантную часть образа объекта, который устойчиво ассоциируется с языковым знаком в сознании большинства членов нацио-нально-лингво-культурного сообщества- 2) а) выявить «репертуар» тех смыслов, которые реализует языковой знак в речевой практике членов сообществаб) выявить инвариантный алгоритм действий, необходимый как для производства какого-либо воздействия на Другого при помощи данного языкового знака, так и для понимания того воздействия, которое хочет осуществить Другой, используя тот же знак — алгоритм смыслопорождения. Сопоставление значений, на первый взгляд, эквивалентных знаков нескольких языков есть сравнение данных структур знания на уровне их составляющих, выявленных в вышеперечисленных операциях.
I 7. Образы объектов-качеств, устойчиво ассоциируемых с прилагательными-обозначениями тёмного и светлого в рамках русского и французского национально-лингво-культурных сообществ, есть структуры сознания, отличные не только по содержанию обобщённого в них опыта релевантных для каждого из сообществ взаимодействий с такими элементами среды, но и по форме организации данного опыта.
8. Диапазон тех модификаций поведения, способов взаимодействия с окружающей средой, на которые ориентируют адресатов коммуникативного воздействия прилагательные-обозначения светлого и тёмного в речевой практике представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ, имеет существенные национально-специфические отличия в рамках каждого из сообществ.
9. Дискурсивный смысл языкового знака может быть не только сформулирован, но и достаточно подробно описан в динамике своего порождения на четырёх уровнях алгоритма смыслопорождения. Совокупность условий на различных уровнях алгоритма смыслопорождения, приводящая к реализации знаком определённого дискурсивного смысла, есть дискурсивный тип языкового знака. Дискурсивный тип языкового знака является основной единицей описания такой структуры знания, как значение.
10. Сравнительный анализ условий порождения смыслов, регулярно реализуемых прилагательными-обозначениями светлого и тёмного в речевой практике представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ, свидетельствует о том, что содержательное наполнение операций, производимых языковыми личностями в процессе смыслопорождения, в рамках каждого из сообществ имеет существенные национально-специфические черты.
11. Сопоставительный анализ значений прилагательных-обозначений светлого и тёмного в современных русском и французском языках свидетельствует о том, что структуры знаний, устойчиво ассоциируемые с соответст.
I вующими языковыми знаками в сознании представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ, имеют существенные отличия, обусловленные культурными традициями, релевантными в рамках сообщества (религиозные предпочтения, народные верования и обряды, господствующие направления философской мысли), историческими и социальными условиями развития, а также естественно-географическими и демографическими условиями проживания данного этноса, внутренними свойствами и характеристиками языка, которым пользуется данный этнос.
Описание работы. Работа состоит из Введения, семи Глав, Заключения, Библиографии, включающей в себя 311 наименований, в том числе 100 на иностранных языках, Списка источников иллюстративного материала и Списка условных сокращений.
Во Введении обосновывается актуальность исследования, рассматриваются его новизна и теоретическая значимость, раскрывается практическая ценность работы, формулируется её цель, очерчиваются задачи, выдвигаются положения на защиту, а также уточняются методы, приёмы и материал исследования.
В Главе 1 рассматриваются философские и методологические основания исследования. Анализируются основные принципы современной неклассической эпистемологии. Уточняется понимание феноменов «язык» и «коммуникация». Рассматриваются взаимоотношения значения языкового знака и смысла, реализуемого знаком в конкретном речевом употреблении. Формулируются базисные положения когнитивной концепции знака. Даются определения таких понятий, как «дискурсивный смысл», «дискурсивный тип» языкового знака, «языковое значение». Описывается методика выявления и характеристики дискурсивного типа языкового знака.
Главой 2 начинается практическая часть исследования — описание и сопоставление значений прилагательных-обозначений светлого и тёмного в русском и французском языках, — результаты которой призваны подтвердить | или опровергнуть теоретические положения и принципы, сформулированные в Главе 1. В Главе 2 рассматриваются психо-физиологические предпосылки формирования представлений о светлом и тёмном в русском и французском национально-лингво-культурных сообществах. Большое внимание уделяется анализу роли сенсомоторного опыта в восприятии человеком окружающего мира. Данная проблема рассматривается с точки зрения физиологии, когнитивной психологии, феноменологии и теории автопойезиса У. Матураны и Ф.Варелы.
Глава 3 посвящена рассмотрению роли архетипа «Свет-Тьма» в формировании сакральных образов светлого и тёмного в русском и французском национально-лингво-культурных сообществах. Анализируются особенности воплощения данного архетипа на различных этапах развития русской и греко-римской мифологий. Описываются характерные черты преломления данного архетипа в традициях западного христианства и православия.
В Главе 4 осуществляется собственно переход к анализу языкового материала, а точнее, на основе изучения прецедентных для русского и для французского национально-лингво-культурных сообществ текстов (пословиц, поговорок, афоризмов, библейских текстов) определяется круг языковых единиц русского и французского языков, которые, так или иначе, воплощают архетип «Свет-Тьма».
