Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Парадигма простого предложения в хантыйском языке (на материале казымского диалекта)

Диссертация: Парадигма простого предложения в хантыйском языке (на материале казымского диалекта)
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Казымский диалект хантыйского языка характеризуется небольшим количеством ЭПП, основных моделей предложений, формируемых глаголом, выделено 25, именных моделей — 26- они служат основой для формирования большого количества разнообразных вариантов моделей элементарных простых предложений, являющихся зачастую индивидуальными для хантыйского языка. Специфических моделей ЭПП, присущих только… Читать ещё >

Парадигма простого предложения в хантыйском языке (на материале казымского диалекта) (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • Общая характеристика работы
  • Социолингвистическая ситуация
  • Глава II. ервая. Структура и семантика элементарных простых предложений хантыйского языка
    • 1. Предложение как основная единица синтаксиса и принципы его описания
    • 1. Предложение как единица языка и речи
    • 2. История формирования теории моделирования предложения
    • 3. Элементарное простое предложение как основная единица синтаксического уровня языка
    • 4. Понятие «пропозиция»
    • 5. О понятии валентности
      • 5. 1. Превербы в составе предиката и их роль в изменении количества валентностей формировании структуры и семантики модели
      • 5. 2. Суффиксы в составе предиката и их роль в изменении количества валентностей. и формировании структуры и семантики модели предложения
    • 2. Парадигма элементарного простого предложения
      • 2. 1. Узкий подход к определению парадигмы предложения
      • 2. 2. Широкий подход к определению парадигмы предложения
        • 2. 2. 1. Парадигма предложения как система межмодельных преобразований
        • 2. 2. 2. Деривационная парадигма предложения
        • 2. 2. 3. Аспектуальная парадигма предложения
          • 2. 2. 3. 1. Коммуникативная парадигма предложения в концепции Г. А. Золотовой
          • 2. 2. 3. 2. Коммуникативная парадигма предложения в концепции М. В. Всеволодовой и О.Д. Дементьевой
          • 2. 2. 3. 3. Парадигма ЭПП в теории синтаксического моделирования
          • 2. 2. 3. 3. 1. Коммуникативная парадигма хантыйского предложения
    • 3. Классификация моделей ЭПП хантыйского языка
    • 4. Системность на синтаксическом уровне
  • Глава вторая. Структура и семантика моделей элементарных простых предложений хантыйского языка с событийными пропозициями
    • 1. Принципы классификации ЭПП предложений в хантыйском языке
    • 1. ЭПП — репрезентации событийных пропозиций
    • 2. Система пространственных моделей
      • 2. 1. Бытийно-пространственные модели ЭПП
        • 2. 1. 1. Бытийные модели
          • 2. 1. 1. 1. Модели существования.'
          • 2. 1. 1. 1. 1. Семантическое варьирование модели существования

          Принцип моделирования структуры и семантики предложения позволяет структурно охватить бесконечное множество высказываний, выделить их семантические и структурные особенности. Модель — это языковая абстракция, способ представления предложения в отвлечении от конкретного лексического наполнения в виде формализованных позиций, определенным образом связанных между собой. Принцип моделирования позволяет представить предложение как эмическую сущность наряду с фонемой, морфемой, лексемой. На синтаксическом уровне такой эмической сущностью является элементарное простое предложение (ЭПП).

          Средствами ЭПП передается отношение между предметными участниками ситуации, выразителем которого является предикат (глагольный или именной), валентности которого определяют структуру описания ситуации. К обязательным компонентам ЭПП относят предикат и его обязательные распространители — актанты, в структуре предложения представленные такими членами предложения, как подлежащее, прямое дополнение, некоторые косвенные дополнения- при пространственных предикатах (глаголах бытия, местонахождения, движения, перемещения) обязательными являются и обстоятельства места.

          Состав обязательных компонентов определяется типом предиката. Определения и обстоятельства считаются факультативными членами предложения, их наличие или отсутствие не влияет на обобщенную семантику предложения, однако может влиять на его актуальное членение. Они могут быть средством свертывания пропозиций, при этом переводят предложение в разряд неэлементарных. План содержания ЭПП представляет собой одну пропозицию. Все компоненты ЭПП выражаются изосемически, ни один из них не может быть развернут в самостоятельную предикативную единицу. Тип предложения чаще всего предопределяется морфологической природой предиката и его валентностными потенциями. При этом синтаксические структуры могут иметь собственную семантику, которая иногда отличается от лексического значения предиката. 7

          ЭПП как единица языка представляется моделью — языковым знаком, который отражает с помощью символов структуру и отношения между ними. Модели ЭПП представляют собой единство семантических, морфологических и синтаксических свойств предложения и его компонентов. Набор синтаксических структур, формирующих ЭПП, невелик, он соответствует основным типам пропозиций и представлен двумя разновидностями:

          1) событийные пропозиции (бытийно-пространственные, акциональные и статальные), которые описывают положение дел в реальной действительности. Изосемическим способом их выражения являются ЭПП с глагольными предикатами-

          2) логические пропозиции (характеризации и реляции), которые отражают умозаключения о наблюдаемых свойствах субъектов в форме ЭПП с именными предикатами.

          1. ЭПП, являющиеся репрезентациями событийных пропозиций:

          1)ЭПП NExNOMNLoc/DF/DSVfEx/Mot с семантикой бытия/ местонахождения и движения-

          2) ЭПП NAg nom Npiuacc VfAct с семантикой акционального воздействия-

          3) ЭПП NExpnom Vfstat с семантикой состояния, в состав которой входят позиции субъекта-экспириенцера и статального предиката. Пропозиция состояния чаще репрезентируется ЭПП с глагольным одновалентным предикатом.

          2. ЭПП, являющиеся репрезентациями логических пропозиций:

          1) ЭПП NDescrNOM ADJ/NQual (сор) с семантикой характеризации.

          2) ЭПП Nrellnom NRe, 2(cop) с семантикой реляции (отношения субъекта к другим субъектам или отношения между разными номинациями одного и того же субъекта) включает обозначения двух участников ситуации — релянтов и реляционного предиката.

          Система моделей ЭПП казымского диалекта хантыйского языка достаточно индивидуальна, однако основных структурных единиц насчитывается всего 25. Эта система обладает уникальными дифференциальными признаками. В наши задачи входит первое системное описание парадигмы основных ЭПП этой системы.

