Лингвостилистическое своеобразие Василия Шукшина в сказке

Уже отмечался тот факт, что писатель многое унаследовал от творческой манеры Н. С. Лескова, в частности, обращение Шукшина к сказовой манере повествования. Одной из основных составляющих сказовой манеры является широкое использование однородных членов предложения. С их помощью рисуются детали общей картины, единого целого, передаётся динамика действий, образуются ряды эпитетов, обладающих большой экспрессивностью и живостью. Так, в рассказе «Далекие зимние вечера» мы видим, что встречаются конструкции однородных членов как с союзами, так и без союзов. Обратимся к примерам: «Мишка играет спокойно, уверенно.

Прежде чем бить по кону, он снимает с правой руки рукавицу, сморкается по-мужичьи на дорогу, прищуривает левый глаз: прицеливается:" Данные конструкции образуют незамкнутый ряд и не имеют характер исчерпывающего перечисления. Такие предложения характерны для спокойной повествовательной речи. В рассказах писателя широко представлена парцелляция как главных членов предложения, так и второстепенных. Группы слов, оторванные от базового предложения, приобретают самостоятельность отдельного высказывания, с их помощью автор выделяет наиболее важные моменты в сообщении, например, в рассказе «Сельские жители»: «Приедет после Нового года. Точка. С Шуркой.» «То ж, если что сломалось, топором лежит вниз. Тут уж сразу: И костей потом не соберут.» «Вот так. Не тоскуй, Шурка.

Летом поедем." Парцеллирование у писателя тесно связано с общим изменением ритмомелодического рисунка произведения, обнаруживается тенденция к сжатости, экономности высказывания, и вместе с ним к ёмкости и эмоциональной насыщенности. Автор воспроизводит интонацию живой разговорной речи, а вслед за этим — образ главного героя. Анализируя особенности стиля В. М. Шукшина, особо хочется сказать о своеобразии его пунктуации, которое отразилось в силе и энергии синтаксиса. Очевидно, что в рассказах писателя большая роль принадлежит таким знакам, как многоточию и тире. Например, часто у автора встречается многоточие в начале фразы:

Я ему на это отвечаю, слышь:" Демагоги." .

— Часов в 11 к ним пришел Егор Лизунов, сосед, школьный завхоз.

Поближе туда к осени приедет" («Сельские жители») — Одиннадцать, двенадцать: А лоботрясам, думаешь, хуже?- Спустились по крутому взвозу к реке. На открытом месте гуляет злой ветер.(«Далёкие зимние вечера») — Ванька с матерью быстро распилили березки.

С работы Васека шагал всегда быстро.

Работа над Стенькой Разиным продвигалась туго.(«Стенька Разин»)В данных примерах многоточие не указывает на пропуск слов, знаков препинания, а подчеркивает незаконченность авторской мысли, намеренно интригующего умолчания, что также характерно для синтаксиса разговорной речи. Экспрессивной функцией характеризуется и тире, к которому Шукшин активно прибегает в своей художественной прозе. Этот знак несет на себе эмоциональную нагрузку, динамичность, быструю смену событий. Например: «Садитесь только подальше от кабины — в хвост — и летите.» «Ничего, не робейте — летите» («Сельские жители»)" Как тебя еще земля держит?- Ничего, держит, — спокойно сказал Мишка. — Не хочешь — не надо." («Далекие зимние вечера»)С помощью тире обозначается у писателя и неожиданное присоединение, например: «Васёка взял подкову, сделанную стариком, попробовал тоже погнуть её — не тут-то было» («Стенька Разин»)Все использованные автором выделительные знаки: многоточие, тире — отражают эмоциональную сторону народной речи речи, её напряженность и динамичность. В его сказовой манере особая роль принадлежит диалогам. Особенность языка писателя проявилась в отражении непосредственной, зачастую наивной речи персонажей, с одной стороны, с другой — эмоциональность и экспрессивность их диалогов. В репликах, приводимых автором, высказывания героев сохраняются полностью, не подвергаясь никакой переработки. С помощью диалогизации сопоставляются позиции: «читатель и писатель». Обратимся к рассмотрению конкретных примеров:" Захарыч долго стоял над работой Васёки: не проронил ни слова. Потом повернулся и пошел из горлицы. И тотчас вернулся.

Хотел пойти выпить, но: не надо.

Ну как, Захарыч?- Это: Никак. — Захарыч сел на лавку и заплакал горько и тихо. — Как они его:

а? За что же они его… Васёка мучительно сморщился и заморгал.

Не надо, Захарыч:

Что не надо-то…- Они же дух из него вышибают…" («Стенька Разин»)Всё содержание диалога — развёртывание основной темы произведения: исключительная талантливость человека из народа, его душевная красота, воплощенная в искусстве резчика. В диалогах Шукшина средствами речевой изобразительности создается и узнается портрет участников разговора. Наличие обращения «Захарыч», парцелляции «Это:никак.», неполные предложения «Как они его: а? За что же они его?» придают репликам героев свойство устного, непосредственного, «неподготовленного» слова. Хочется отметить, что при создании диалогизации как ведущего стилистического приема в рассказе, автор включает в каждую реплику героев свой эмоциональный центр, что особенно важно для постижения мысли писателя. Следовательно, диалог формирует читательское восприятие, осуществляет связь «автор-произведение-читатель» :" Я знаю, когда я пишу хорошо: когда пишу и как будто пером вытаскиваю из бумаги живые голоса людей," .

— говорил писатель. Таким образом, постигая творческую манеру повествования В. М. Шукшина, мы постигаем разнообразные характеры людей из глубинки, их мысли, чувства, поступки.