В пятой главе, на основании результатов проведённого во второй, третьей и четвёртой главах анализа, описываются профанические и сакральные образы объектов-качеств, устойчиво ассоциируемых представителями русского национально-лингво-культурного сообщества с языковыми знаками «светлый» и «тёмный», представителями французского национально-лингво-культурного сообщества — с языковыми знаками «clair», «sombre», «obscur «.
Глава 6 посвящена описанию и сопоставлению образов языковых знаков «светлый» и «clair», осуществляемым на основе анализа дискурсивных i смыслов, реализуемых прилагательными-обозначениями светлого в речевой практике представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ.
В Главе 7 проводится анализ дискурсивных смыслов, реализуемых прилагательным «тёмный» в речевой практике представителей русского на-ционально-лингво-культурного сообщества, и дискурсивных смыслов, порождаемых прилагательными «sombre», «obscur «в речевой практике представителей французского сообщества. На основе результатов исследования дискурсивных смыслов производится описание и сопоставление образов соответствующих языковых знаков русского и французского языков.
В Заключении обобщаются основные результаты проведённого исследования. Делаются выводы об обоснованности выдвинутых теоретических положений, эффективности применения разработанных автором и впервые апробированных методик анализа языкового материала.
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 7.
1. При помощи предложенной нами и подробно описанной в Главе 1 методики дискурсивных типов нами было выявлено 16 дискурсивных смыслов прилагательного «тёмный» в современном русском языке, а также 8 дискурсивных смыслов прилагательного «sombre «, 4 — прилагательного «obscur «в современном французском языке. При этом были описаны условия, необходимые на 4-х уровнях алгоритма смыслопорождения для того, чтобы тот или иной (или аналогичный) смысл был реализован данными языковыми знаками.
2. Нами был проведён сопоставительный анализ тех структур знания, активизируемых в сознании представителей русского и французского на-ционально-лингво-культурных сообществ соответствующими русскими и французскими языковыми знаками-обозначениями тёмного, которые мы называем значениями данных языковых знаков. В результате подобного сравнения был выделен целый ряд особенностей, отличающих языковые значения русских и французских прилагательных-обозначений тёмного.
3. Анализ русского и французского языкового материала подтвердил нашу гипотезу о том, что в основе представления о качествах тёмный и sombre в сфере обыденных взаимодействий у представителей русского и, соответственно, французского национально-лингво-культурных сообществ лежат идентичные ассоциации с положением такого объекта в почти закрытом пространстве, скорее всего, внизу. Нами были выявлены следующие общие закономерности функционирования данных языковых знаков в nuliannil ППП Т<*Т>Т IT)"" гтл nrtfo П * ТТ /-««» ««-*Т ГЛЛТ"ЛПЛ тт Д"^"лтттт» Frt лт. л Т-.Л «Т ттл.
IVWVI1 i. I11W ир^Д V 1UUI11 Wivn pjvviwi и ri Lppcinu.^ JVA^l KJ ПЦЦНиПОЛВПи лингво-культурных сообществ, свидетельствующие в пользу данной гипотезы: а) данные прилагательные в прямых употреблениях реализуют по пять близких друг другу дискурсивных смысловб) данные прилагательные в прямых употреблениях, преимущественно, актуализируют концепты, принадлежащие семантическим областям «Эстетика», «Инстинкты" — в) имплицитные суждения, актуализируемые в контекстах прямых употреблений данных языковых знаков, содержат в целом негативную оценку таких объектов, такой среды и владельцев таких объектов.
4. Однако в связи с тем, что пропозиция, отражающая представление о качестве светлый в русском национально-лингво-культурном сообществе, содержит указание на пространственный признак положения такого объекта — «верх», представление о качестве тёмный в русском национально-лингво-культурном сообществе, содержащее пространственный признак «низ», выступает, в определённой мере, в качестве противоположного полюса бинарной оппозиции. В этой связи представление о тёмном в сфере профанных взаимодействий окружено более ярко выраженным, чем в случае с sombre во французском национально-лингво-культурном сообществе, негативным «ореолом». Об этом свидетельствуют следующие закономерности функционирования прилагательного «тёмный» в прямых употреблениях в русской речевой практике: а) прилагательное актуализирует концепты, принадлежащие семантической области «Отрицательные эмоции» (ужас, страх) — б) используется в речевой практике представителей русского нацио-нально-лингво-культурного сообщества, в том числе и для осуществления стратегий устрашения и дискредитации, а не только различных видов презентации, как прилагательное «sombre»;
D D иИЛППШШТТТТ IV Г" Л rMi* naTTTJfTV OirTtmniinimifAUT Hf т> т^/^и'пл^лтгчг ГТ""Т1 liifixoiii^uiiimii vj m^viiu/iAuiv tuilljli^ VIVIUIA U 1U11 1 1UA lipAMDlA употреблений данного прилагательного, присутствует более ярко выраженная негативная оценка таких объектов, людей, которым принадлежат такие объекты, такой среды, чем это характерно для контекстов употребления «sombre».