          Объектом исследования послужили все доступные нам публикации на казымском диалекте хантыйского языка, анкетные материалы и собственные полевые записи бытовых и фольклорных текстов, полученные от информантов.

          Предметом исследования является моделирование структуры и семантики предложения как единицы языка, выявление системы ЭПП для хантыйского языка, описание их парадигматических возможностей.

          Цель нашей работы — выявить и описать систему элементарных простых предложений и их парадигму, что включает лексико-семантическую характеристику каждой модели ЭПП. Основной проблемой при этом является лексико-семантическое описание значений различных ЛСГ глаголов, выявление их синтаксического окружения и семантического варьирования, что позволяет разграничить модели, их семантические, грамматические, прагматические, модальные варианты, а также омонимию, антонимию и синонимию моделей.

          Для достижения данной цели решались следующие задачи:

          1. Выявить возможности морфологического выражения компонентов предложения, которые влияют на формирование структуры и семантики ЭПП.

          2. Выявить ЛСГ хантыйских глаголов и описать их семантическую сочетаемость.

          3. Проследить пути изменения базовой семантики модели в зависимости от семантического наполнения каждой позиции, а также возможных глагольных категорий предиката.

          4. Выявить и зафиксировать основные структурно-семантические образцы ЭПП данного языка, которые могут быть моделями, вариантами моделей или гипермоделями.

          5. Сформировать понятия о модели, варианте модели и гипермодели применительно к хантыйскому языку с учетом своеобразия его системы по сравнению с русским и тюркскими, обладающих опытом модельного представления.

          6. Осуществить структурно-семантическую классификацию моделей и описание их варьирования.

          7. Сконструировать парадигму ЭПП (система составляющих и категорий) и определить отношения внутри парадигмы.

          8. Систематизировать полученные результаты и представить общую систему моделей ЭПП с ее подсистемами. Выявить семантические и функциональные отношения между выявленными образцами.

          Положения, выносимые на защиту.

          1. Элементарные простые предложения как основные единицы языка представляют собой типовые синтаксические структуры, формируемые предикативным выражением элементарных синтаксических смыслов. Основная оппозиция — противопоставление именных и глагольных моделей. Набор ЭПП невелик- он диктуется падежной системой казымского диалекта и соответствует основным типам пропозиций для ЭПП, представляет собой две разновидности, учитывающие характер передаваемой информации и способ ее выражения: событийные пропозиции (бытийно-пространствепные, акциональные и статальные). Изосемическим способом их выражения являются ЭПП, формируемые глагольными предикатами- логические пропозиции (характеризации и реляции), представляющие умозаключения о наблюдаемых признаках и свойствах субъектов в форме ЭПП с именными предикатами.

          2. Состав компонентов моделей и их лексическая сочетаемость представляет собой своеобразную индивидуальную систему языка.

          В подсистеме ЭПП, передающих логические отношения, специфичными по структуре — в отличие от других языков — являются модели идентификации, модели сравнения, модели характеризации.

          3. Элементарные простые предложения как единицы языка имеют парадигмы, объем которых зависит от состава грамматических категорий казымского диалекта хантыйского языка. К предикативным категориям предложения мы относим: модальность- темпоральность- персональность — определенность (1-е, 2-е, 3-е) / неопределенность / обобщенность лица / безличность- утвердительность / отрицательность- вопросительность- аспекту альность- определенность / неопределенность предметных участников ситуации- их одушевленность / неодушевленность и др. Эти категории выражаются с помощью глагольной и именной морфологии. На определенность объекта указывают не только суффиксы имен, но и объектное спряжение.

          4. Элементарные простые предложения допускают метафоризацию, перенос ее направлений происходит из физической сферы в социальную, психическую, интеллектуальную и эмоциональную. На базе одной и той же структуры возникает система новых значений моделей или омонимия. При переходе из физической сферы в другую накладывается ограничение на употребление спряжения глагола, возможно только субъектное спряжение.

          5. Направления метафоризации ЭПП и их парадигматического варьирования определяются объемом падежной парадигмы: система склонения казымского диалекта (три падежа) позволяет иметь небольшое количество ЭПП, что способствует развитию довольно большого количества парадигматических и семантических вариантов ЭПП.

          6. Благодаря свернутой падежной системе, структурные и семантические типы ЭПП хантыйского языка обладают широкой полисемией, а также омонимией и синонимией. Синонимичны модели статальной семантики (модели состояния окружающей среды, модели

          11 состояния человека и натурфакта), качественной характеризации (живого существа, артефакта, натурфакта), модели сравнения (сравнение по внешности и характеру, сравнение по характеру и способностям) и др.

          7. Система моделей хантыйского языка (глагольная и именная) в силу структурных и семантических особенностей глагольного слова, а также грамматических особенностей действительного (субъектное, объектное спряжение) и страдательного залога и особенностей синтаксической сочетаемости слов представляет собой систему моделей ЭПП, которая занимает особое место среди моделей ЭПП русского и тюркских языков Сибири.

          В основе системного разграничения структурных схем и моделей ЭПП в хантыйском языке лежит залоговая система.

          Актуальность темы исследования определяется слабой изученностью синтаксического строя хантыйского языка, в особенности же тем, что хантыйский язык относится к языкам, находящимся под угрозой исчезновения: количество носителей этого языка, в полной мере владеющих его лексическими и грамматическими ресурсами, сокращается с каждым годом. В связи с данной ситуацией описание и ревитализация языков, находящихся под угрозой исчезновения, становится приоритетным направлением современной лингвистики, что отвечает гуманитарным потребностям современности. Неотложной задачей лингвистов является создание подробных лексикографических и грамматических описаний.

          Хантыйский язык до настоящего времени не имеет грамматики академического типа. В нашем случае задача осложнена еще и тем, что до сих пор остаются неразработанными вопросы лексической семантики, в том числе многозначности глагола, отсутствуют работы по описанию семантической классификации лексико-семантических групп (ЛСГ) глагола- на данный момент еще не создан полный словарь хантыйского языка с качественным толкованием семантики слов. В имеющихся словарях зафиксирован не весь лексический материал, раскрыты далеко не

          12 все значения включенных в них слов. Именно поэтому попутно мы выявляем и определяем возможные значения многозначных глаголов, описываем значения более часто употребляющихся глаголов, так как это позволяет исследовать их сочетаемость и возможности формирования той или иной модели элементарных простых предложений (ЭГЕП).