5. Анализ русского и французского языкового материала подтвердил нашу гипотезу о том, что прилагательное «obscur» ассоциируется у представителей французского национально-лингво-культурного сообщества с идеей о положении такого объекта в совершенно закрытом пространстве, скорее всего внизу, что является национально-специфическим представлением, для которого, например, в русском языке не существует специального языкового обозначения.
6. Анализ русского языкового материала также подтвердил нашу гипотезу, сформулированную в Главе 1 о том, что у представителей русского национально-лингво-культурного сообщества представление о качестве тёмный в сфере сакральных взаимодействий имеет двойственный характер: в основе представления о таком человеке, объекте, феномене, ситуации может лежать как религиозно-космогонический сценарий прецедентной ситуации попадания человека под власть Дьявола, так и мифический сценарий взаимодействия человека и чёрта. Лингвистическими доказательствами существования двух сакральных образов объекта-качества тёмный являются следующие выявленные отличия в двух типах функционировании прилагательного «тёмный» в речевой практике представителей русского национально-лингво-культурного сообщества: а) если в рамках религиозного сценария прилагательное «тёмный» актуализирует преимущественно концепты семантической области «Этика», то в рамках мифического сценария — концепты семантической области «Нелегальность" — б) если ментальная структура, которая обеспечивает взаимодействие.
ГГ II ТТЛ Г"Л ТЛ ГТ Г ТТА РЛ //грл «ГТТТ TTTW У» Л* ГТТТГ" rt (T"r" Т ттл ттт ТТГ il I lin 1 Г/1Т 1ГГ1П n г тт/л /^"irr>" ттттпт т/л" «чужиилк uivauiivi м vmuuiri// с ksj ьцсс i l» ri i «iilhivi nu mwin алиии’сп ijai nDnuivi уровне, будучи основана на религиозном сакральном сценарии, является достаточно «жёсткой» и применима к ограниченному кругу феноменовчеловеку, точке/пространству в человеке, временному периоду (на/через/в которые Дьявол осуществляет своё воздействие), то, будучи основана на мифическом сакральном сценарии, данная ментальная структура обладает большой гибкостью и применима к обширной, с размытыми границами, категории явлений и феноменовв) если в рамках религиозного сценария прилагательное «тёмный» используется в речевой практике преимущественно в жёстких конфронта-ционных стратегиях, то в рамках мифического сценария — в «мягких» тактиках намёка, вуалирования в рамках стратегии дискредитацииг) если в имплицитных суждениях, актуализируемых в контекстах употреблений прилагательного «тёмный» в рамках религиозного сакрального сценария, содержится резкая негативная оценка таких людей и императив о необходимости изменения таких людей, то в имплицитных суждениях, актуализируемых в контекстах употреблений прилагательного «тёмный» в рамках мифического сакрального сценария — сдержанная негативная оценка таких людей, феноменов, явлений и императив о продолжении общения с такими людьми.
7. Анализ языкового материала даёт основания утверждать, что образ языкового знака «sombre» в непрямых употреблениях имеет следующие общие черты с образом языкового знака «тёмный» в непрямых употреблениях (религиозный сакральный сценарий): а) актуализация концептов из семантической области «Этика" — б) жёсткий, негибкий характер ментальной структуры, обеспечивающей взаимодействие прилагательного с существительным на уровне ментальных пространств.
8. Анализ французского языкового материала подтверждает нашу гипотезу, сформулированную в Главе 1, о том, что у представителей французского пацпспалыю-лппгсс-культ^'рного сообщества основой представления о качестве sombre в сфере сакральных взаимодействий является религиозно-космогонический ритуал, принимающий форму пропозиции, в которой акцент делается не на прецедентной ситуации взаимодействия человека и Дьявола (как в случае с прилагательным «тёмный»), но па точке, где осуществляется переход и сферы профанного в сакральную сферу Дьявольского — плохой видимости формы феномена, явления. Поскольку данная пропозиция не касается непосредственно прецедентных моделей поведения человека, а лишь категоризирует некоторые феномены, как принадлежащие сфере Дьявольского, прилагательное актуализирует и концепты, принадлежащие семантическим областям «Гедоническое», «Инстинкты», а не только «Этика" — используется не в конфронтационных стратегиях, а в манипуля-тивных стратегиях в тактике навешивания негативных ярлыковв контекстах употребления актуализируются имплицитные суждения, имеющие не только форму императивов, но, преимущественно, — форму мнений личного характера.
9. Анализ языкового материала даёт основания утверждать, что образ языкового знака «obscur» в непрямых употреблениях не имеет аналогов в русском лингвокультурном сознании и является национально-специфическим для представителей французского национально-лингво-культурного сообщества.