          Актуальность такого исследования обусловлена, во-первых, отсутствием работ по лексикологии, во-вторых, недостаточной изученностью хантыйского синтаксиса с учетом развития современной синтаксической теории. Семантика и структура ЭПП хантыйского языка до сих пор не подвергалась специальному исследованию. В-третьих, она обусловлена необходимостью системного теоретического описания элементарного простого предложения' обско-угорских языков. Наше исследование относится к тому ряду работ, которые связаны с представлением о цельности и системности языка.

          В традиционном языкознании простые предложения по структуре были отнесены к двум типам и рассматривались как распространенные и нераспространенные. Такое осмысление структуры предложения позволяет фиксировать только наличие или отсутствие тех или иных членов предложения, а преобразования структуры сводятся к ее свертыванию. При таком понимании привлекают внимание процессы свертывания и развертывания высказывания в речи. Мы ставим перед собой задачу описания структуры и семантики глагольных и именных ЭПП, освещения проблемы парадигматики моделей и соотношения моделей внутри парадигмы, что до сих пор не было предметом специального исследования и описания. Описание парадигмы простого предложения, т. е. системы функционирования элементарных простых предложений, возможно лишь при наличии обширного письменного материала, однако письменность на хантыйском языке существует сравнительно недавно, по причине чего почти не имеется художественных произведений для описания полной парадигмы имеющихся в языке форм предложений.

          В основу работы положены записи разговорной речи, тексты из учебных пособий, фольклорные сборники. В процессе исследования мы должны уточнить и описать систему элементарных простых предложений, их парадигму, что включает лексико-семантическое описание каждой модели ЭПП. Основной проблемой при этом является лексико-семантическое описание значений различных лексико-семантических групп (ЛСГ) глаголов, выявление их синтаксического окружения и семантического варьирования, что позволяет разграничить модели, их семантические, грамматические, прагматические, модальные варианты, а также омонимию, антонимию и синонимию моделей. Выявление семантической сочетаемости глаголов, особенностей их варьирования в языке, предопределяющих структуру и семантику ЭПП — это актуальная научно-исследовательская задача.

          При описании структуры и семантики ЭПП возникают и такие конкретные актуальные проблемы, как описание семантики отрицания, сравнения, структуры и семантики фразеологических единиц, семантики имени числительного, имени прилагательного и других лексико-семантических групп слов, средств выражения модальности в хантыйском языке. Без решения таких вопросов невозможно адекватное описание моделей ЭПП языка. Теоретические

          выводы исследования актуальны не только для описательной лингвистики, но и для других языковых дисциплин: финно-угроведения, семантики, структурной и ареальной типологии. Положения работы актуальны также для теории и методики преподавания хантыйского языка в высшей и средней школе.

          Новизна исследования заключается в том, что элементарные простые предложения (ЭПП) в аспекте их парадигматики подвергаются специальному исследованию впервые. Работа представляет собой первое системное описание ЭПП хантыйского языка и их моделей. Предложение рассматривается как знак языка, между планом выражения и планом содержания устанавливается мотивированная взаимосвязь. Впервые

          14 методом моделирования выявлена система моделей ЭПП на основе ЛСГ глаголов- выявлены дифференциальные признаки семантики исследуемых глаголов, определены взаимоотношения этих глаголов и их сочетаемостные особенности, показано, как языковое поведение слова (сочетаемость, неполнота грамматических парадигм) предопределено его значением, и каждое значение многозначного слова предопределяет возможности языкового поведения- исследование развивает подход к семантическому описанию лексики- определяется статус пассивно-залоговой формы хантыйского языка с точки зрения синтаксического моделирования и построения парадигмы модели. Выявлены основные глагольные и именные модели простого предложения- показана их структура, определена их семантика, уточнен

          список основных моделей предложений, рассмотрены их варианты и определен объем парадигмы каждой модели.

          В научный оборот вводятся новые материалы, полученные от информантов.

          Основным методом исследования является метод моделирования структуры и семантики предложения, который дает возможность представить множество речевых реализаций предложений как языковых единиц в виде абстрактного образца, объединяющего структурные и семантические свойства данного множества. В работе использовались также методы лингвистического наблюдения и описания, компонентного анализа, трансформационный, классификационный.

          Теоретическая значимость работы заключается в дальнейшей разработке теории предложения как двустороннего языкового знака. Такое понимание сущности предложения последовательно реализовано на примере хантыйского языка. В работе описана синтаксическая семантика предложения с опорой на методики, выработанные лексической семантикой. Это позволит в дальнейшем глубже изучить синтаксическую полисемию, синонимию и антонимию.

          Применение подходов, выработанных при описании семантики простого предложения казымского диалекта хантыйского языка, может быть использовано по отношению к другим диалектам и близкородственному мансийскому языку. Работа позволит проводить сравнительно-сопоставительный анализ синтаксического строя языков разных систем.

          Богатый фактический материал работы вносит определенный вклад в синхронное исследование морфологии, синтаксиса и семантики, восполняя этот пробел в изучении хантыйского языка. Таким образом работа обогащает общую теорию финно-угроведения и уралистику в целом.

          Практическая значимость и внедрение результатов исследования.

          Предложенная в работе модель представления парадигмы простого предложения в хантыйском языке может быть распространена на описание аналогичных объектов в других языках. Результаты исследования используются при чтении курса «Современный хантыйский язык», спецкурсов «Актуальные проблемы синтаксиса хантыйского языка», «Типологические черты языков Сибири», «Этнолингвистика» — для студентов-филологов Гуманитарного института Югорского государственного университета.

          Работа может быть использована как справочный материал по исчезающему хантыйскому языку. Результаты и материал исследования могут быть использованы при составлении электронной базы обско-угорских языков, составлении словарей, учебных и методических пособий по хантыйскому языку.