10. Анализ французского языкового материала подтверждает нашу гипотезу, сформулированную в Главе 1, о том, что у представителей французского национально-лингво-культурного сообщества основой представления о качестве obscur в сфере сакральных взаимодействий является пропозиция, приписывающая объекту, феномену на основании свойства «неяв-ленность формы» принадлежность сфере Бессознательного, находящейся вне оппозиций Бог/Дьявол, хорошо/плохо, должно/не должно. Лингвистическими доказательствами связи представления о качестве obscur в сфере сакральных Бзаимодеиствии с идеен Бессознательного являются следующие: а) актуализация концептов, принадлежащих семантическим областям «Понимание», «Социальное», имеющим не этический характерб) использование в тактике «навешивания ярлыка», где «ярлык» не имеет ни положительного, ни отрицательного оттенка, а имеет только познавательную ценностьв) актуализация императива не этического и не оценочного характера «такие феномены надо сделать понятными» в имплицитных суждениях, актуализируемых в контекстах непрямых употреблений данного прилагательного.
11. Выявленные в результате анализа отличия позволяют утверждать, что наша гипотеза о том, что языковое значение есть структура, прежде всего, опытного характера, выводимая из культурно обусловленного и характерного на современном этапе для данного этноса способа взаимодействия с определённым объектом и устойчиво ассоциируемым с ним языковым знаком, подтверждается.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Ответ на вопрос «Что есть значение языкового знака?» напрямую зависит от ответа на вопрос «Что есть познание окружающего мира?», а значит, находится в тесной связи с философской позицией исследователя. Плюрализм мнений, отличающий современные гуманитарные науки, позволяет множественность вариантов ответов на данные вопросы. Однако основным критерием всякой теории является её объяснительная сила.
Проведённое нами исследование, в первую очередь, показало, что применение в качестве методологических оснований положений о «субъективной реальности» окружающего мира и о функциональности познания позволяет получить интересные и обоснованные научные результаты. Хотя субъективность была сознательно положена нами в основу разрабатываемой теории в качестве одного из доминирующих принципов, нам удалось сделать выводы, позволяющие связать в единое целое сделанные в рамках лингвистики и других наук достоверные наблюдения об особенностях менталитета русских и французов, объяснить характерные для представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ различия в представлениях об объектах окружающего мира, в способах языкового поведения в аналогичных ситуациях (см.: Карамзин 1983; Эренбург 1959; Муравьёв 1980 и др.).
Итак, в ходе исследиваним была подтверждена гипотеза о субъективности языкового значения как структуры знаний, складывающейся в национально-специфическом опыте взаимодействия некоторого сообщества людей, объединённых единством культуры и языка, со средой. Значения языковых знаков, «обозначающих» даже такие, казалось бы, объективные качества, как светлое и тёмное, не могут быть идентичными для представителей различных национально-лингво-культурных сообществ. Значения анализируемых прилагательных представляют собой причудливые национально-специфические структуры, имеющие, однако, и некоторые общие черты, обусловленные определёнными неизменными свойствами человеческого аппарата восприятия и законами мышления, что позволяет представителям различных сообществ понимать друг друга (в определённой степени).
Субъективность значения обусловлена, в первую очередь тем, что в процессе вербальной коммуникации не происходит передачи готовых знаний, информации, а используемые языковые знаки не «отсылают» к каким бы то ни было неизменным и раз и навсегда данным сущностям реальности, но языковая коммуникация есть, прежде всего, способ ориентирующего поведения. Языковое ориентирующее поведение лишь предполагает, что ориентируемый организм изменит своё поведение, интерпретировав ориентирующее поведение другого организма исходя из своего собственного опыта.
Опыт" суть ключевое слово предлагаемой нами концепции значения: в социальном и лингвокультурном опыте человек усваивает взаимную каузальную связь между некоторым объектом окружающей среды и некоторым языковым знаком, существующую для представителей данного сообщества людей. При этом обе взаимосвязанные сущности не даны человеческому сознанию непосредственно. Их познание происходит через существенно отличающийся от одного национально-лингво-культурного сообщества к другому опыт взаимодействий с ними в профаном и сакральном жизненных пространствах (объект) и в речевой практике (знак). Как показало исследование прилагательных-обозначений светлого и тёмного в русском и французском языках, особенности опыта взаимодействия с объектом окружающей среды и со знаком в рамках данного национально-лингво-культурного сообщества на определённом этапе существования последнего зависят от ряда факторов:
1) культурные традиции, в рамках которых развивается этнос: религиозные предпочтения — православные традиции в русском национально-лингво-культурном сообществе/ традиции западного христианства во французскомнародные верования и обряды — двоеверие, смешение языческого и христианского, характерное для русского национально-лингво-культурного сообщества, но не характерное для французскогогосподствующие направления философской мысли — традиции исихазма, очень сильные в русской религиозной философии/ традиции рационального познания во французской, как религиозной, так и светской философии;
2) исторические и социальные условия развития данного этноса — так, важная роль общины в истории развития русского этноса обусловила преобладание социальных императивов оценочного характера, актуализируемых в контекстах употребления языковых знаков «тёмный» и «светлый» с точки зрения речевой аргументации, в то время как для контекстов употребления французских прилагательных «clair», «sombre» и «obscur» на уровне речевой аргументации более характерны суждения, имеющие форму мнений личного характера;
3) внутренние свойства и характеристики языка, которым пользуется данный этнос: например, существование двух языковых знаков для обозначения тёмного во французском языке, но одного — в русском;
4) естественно-географические и демографические условия проживания данного этноса — так, преобладание среди представителей русского этноса лиц славянского типа внешности со светлыми волосами и глазами привело к формированию представления о том, что «правильными» и нормативными являются именно такие глаза и оилисы, а люди с такими элементами внешности — хорошие, в то время как ситуация преобладания среди представителей французского этноса темноволосых и темноглазых, сложившаяся в середине XX в., привела к формированию представления о том, что «правильными» и нормативными являются именно такие глаза и волосы, а люди с такими элементами внешности — привлекательные.