          Апробация работы. Результаты работы неоднократно излагались на заседаниях Сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН, а также были представлены на научных конференциях, симпозиумах и семинарах:

          — международных: 7-й, 8-й, 9-й, 10-й Международные конгрессы финно-угроведов (1990 г., Дебрецен, Венгрия- 1995 г., Ювяскюля,

          Финляндия- 2001 г., Тарту, Эстония- 2005 г., Йошкар-Ола, Россия), на конференции «Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур» (1995 г., Новосибирск) — Перспективные направления развития в современном финно-угроведении (1997 г., Москва) — на конференции по финно-угроведению (2001 г., филологический факультет

          МГУ, Москва, Россия) — «Языки и культура народов ханты и манси»

          2001 г., НИИ обско-угорских народов, г. Ханты-Мансийск, Россия) —

          Создание нового поколения учебников- для? высших учебных заведений по языкам коренных народов Сибири" (2004 г., Институт филологии СО РАН,

          Новосибирск) — на Международной научной конференции «Сохранение традиционной культуры коренных малочисленных народов Севера ш проблема устойчивого развития. (2004 г., Ханты-Мансийск) —

          Международная научная конференция «ХХУ-е Дульзоновские чтения»

          2008-г., Томск,) — на- научно-практической конференции- с международным участием «Сородичи, я не таю прекрасное от ваших взоров .». Ханты

          Мансийск, 2009- на XII Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, 20−21 мая 2010 г.) — Соп§ ге88из. ипёесшшз

          МегпайопаНБ Реппо-1^пз1агит (РШэсзаЬа, 2010 г.) — IV Международная научно-практическая конференция «Языковое образование в аспекте. взаимодействия культур» (г. Уссурийск, 2011).

          — всероссийских: История, современное состояние, перспективы развития языков и культур финно-угорских народов (2004 г., Сыктывкар)-.

          Подвижники Сибирской филологии: В. А. Аврорин, Е. И. Убрятова-

          В. М. Наделяев" (2007 г., Новосибирск) — «Русский язык как, государственный: история и современность» (2007 г., Ханты-Мансийск,) —

          Мировоззрение обских угров в контексте языка и культуры" (2008 г.,

          Ханты-Мансийск) — «Современные исследования социальных проблем»

          Красноярск, 2009) — «Языки и культура финно-угорских народов в условиях глобализации» (2009 г., Ханты-Мансийск) — Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием 17

          Надькинские чтения (2010 г., Саранск) — «Актуальные научные проблемы» (2011г., Екатеринбург).

          — региональных: «Языки народов Сибири и сопредельных регионов» (2001 г., Институт филологии СО РАН, Новосибирск) — научно-практическая конференция, посвященная памяти А. А. Дунина-Горкавича (2007, 2008, 2009, 2010 г., Ханты-Мансийск) — Научно-практическая конференция «Актуальные проблемы разработки учебно-методических комплектов по хантыйскому и мансийскому языкам, литературе и культуре"лы (2007, Ханты-Мансийск).

          Материалом для исследования послужили все доступные нам публикации на казымском диалекте хантыйского языка, анкетные материалы, собственные полевые записи бытовых и фольклорных текстов, а также данные, полученные от информантов. Объем картотеки — более 9000 примеров.

          Структура работы обусловлена целью, задачами, проблематикой и методологией исследования и состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и

          приложений. Первая

          глава IIосвящена описанию теоретической базы исследования ЭПП- в ней вводятся основные термины и понятия описания ЭПП, формулируются теоретические предпосылки исследования, вторая — моделям ЭПП с событийными пропозициями, здесь анализируются основные бытийно-пространственные модели, акциональные и статальные, третья — именным моделям, в ней анализируются основные модели с логическими пропозициями (характеризации и реляции).

          Социолингвистическая ситуация

          Хантыйский язык относится к угорской группе финно-угорской семьи языков, которая вместе с самодийской составляет уральскую языковую семью [Майтинская 1966а: 9- Лыткин 1974: 18- Хайду 1985: 12- Зах 1999: 479- Ромбандеева 2001: 38 и др.].

          Носители хантыйского языка расселены на территории в бассейне реки Оби и по ее многочисленным притокам — с устья Оби на севере до притока Иртыша, Алымки на юге и притока Оби, Васюгана, на юге-востоке [Steinitz 1980: 6- Терёшкин 1981: 3- Хонти 1985: 3- Лукина 1998: 243- Кошкарева 2007: 31]. Основная занимаемая хантами территория расселения входит в пределы Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов Тюменской области, а также Нарымского района Томской области.

          По данным переписи 1989 г., общая численность ханты составляла 22 521 чел., из которых 60,5% считали хантыйский язык родным. Перепись 2002 г. зафиксировала рост численности хантыйского народа: численность составила 28 678 чел. Однако доля владеющих родным языком составляет 47%.

          Единого литературного варианта хантыйский язык фактически не имеет. В 30-е гг. XX в. была предпринята попытка его создания на основе северного наречия (казымского диалекта). В настоящее время языковые материалы печатаются на разных диалектах.

          Территориальная раздробленность ханты послужила основной причиной формирования значительного количества диалектов и говоров хантыйского языка, многие из которых различаются настолько, что понимание между их носителями зачастую затруднено [Decsy 1965: 30- Майтинская 1966 а: 9- Gulya 1966: 5−6- Steinitz 1980: 8- Черемисина 1992: 35- Кошкарева 2007: 32].

          Ваховский и васюганский говоры вах-васюганского диалекта с фонетической точки зрения разнотипны [СВХД 1981: 4]. Ваховский говор

          19 относится к j-ому типу, а васюгаиский к .у-ому типу, поэтому местоимения третьего лица в ваховском говоре начинаются с / < 1йу, а в васюганском говоре — с j < jiiy. Согласный -/- в ваховском говоре сонорный, переднеязычный, апикальный, щелевой, а согласный -у- в васюганском -сонорный, среднеязычный и щелевой [СВХД 1981: 8−9]. Говоры сургутского диалекта (юганский, тром-юганский, аганский, пимский) Х~ вые. Салымский диалект считается i-овым [Терёшкин 1967- 1974: 68]. Фонема -А- в говорах сургутского диалекта является переднеязычной, твердой, полу смычной согласной со слабо выраженным ¿-образным началом, и сильным /-образным отступом [СВХД 1981: 8−9]. Шеркальский диалект считается i-овым, а казымский Я-овым [Honti 1984: 13- Хонти 1995: 19].

          Диалектная раздробленность хантыйского языка отражается в фонетическом, грамматическом и лексическом строе языка. Исследования отдельных диалектов проводились неоднократно, однако имеющаяся информация представляет какие-либо отдельные диалектные черты. Например, в работах Л. Хонти анализируется материал по фонетике разных хантыйских диалектов [Honti 1981, 1982а, 1983b, 1999- а также Karjalajnen 1905- Steinitz 1937, 1950- Gulya 1966- Vertes 1983]. Часть исследователей описывают какой-либо один диалект или говор [Животиков 1942- Терешкин 1961- Николаева 1995- Csepregi 1998] и, как отмечено Н. Б. Кошкаревой [2007], такие работы построены по разным принципам, делающим последовательное сопоставление диалектов затруднительным.

          В литературе, посвященной изучению хантыйского языка, не существует единой диалектной классификации. Вопрос о диалектном членении до сих пор не решен. Предлагаемые диалектные классификации хантыйского языка различаются по названиям диалектных групп, по оценке количества диалектов и говоров, входящих в их состав, по распределению некоторых ьдиалектов по группам. Исследователи

          20 хантыйского языка также недифференцировано употребляют термины «диалект», «говор» и «наречие» [Steinitz 1950: 8−9- Можарский 1959: 459- Decsy 1965: 30- Терёшкин 1966: 320- 1967: 10- 1974: 67- Vertes 1967: 13−14- Караулов 1976: 245- 1981: 3−4- Honti 1984: 14- Хайду 1985: 45−46- Schiefer 1985: 257- Хелимский 1994: 60−61- Хонти 1995: 17−18- Csepregi 1997: 6- Jaasalmi-Kruger 1999: 199].

          Нерешенность этих вопросов, как отмечают авторы, объясняется слабой теоретической разработанностью различий между понятиями «язык», «наречие», «диалект», «говор" — недостаточной изученностью диалектного членения хантыйского языка- трудностями в определении оснований их выделения (лингвистическими, социально-экономическими и др. [Основы 1976: 244- Ganschow 1984- Schiefer 1985- Кошкарева 2007- и др. ]. Провести четкие границы между говорами и диалектами практически невозможно [Nikolajeva 1990- Николаева 1995- Кошкарева 2007]. Шэтому некоторые ученые выделяют «смежные», «промежуточные» диалекты, которые вбирают в себя черты соседних диалектов [Штейниц 1937: 196- Животиков 1942], а JI. Хонти пытается отразить переходный характер говоров и диалектов в виде непрерывного континуума [Honti 1984: 14].

          При рассмотрении вопроса о диалектном членении хантыйского языка выявилось два подхода, различающихся количеством основных, наиболее крупных единиц. В работах Патканова — Фукса, а затем В. Штейница хантыйская языковая общность делится на три диалектных массива (диалектных группы, наречия): северную, южную и восточную [Patkanov, Fuchs 1911- Штейниц 1937]. Вторая точка зрения принадлежит Н. И. Терешкину: он выделяет два диалектных массива — западный (хантыйский) и восточный (кантыкский) [Терёшкин 1966: 320- 1967: 10- 1974: 67- 1981: 3−4]. Основным критерием диалектного членения он называет способ отражения прахантыйского [Терёшкин 1958- 1961].

          Различия в классификациях в основном касаются терминологии. Мы придерживаемся точки зрения тех исследователей, для которых

          21 двоичная" классификация наиболее адекватно отражает современное положение дел в хантыйском языке [Караулов 1976- Хантыйский язык 1988- Кошкарева 2007].

          Южные диалекты хантыйского языка в настоящее время считаются уже вымершими диалектами [Черемисина 1992: 36- Csepregi 1997: 6]. Вах-васюганский диалект считают юсамым архаичным из всех диалектов хантыйского языка [Collinder 1960: 30- Decsy 1965: 30- Bouda 1972: 273].

          Нерешенным является вопрос о статусе восточного и западного наречия. Различия между ними в области фонетики и грамматики и трудности взаимного понимания между носителями сформировали мнение некоторых ученых о том, что это разные языки [Баландин 1955: 88].

          Анализ литературы показывает, что при наличии многообразия подходов к проблемам диалектного членения, разные авторы выделяют, в основном, одни и те же единицы членения. Различия касаются установления разных иерархических отношений между ними.

          Состояние изученности хантыйского языка требует продолжения систематической работы по описанию его диалектов.

          Хантыйский язык лучше сохранился там, где ведется традиционный образ жизни — в Шурышкарском и Приуральском районах Ямало-Ненецкого АО и в Нижневартовском и Сургутском районах Ханты-Мансийского АО.

          Изучение хантыйского языка проводится в настоящее время в г. Ханты-Мансийске (Югорский государственный университет, Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок), в Салехарде (Ямальский филиал Института истории и археологии УрО РАН), в г. Томске (кафедра языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета), в г. Новосибирске (Институт филологии СО РАН).

          За рубежом хантыйский язык интенсивно исследуется в таких странах, как Германия, Венгрия, Финляндия, Эстония.

          Казымский диалект хантыйского языка в настоящее время распространен на территории Березовского и Белоярского районов ХМАО по реке Казым ее притокам. К основным работам, выполненным в последние десятилетия по описанию грамматики и синтаксиса этого диалекта, мы относим исследования А. Д. Каксина [2000, 2008 и др.]- O.A. Осипова, А. Ю. Фильченко [2001]- Е. В. Ковган [1991- 2007]- П. М. Кузнецова [2004]- A.A. Главан [2006]- A.B. Диденко [2006]- Н. Б. Кошкаревой [1991- 2004- 2005- 2007] и др. Казымский диалект рассматривался как относительно самостоятельный уже со времен А. Алквиста — К. Ф. Карьялайнена. Его признавали центральным в группе северных диалектов [Штейниц 1937- Терешкин 1958- Черемисина 1992].