Одним из результатов действия данных факторов стало формирование отличных, как по форме, так и по содержанию, профанических и сакральных образов объектов-качеств, устойчиво ассоциируемых русскими и французами с языковыми знаками-обозначениями светлого и тёмного.
Анализ литературы по физиологии и психологии восприятия позволил нам выдвинуть гипотезу том, что основу профанических образов анализируемых объектов-качеств составляет сенсомоторный опыт взаимодействия с объектами окружающей среды в профанном «физическом» пространстве. Для большинства анализируемых языковых знаков русского и французского языков профанические образы объектов были сформулированы в виде пропозиций, где объекту приписывается локализация в открытом/полузакрытом/закрытом для света пространстве вверху/внизу.
Результаты применения данных пропозиций для функционально-семологического описания языковых единиц-обозначений светлого и тёмного в русском и французском языках, в целом, подтвердили данную гипотезу. Однако практическая работа с языковым материалом внесла определённые коррективы в первоначальную гипотезу: во-первых, во французском нацио-нально-лингво-культурном сообществе для профанического образа объекта-качества, устойчиво ассоциируемого с прилагательным «clair», релевантной оказалась не идея пространственной локализации, а идея проявленности формыво-вторых, для французского сообщества оказалась характерна гра-дуированность представления о тёмном объекте, обусловленная двумя видами пространственной локализации такого объекта — объект-, имеющий данное качество как бы в «средней» степени, характеризуется пространственным положением в полузакрытом пространстве внизу (ассоциация с языковым знаком «sombre»), а объект, обладающий данным качеством в «абсолютной» степени характеризуется положением в полностью закрытом пространстве, скорее всего, внизу (ассоциация с языковым знаком «obscur») — в-третьих, образ объекта-качества светлое в сознании представителей русского нацио-нально-лингво-культурного сообщества включает в себя не только представление о локализации объекта в открытом для света пространстве, скорее, вверху, но и о том, что объект сам может излучать свет.
Одним из итогов исследования стал полученный в результате применения методики лингвокультурологического анализа вывод о том, что основу сакральных образов объектов-качеств, устойчиво ассоциируемых с языковыми знаками «светлый», «тёмный», «clair», «sombre», «obscur» составляют ритуалы, имеющие мифо-космогонический либо религиозно-космогонический характер, в которых устанавливается и осуществляется порядок взаимодействия человека с основными сакральными силами Вселенной — источниками зла и добра для данного этноса.
Однако при этом гипотеза, выдвинутая нами во второй главе исследования, о том, что в основе сакральных образов объектов-качеств светлое, тёмное, характерных для русского и французского национально-лингво-культурных сообществ, также лежат мифологически и религиозно переосмысленные пространственные схемы, подтвердилась лишь частично.
Так, сакральный образ объекта-качества, ассоциируемого представителями русского национально-лингво-культурного сообщества с языковым знаком «светлый», будучи сфокусирован на креативно-процессуальной черте ритуала, представляет собой сценарий прецедентного в рамках православной религиозной традиции взаимодействия Бога и человека, при котором человек поднимается к Богу и причащается Богом Высшей Истины и Блага. В данним случае ясно просматривается пространственный вектор «низ —>¦ верх». Сакральный образ объекта-качества, ассоциируемого представителями русского национально-лингво-культурного сообщества с языковым знаком «тёмный», может быть представлен в виде двух сценариев: в рамках одного описывается прецедентное в рамках православной религиозной традиции взаимодействие Дьявола и человека, в котором фиксируется пространственный вектор «верх—> низ» — человек попадает под власть Дьявола и при этом не может больше узреть Бога (подняться вверх) — в другом сценарии описывается прецедентное в рамках языческих верований взаимодействие человека и чёрта, в котором явная пространственная доминанта отсутствует. Сакральные сценарии содержат также указания на место, время действия и определённые качества персонажей.