          Следует отметить, что между приуральским, шурышкарским и казымским диалектами не выявлено значительных расхождений ни в фонетике, ни в лексике, ни в грамматике- такое мнение справедливо и в отношении синтаксиса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Казымский диалект хантыйского языка характеризуется небольшим количеством ЭПП, основных моделей предложений, формируемых глаголом, выделено 25, именных моделей — 26- они служат основой для формирования большого количества разнообразных вариантов моделей элементарных простых предложений, являющихся зачастую индивидуальными для хантыйского языка. Специфических моделей ЭПП, присущих только хантыйскому языку казымского диалекта, формируемых глаголом, мы выделили 16, именных — 16. Например, к таким мы относим модели, в состав которых входят компоненты с послелогами: эХэцэп, реХа, ewdXt, pila и др.- статальные синонимичные модели, в которых: предикат употребляется в страдательном залоге NNoM°b Vf pabS Wghksen, aXpa, maremdsU 'Алексей=твой, наверное, соскучился? '- Nnom °В Nloc Vf pass предикат употребляется в форме причастия прошедшего времени Nnom (Tv=pp) сор Apdlen yawn здуэгтэт. 'Братишка=твой давно проголодался'- Jgsew portdm 'Дорога=наша занесена снегом'- Nnom (Tv=man)cop owew sukatman (wgs) 'Дверь=наша сломана (была)'- Тат anen (xuwn) sukatman wgs 'Эта чашка (давно) сломана была'. м NForce log (Tv =РР) (сор) хй^еп ерэХэп ioydtsa 'Рыба. испортилась, пахнет'- N NLOc (Tv=man) сор IsneX soyn lap taXman 'Окно=его тканью затянуто'.

Нами выделены для хантыйского языка безактантные модели, одноактантные, двухактантные, трехактантные, четырехактантные. Особое место в этой системе занимают одноактантные и двухактатные модели, формируемые глаголом в страдательном залоге и представляющие структурную и семантическую специфику хантыйского языка.

Выявленные модели ЭПП представляют собой систему, именные модели которой при определенных системных изменениях перестраиваются в глагольные.

Элементарные простые предложения как основные единицы языка представляют собой типовые синтаксические структуры, формируемые предикативным выражением элементарных синтаксических смыслов. Основная оппозиция — противопоставление именных и глагольных моделей. Набор ЭПП невеликон диктуется падежной системой казымского диалекта и соответствует основным типам пропозиций для ЭПП, представляет собой две разновидности, учитывающие характер передаваемой информации и способ ее выражения: событийные пропозиции (бытийно-пространственные, акциональные и статальные). Изосемическим способом их выражения являются ЭПП, формируемые глагольными предикатамилогические пропозиции (характеризации и реляции), представляющие умозаключения о наблюдаемых признаках и свойствах субъектов в форме ЭПП с именными предикатами.

ЭПП представляет собой однозначное соответствие между пропозицией и способом ее выражения. Специфика предиката связана со спецификой пропозиции. В хантыйском языке имеются специфичные, уникальные системы моделей ЭПП, например: Nnom°b Vf passNNOm °b Nloc VfpassNnom (Tv=pp) cop-Nnom (Tv=ma")cop- №bnom NForce LOC (TV=PP) (cop) — N NL0C (Tv=man) COp И Др.

Состав компонентов моделей и их лексическая сочетаемость представляет собой своеобразную индивидуальную систему языка.

В подсистеме ЭПП, передающих логические отношения, специфичными по структуре — в отличие от других языков — являются модели идентификации, модели сравнения, модели характеризации, например: Nnom nemPoss NNOm (сор) Xuv/ петэА, Kgsta 'Его имя Костя букв.: он имя=его Костя)' имеет структурный вариант {^ом При совпадении общей структуры и семантики модели с другими языками часто структура парадигмы развивается особым способом. Так, например, модель включения в класс ]Чмом (с<�ф)йш а] 1э%1эг 'Она фельдшер' имеет следующую парадигму: Г^омат (сор) а/ гоугэг^а ууоб 'Она была фельдшером', Хйм> щ toytэr=a йис 'Она стала фельдшером' и т. д.

Элементарные простые предложения как единицы языка имеют парадигмы, объем которых зависит от состава грамматических категорий казымского диалекта хантыйского языка. К предикативным категориям предложения мы относим: модальностьтемпоральностьперсональность — определенность (1-е, 2-е, 3-е) / неопределенность / обобщенность лица / безличностьутвердительность / отрицательностьвопросительностьаспектуальностьопределенность / неопределенность предметных участников ситуацииих одушевленность / неодушевленность и др. Эти категории выражаются с помощью1 глагольной и именной морфологии. На определенность объекта указывают не только суффиксы имен, но и объектное спряжение.

Элементарные простые предложения допускают метафоризацию, перенос ее направлений происходит из физической сферы в социальную, психическую, интеллектуальную и эмоциональную. На базе одной и той же структуры возникает система новых значений моделей или омонимия. При переходе из физической сферы в другую накладывается ограничение на употребление спряжения глагола, возможно только субъектное спряжение. Так, действие в физической сфере происходит при сочетании предиката с конкретным объектом (объект созидательной деятельности): М]эт а]уэр луегэХ 'Брат делает лодку'- переход в социальную сферу: Мщ яйя дг verXdw 'Мы совершаем осеннее жертвоприношение (букв.: делаем)'- переход в психическую сферу: & теп горэх лусгэХ 'Эта женщина делает вид (букв.: притворство делает)'- переход в интеллектуальную сферу: Ма м>дпХф'эХН штзя луегБэт 'Я решил учиться (букв.: я учиться мысль сделал)'- Ем? еп yjQXi м? егэХ 'Дочь=твоя стесняется (букв.: стеснение делает)'.

Направления метафоризации ЭПП и их парадигматического варьирования определяются объемом падежной парадигмы: система склонения казымского диалекта (три падежа) позволяет иметь небольшое количество ЭПП, что способствует развитию довольно большого количества парадигматических и семантических вариантов ЭПП. Например, семантические варианты модели 1Чмом Ьа? ц0к ¡-¡-иьг Ьпет уэ$=а тапэБ 'Жена=моя в город уехала', ср. 1 т ет тогэу=а тапэя.

Жена=моя поехала по морошку', в первом примере позиция Ьа (1|ок замещена именем с семантикой места, во втором примере эта позиция выражает цель движения.