Сакральные же образы объектов-качеств, ассоциируемых с языковыми знаками французского языка «clair», «sombre», «obscur», будучи сфокусированы на отправной точке ритуального упорядочивания Вселенной — форме, представляют собой последовательность суждения о степени проявленности формы феномена как единственно возможного способа причастия Божественной Сути и цепочки вытекающих из него умозаключений. При этом в сакральных образах данных объектов-качеств отсутствует пространственная динамика, поскольку исходным является представление о точке прорыва из профанного в сакральное.
Подчеркнём, что по результатам исследования сакральные образы объектов-качеств, устойчиво ассоциируемых представителями русского и французского национально-лингво-культурных сообществ с прилагательными-обозначениями светлого и тёмного, существенно отличаются друг от друга не только по содержанию, но и по форме — сакральный сценарий/цепочка умозаключений из исходного суждения.
Таким образом, несмотря на незначительные коррективы, внесённые практической работой в первоначальные гипотезы, в ходе исследования подтвердилось предположение о Юм, чш, у потребляя либо воспринимая в речи прилагательные-обозначения, казалось бы, одних и тех же качеств — светлого и тёмного — представители различных лингвокультурных сообществ актуализируют в сознании отличные друг от друга образы данных объектов-качеств, сложившиеся под влиянием совокупности факторов социального, культурного, исторического, естественно-географического, и, наконец, собственно лингвистического характера.
Исследование показало, что языковой знак, также как и любой другой эмпирический объект, может быть познан и включён в человеческую жизнедеятельность только через опыт взаимодействия с ним в речевой практике некоторого национально-лингво-культурного сообщества. Результаты подобного опыта приобретают форму такой структуры сознания, как образ знака. Поскольку отношения взаимной каузальной связи между объектом-элементом среды и языковым знаком не даны непосредственно в окружающем мире, в «реальности», но устанавливаются человеком в процессе социализации, овладения правилами культурной практики, то данная связь неизбежно устанавливается через посредничество некоторой структуры сознания — внутреннего знака. Результаты проведённой исследовательской работы подтвердили обоснованность нашей гипотезы о существовании и важнейшей роли такой структуры сознания, как внутренний знак в процессе установления человеком взаимной каузальной связи между объектом-элементом среды и языковым знаком. Внутренний знак и есть та квинтэссенция опыта, жизненного и речевого, которая позволяет представителям того или иного сообщества осуществлять ориентирующее поведение при помощи вербальной коммуникации. Внутренний знак есть устойчивая ассоциация образа некоторого объекта среды и образа некоторого языкового знака, позволяющая, при помощи взаимодействия со знаком, сориентировать интерпретатора на определённый тип взаимодействия с объектом.
Поскольку образ знака находится в тесной взаимосвязи с образом объаь*ТЯ РПРПМгЬмиРРХ/'иР 11ЙПТ1. Т Л^ПООЛП О^ТЛП.Т/'ОНОЛТП г* л л тл* п г" Гчт/Л.
• * V Л V д Л*А V К* К* Л*^ Л. К* ни 1 1 и к/иим I I «иУН И/V и V ском и французском национально-лингво-культурных сообществах, обусловили отличия как в способах взаимодействовать с прилагательными-обозначениями светлого и тёмного в соответствующих языках, так и в результатах подобных взаимодействий.
Но для того, чтобы постулировать присутствие данных отличий и описать их, нам пришлось выделить единицу описания и разработать методику анализа функционирования языковой единицы в речевой практике членов национально-лингво-культурного сообщества — методику дискурсивных типов.
В качестве единицы описания функционирования языковой единицы в речевой практике членов национально-лингво-культурного сообщества мы выбрали дискурсивный смысл языкового знака, понимаемый нами как адекватно понятая ориентируемым организмом модификация поведения, предлагаемая ориентирующим организмом при помощи использования языкового знака в конкретном дискурсе.
Классическое языкознание, стремясь к объективности и беспристрастности так называемых «точных» наук, обходило вниманием такой феномен, как смысл, реализуемый языковым знаком в речи, поскольку данный феномен был отнесён к не поддающейся упорядоченному описанию сфере субъективного и окказионального. Мы описали процесс смыслопорождения в виде последовательности операций на различных уровнях сознания, позволяющей языковой личности связать в едином взаимодействии объект окружающей среды и языковой знак.
Мы предположили, что в процессе смыслопорождения участвуют структуры, принадлежащие 4 уровням сознания языковой личности: мы определили их как когнитивный, ментально-языковой, ментально-ситуативный уровни и уровень речевой организации. На когнитивном уровне актуализируется обобщённый образ объекта-элемента средына ментально-языковом.
1/*Л1ТТТОТТТГ Т Т/*П ТГ ПОИ 1 Г ТТТ ТЛ ТТ/% Л" ГЛТГТТЛТТП ТТТ ил т/-«-Ч Г% 1ТТЛ1ТТТТТЛ ///>Т"А"ТГ Т ТТЛ» г/гпг."т"" л.
Xжклл XXV/ лпицпитишми иАраШЫШО!^^ ЧМ'.Щ'ДШ нашлш// и тех ориентирующих воздействиях на способы взаимодействия с данным объектом, которые уже были осуществлены когда-либо при помощи данного языкового знакана ментально-ситуативном уровне имеющий сложное строение и гетерогенную природу образ объекта трансформируется в удобную для различного рода комбинаторных процессов логически взаимосвязанную цепочку элементов — ментальное пространствона уровне речевой организации происходит «оформление» ориентирующего воздействия в целях облегчения его интерпретации Слушающим средствами языковой, речевой и логической аргументации, а также при помощи коммуникативных стратегий и тактик.
В подобном последовательном и обобщённом описании операций, происходящих на 4-х уровнях сознания, мы увидели сходство со структурой алгоритма, используемой в математических науках — общий механизм остаётся неизменным, но конкретные данные, обусловленные коммуникативной ситуацией, будучи подставлены в каждую из операций, дадут новый и неожиданный результат. Совокупность условий на 4-х уровнях данного алгоритма смыслопорождения, приводящую к реализации языковым знаком определённого дискурсивного смысла, мы назвали дискурсивным типом данного языкового знака.
Как показало исследование, применение методики дискурсивных типов является продуктивным, поскольку позволяет решить одновременно 2 задачи: выявить смыслы, с достаточной степенью регулярности реализуемые языковым знаком в речевой практике членов национально-лингво-культурного сообщества, и описать условия их порождения. Решение данных двух задач на материале прилагательных-обозначений светлого и тёмного в русском и французском языках позволило нам описать и сопоставить образы соответствующих языковых знаков в двух языках.
Нами были выявлены 10 дискурсивных смыслов, реализуемых прила.
ГОТРТТЧИ TU* //ЛПОТПГ TUW 1 /л ППТГППГЛТЛПТ ТТТТ"* //гпМ"" MI IM" О гти""гтлг.Атлттт ттт «.. MA vvi^ii^iiti wvi/w IVIOIII// ^ i V ii^JUJliAl UlVJilJllUim \ i VlVlilUin//) U — II^JIIJICII Cl i UlDflDllVl sombre», 4 — прилагательным «obscur «, 4 — прилагательным «clair».
Сопоставительный анализ дискурсивных смыслов, реализуемых прилагательными-обозначениями светлого и тёмного в русском и французском языках, показал, что языковые знаки русского и французского языков используются членами соответствующих сообществ для осуществления отличных друг от друга ориентирующих воздействий на адресата речевой коммуникации. Прибегнув к широким обобщениям, можно сформулировать отличия следующим образом:
1. Если, используя прилагательное «светлый», представители русского национально-лингво-культурного сообщества ориентируют адресата коммуникативного воздействия на взаимодействие с такими сущностями и в про-фанической, и в сакральной сферах опыта как с сущностями, локализованными в наивысшей точке этически и аксиологически отмеченной вертикали «верх-низ» и соответствующими идеальной норме обыденного и духовного жития человека, то представители французского сообщества ориентируют адресата коммуникативного воздействия на взаимодействие с такими сущностями и в профанической, и в сакральной сферах опыта как сущностями, форма которых хорошо явлена. Отношение к данному свойству объекта этически не отмечено и аксиологически амбивалентно: положительное — предлагается взаимодействовать с такой средой, как с приятной и полезной в силу её безопасности вследствие хорошей видимости в ней формы всех объектов, а с таким ментальным объектом-результатом интеллектуальной деятельности как с очень ценным в силу его причастности Божественной сути по причине явленности и чёткости его формыотрицательное — предлагается взаимодействовать с такими материальными объектами, вещами, как лишёнными тайны, слишком очевидными, а их владельцев оценивать как не интересныхс людьми, имеющими такие элементы внешности, — как с некрасивыми и непривлекательными, поскольку они — обладатели элементов внеш.
ЫЛ^Ти Т) 1/*ЛТЛПТ ТУ /ттп 1/ттг*т ТЛГ лглплтттл тлттттттгт «и гг» л^г" г" тт алк^ V м пи пихиршА ли^иши ипдиш 1.Ш. ^шиЦПП.
2. Используя прилагательное «тёмный» в прямых употреблениях, члены русского национально-лингво-культурного сообщества ориентируют адресатов речевого воздействия взаимодействовать с такими объектами, средой как с вызывающими страх, несущими опасностьс такими вещами и артефактами — как со свидетельствами бедности, низкого социального положения или сдержанности, аскетичности их владельца, которого поэтому необходимо уважатьс обладателями таких, глаз и волос — как с опасными людьми, которых следует избегать.
Представители же французского сообщества, используя прилагательное «sombre» в прямых употреблениях, «предлагают» адресату речевого воздействия взаимодействовать с такой средой, как с местом, где форма объекта видна плохо, и поэтому там кому-либо хорошо скрываться, там пребывают отверженные обществом маргиналы, а с таким объектом — как с имеющим плохо видимую форму и представляющим потенциальную опасность. С людьми, имеющими такие элементы внешности (глаза, волосы), предлагается взаимодействовать как с обладателями красивой внешности, а такие вещи, артефакты характеризуют их обладателя как имеющего высокий социальный статус, соответствующего приличиям.