Благодаря свернутой падежной системе, структурные и семантические типы ЭПП хантыйского языка обладают широкой полисемией, а также омонимией и синонимией. Например, структурная схема МыоыАС Инок08 ^ оЬ, представляет полисемию модели речи и разрушительного действия: Ма Хймэг ]ап1Э8 ууйпяет 'Я его сильно отругала'(букв.: била до крови) и 'Я его сильно била'. По структурной схеме ]МШ1^<=> У{-5иЬ) построены модель состояния живого существа, модель состояния артефакта, модель состояния натурфакта, модель движения и мн. др. ЭПП развивают многозначность за счет особой для рассматриваемого диалекта лексической сочетаемости слов, а также метафорических переносов для некоторых моделей в разные сферы: социальную, интеллектуальную, психическую. Так, например, глагол ЛСГ обладания в физической сфере: Машоу йпг 1а]'Хэт 'У меня нет денег (букв.: я деньги не имею)'- переход в психическую сферу: Хд]уеп еХет ра ant ta/эХ 'У твоей подруги нет стыда (букв.: стыд не имеет)'- переход в интеллектуальную сферу: si iken sart tajds 'У этого мужчины способность колдовать (букв.: колдовство имел)', Рдуеп ра os an tajsX 'Сын=твой не понимает (букв.: понимание не имеет)'.

Синонимичны модели статальной семантики (модели состояния окружающей среды, модели состояния человека и натурфакта), качественной характеризации (живого существа", артефакта, натурфакта), модели сравнения (сравнение по внешности и1 характеру, сравнение по характеру и. способностям) и др., например: Nnon Vfsubj Xons ХдХаХ 'Снег тает', Nomsem ХдХаХ 'Настроение=мое улучшается'- Nnon ADJ (сор) si iken nomsdij 'Этот мужчина умный' и структурный вариант Nnon ADJ Nnon (сор) si iken nomsdij iki wgs 'Этот мужчина умный мужчина был'.

Система моделей хантыйского языка (глагольная и именная) в силу структурных и семантических особенностей глагольного слова, а также грамматических' особенностей действительного (субъектное, объектное спряжение) и страдательного залога иособенностей синтаксической сочетаемости слов представляет собой систему моделей ЭПП, которая занимает особое место среди моделей ЭПП русского и< тюркских языков Сибири.

В хантыйском языке — в отличие от тюркских языков Южной Сибири и русского языка — имеется небольшое количество эмотивных глаголов, глаголов поведения и ментального действия. Своеобразен состав ЛСГ глаголов, своеобразны их семантика и сочетаемость с другими словами. Структурные варианты формируются за счет глагольных превербов, а также предикатов, в состав которых входят связанные имя и глагол, например: NnonS { N DAT VfSUbj} Xuwxuwn antgma iis 'Он давно умер'.

В основе системного разграничения структурных схем и моделей ЭПП в хантыйском языке лежит залоговая система. Возможности варьирования глаголов по залогу, а внутри активного залога возможность выбора между субъектным и объектным спряжением зависит не от конкретного ЛЗ глагола, а от типа модели, в котором он употребляется: в ЭПП существования, местонахождения, движения — субъектное спряжение (изредка для глаголов движения встречаются формы пассива и объектного спряжения). В статальных пропозициях закономерно только субъектное спряжение, а для акциональных моделей и предложений перемещения характерно варьирование и по залогу (активный / пассивный), и по типу спряжения внутри активного залога (субъектное / объектное). Здесь наблюдается связь с парадигмой: типы частных парадигм ЭПП зависят от семантики, от количества компонентов, от ЛСГ глагола, но не напрямую, а опосредованно.

Грамматические варианты глагольных моделей формируются за счет замещения позиций словами разных грамматических классов, за счет смены спряжения с субъектного на объектное или страдательный залог, что зависит от прагматических задач говорящего или семантики глагола. Отдельные глаголы могут иметь свой индивидуальный тип управления. Например, среди именных моделей имеется модель состояния окружающей среды ADJ (сор) 1Ш 'Холодно', в парадигме этой модели появляется структурный вариант АВ1=Г)АТ \-И Нкау/л- 'Стало холодно'.

Структурно совпадает с этим вариантом модель состояния атмосферы, изменения времени суток, года: ^ат.^ Хота’Снег идет (букв.: к снегу стало)'. Это синонимия при сказуемых, выраженных разными частями речи.

Специфика системы моделей ЭПП хантыйского языка связана с морфологизацией выражения актуального членения предложения. Этим определяется своеобразие грамматических категорий глагола. Специфику хантыйского языка представляют конструкции залогового типа и оппозиция субъектного и объектного типов спряжения. В хантыйском языке имеются особые конструкции, формируемые страдательным залогом и не имеющие активных аналогов.

Семантическая валентность глагола способствует кардинальной перестройке акциональной модели в статальную.

Парадигма модели глагольного предложения представляет собой разноуровневую структуру, состоящую из ядерной морфологической парадигмы на уровне парадигмы глагола и синтаксической парадигмы на уровне парадигмы сказуемого и парадигмы всего предложения. Соответственно выделяются: а) морфологические варианты модели (с глаголами различных чисел, наклонений, времен, типов спряжений, а также в отрицательной форме), б) прагматические варианты (с акцентированием одного из глагольных актантов, введением какого-либо актанта в фокус предложенияпри этом случаи с употреблением глагола в объектном спряжении стоят на стыке морфологических и прагматических вариантов), в) синтактико-парадигматические варианты связаны с изменением характера глагольного сказуемого: включаются аналитические конструкции. г) залоговые варианты с изменением конструкции предложения в связи с прагматическими аспектами (на стыке морфологии, синтаксиса и прагматики).

Приведем примеры:

1Чмом Ьа (1|0к У{5иЬ] Ма vosa тапХэт 'Я поеду в город', Ма уеот ж тапХэт 'Я не поеду в город', Ма м>э$а тапН ¿-ШэЬэт 'Я собрался ехать в город'- модальный вариантом Ьа (1|ок {РгР ГЧмо° =// луд^а^дт} Ма м>э§ а тапН рН-ет аШд 'Я не могу в город ехать (букв.: ехать возможности=моей нет)', Ма м? э$а тапН у/ег=ет шдэ 'Я хотела поехать в город (букв.: ехать дело=мое было)'. Смена спряжения с объектного на пассивное сигнализирует о смене принадлежности объекта тому или иному лицу, так, например, объект принадлежал субъекту 1 лица: ирет рду=эХ ептэХХэХе 'Сестра=моя сына=своего ростит', ср. объект принадлежит 3 лицу (не сестре) 11рет=п рдх=эХ ептэХХа 'Сестра ростит сына=ее'.

Объем парадигм разных моделей не совпадаетэто зависит от семантических потенций конкретного глагола, а также синтаксических возможностей той или иной структуры.