3. Используя прилагательное «тёмный» в непрямых употреблениях, члены русского национально-лингво-культурного сообщества могут ориентировать адресатов речевого воздействия на две группы взаимодействий с такими людьми, феноменами, временем и местом — взаимодействия в рамках религиозного ритуала и взаимодействия в рамках мифологического ритуала. В первом случае прилагательное «тёмный» ориентирует на этически отмеченные, аксиологически однозначные и социально регламентированные взаимодействия с такими людьми, феноменами, временем и местом как с включёнными в прецедентную ситуацию попадания человека под власть Дьявола вследствие незнания или нежелания знать Бога, во втором — ориентирует lia ЗТИЧССКИ НС отмеченные К СОцИаЛЬНО не рсГЛамсНТйрОБаННЫс взаимодействия с такими людьми, феноменами и местом как с включёнными в прецедентную ситуацию искушения человека невидимым чёртом.
Используя в речи прилагательное «sombre» в непрямых употреблениях, члены французского сообщества ориентируют адресата коммуникативного воздействия на этически и аксиологически размытые, социально не регламентированные, индивидуально окрашенные взаимодействия с такими феноменами, на основании суждения о плохой явленности их формы, как с принадлежащими сфере Дьявола, и поэтому вызывающими ощущение дискомфорта, являющимися, неуловимыми, тревожащими и смущающими.
4. Представители французского национально-лингво-культурного сообщества, используя языковой знак «obscur», ориентируют адресата речевого воздействия рассматривать а) такое место как место, где форма объекта вовсе не видна, поскольку объект недоступен для света, и где хорошо что-то прятать, или где таится опасностьб) такой феномен как причастный сфере Бессознательного вследствие неявленности его формы сознанию, как тот, который нужно сделать ясным и понятным, иначе он таит в себе опасностьв) такого человека как неизвестного, не явленного «массовому сознанию», а значит — незначительного.
Одним из результатов применения методики дискурсивных типов стало описание условий, необходимых для порождения каждого смысла, на 4-х выделенных нами уровнях алгоритма смыслопорождения. Стало возможным сопоставление совокупности условий на данных уровнях алгоритма, характеризующих функционирование прилагательных-обозначений светлого и тёмного в речевой практике членов русского и французского национально-лингво-культурных сообществ. Сопоставительный анализ выявил существенные отличия в содержательном наполнении тех операций, которые производятся в сознании представителей двух сообществ на когнитивном, ментально-языковом, ментально-ситуативном уровнях и уровне речевой организации алгоритма смислспсрсждспия б момент использования языковых знаков-обозначений светлого и тёмного для осуществления коммуникативного воздействия. Таким образом были описаны и сопоставлены образы соответствующих знаков, характерные для языкового сознания представителей русского и французского национально-лингво-культурных сообществ.
Итак, проведённый анализ языкового материала подтвердил продуктивность и экспликаторный потенциал сформулированной нами концепции языкового значения. Выделив три составляющих значения — образ объекта, образ знака и алгоритм смыслопорождения как структуру знаний процедурного характера — мы, используя разработанные нами исследовательские методики, последовательно описали их для каждого из прилагательных-обозначений светлого и тёмного в двух языках, а затем сопоставили. Сопоставительный анализ позволили выявить и сформулировать отличительные черты значений прилагательных «светлый», «тёмный» русского языка и прилагательных «clair «, «sombre «, «obscur «во французском языке.
Наиболее важным результатом исследования стало то, что в ходе проделанной практической работы с языковым материалом была подтверждена состоятельность тех теоретических положений, совокупность которых составила целостную концепцию языкового значения, а также была доказана эффективность разработанных в рамках данной концепции исследовательских методик. На совершенно уместное и возможное в данном контексте замечание о не объективности подобных заключений — исследовательские методики, разработанные в рамках концепции, доказывают обоснованность той же концепции — можно возразить: научное познание есть всё то же моделирование реальности. Мы получаем ответы, большая часть которых уже заложена в самих вопросах, а единство теории и метода представляет собой классический общенаучный принцип. Итоги исследования как раз демонстрируют последовательную реализацию данного единства, что является, скорее, достоинством работы, нежели недостатком.
СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ.
TLFI Tresor de la langue francaise informatise.
DAA Dictionnaire alphabetique et analogue de la langue francaise.
DHDictionnaire Hachette encyclopedique illustre.
DLDictionnaire de la langue francaise.
Dlexis — Dictionnaire de la langue francaise Lexis.
DALF Dictionnaire actuel de la langue francaise.
DNTDictionnaire de notre temps.
DUDictionnaire usuel.
НКРЯ Национальный корпус русского языка.
РГ Российская Газета.
АиФ Аргументы и Факты.