Синтаксические модели предложений хантыйского языка представляют собой систему, элементы которой группируются не только по количеству мест в модели, но и по семантическим признакам, таким как лексико-семантические группы предикатов и семантические роли именных актантов.

Небольшой арсенал структурных возможностей ЭИ11 позволяет этой системе моделей выразить все возможные смыслы, которые необходимы человеку для отображения бесконечно большого количества смыслов, диктуемых объективной реальностью.

Модель предложения как двусторонняя единица языка может быть представлена элементарным простым предложением как основной синтаксической единицей языка, определение его статуса дает возможность по-новому выстроить систему простых предложений, учитывая, что новая типология простых предложений должна основываться на семантических признаках, которые ранее не учитывались. Представление об «элементарности» предложения позволяет исследовать далее пути осложнения предложения. Использование метода моделирования структуры и семантики элементарного простого предложения раскрывает возможность описания структуры синтаксического яруса языка, которая позволит завершить построение целостной системы языка и исследовать далее функционирование.

378 языковых единиц в речи, наблюдая видоизменения, которые происходят с предложением в процессе коммуникации.

1. Абдуллаев С. Н. Модели простого предложения в современном уйгурском языке: Авторееф. дис.. докт. филол. наук. Алма-Ата, 1993.

2. Адамец П. Парадигматика простого предложения в современном русском языке // Русский язык. Грамматические исследования. М., 1967.

3. Адамец П. Образование предложений из пропозиций в современном русском языке. Прага, 1978.

4. Адмони В. Г. Завершенность конструкции как явление синтаксической формы // Вопросы языкознания. 1958. № 1.

5. Адмони В. Г. Структурно-смысловое ядро предложения // Члены предложения в языках различных типов (Мещанинские чтения). Л., 1972.

6. Адмони В. Г. Синтаксис современного немецкого языка. Ленинград: Наука, 1973. Актуализация предложения. Синтаксические модели и их варианты. Изд-во Санкт-Петербургского ун-та. 1997.

7. Апресян В. Ю. Природные процессы в сфере человека // Логический анализ языка. Модели действия. М.: Наука, 1992. С. 145−150.

8. Апресян В. Ю. Лексикографическое описание глаголов со значением природного процесса // Действие: лингвистические и логические модели. Тезисы докладов. М., 1991. С. 7−8.

9. Апресян Ю. Д. Опыт описания значения глаголов по их синтаксическим признакам (типам управления). ВЯ, 1965, N 5.

10. Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., 1966. Апресян Ю. Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М.,.

11. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1974.

12. Апресян Ю. Д. Формальная модель языка и представление лексико-грамматических значений // Вопросы языкознания, 1990, № 6. С. 123−140.

13. Апресян Ю. Д. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М., 1995.

14. Апресян Ю. Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995.

15. Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоции // Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. С. 453−464.

16. Арбатский Д. И. Переходные и непереходные глаголы в русском языке // Исследования по семантике. Уфа, 1980. С. 199−222.

17. Арват H.H. О семантике предложения // Филологические науки. 1979. № 5. С. 52−61.

18. Арват H.H. Семантическая структура простого предложения в современном русском языке. Киев, 1984. С. 52−61.

19. Арутюнова Н. Д., Климов Г. А., Кубрякова Е. С. Американский структурализм // Основные направления структурализма. М., 1964.

20. Арутюнова Н. Д. Синтаксис // Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М., 1972.

21. Арутюнова Н. Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике // Изв. АН СССР. Сер. Лит. и яз. 1973. Вып. I.

22. Арутюнова Н. Д. Семантическое согласование слов и интерпретация предложения // Грамматическое описание славянских языков. М, 1974. С. 158−171.

23. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. М., 1976.

24. Арутюнова Н. Д. К проблеме функциональных типов лексического значения. // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980.

25. Арутюнова Н. Д. Тождество или подобие?// Проблемы структурной лингвистики 1982. М&bdquo- 1984.

26. Арутюнова Н. Д., Ширяев E.H. Русское предложение: бытийный тип (структура и значение). М., 1983.

27. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.

28. Арутюнова Н. Д. Пропозиция // Лингвистический энциклопедический словарь. М.:

29. Советская энциклопедия, 1990. с. 401.

30. Арутюнова Н. Д. Предикат // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

31. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 2004.

32. Ахматов И. X. Структурно-семантические модели простого предложения в современном карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1983.

33. Бабайцева В. В. Семантика простого предложения // Предложения как многоаспектная единица языка. М., 1983. С. 56−72.

34. Бабенко Л. Г. Пересекаемость глаголов чувств с глаголами других ЛСГ // Слово в системных отношениях. Свердловск, 1985.

35. Бабенко Л. Г. Глаголы комплексной полипропозитивной семантики // Русскаяглагольная лексика: пересекаемость парадигм. Екатеринбург, 1997. С. 30−45.

36. Бабенко Л. Г., Воронина Т. М. и др. Русские глагольные предложения:

37. Бабина Т. П. Способы выражения субъекта состояния // Синтаксис: изучение ипреподавание. Сб. работ учеников В. А. Белошапковой. М., 1997. С. 78−92.

38. Бабина Т. П., Белошапкова В. А. К вопросу о семантическом субъекте //.

39. Филологические науки. 1984 № 1.

40. Бабицкий К. И. К вопросу о моделировании структуры простого предложения // Проблемы структурной лингвистики. М., 1962. С. 115−129.

41. Баландин А. Н. Падежи субъекта и объекта на службе номинативной и эргативной конструкций глагольного предложения в ваховском диалекте хантыйского языка // Учен. зап. Ленингр. гос. ун-та. № 158. Серия востоковедческих наук. Вып. 2. Л., 1958. С. 301−315.

42. Баландина М. П. Падежная система существительного в языках обских угров // XXV Герценовские чтения. Филол. науки. Лингвистика. Л., 1972. С. 161−163.

43. Баландина М. П. Выражение значения времени и места в языках угорской группы // Вопросы финно-угроведения. Языкознание. Петрозаводск, 1974. С. 36−38.

44. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М, 1955.

45. Баркалова М. В. Функционально-семантическая классификация глагольных моделей ненецкого языка // Языки коренных народов Сибири. Сб. науч. тр. Вып. 14. Новосибирск, 2004. С. 171−217.

46. Барыс-Хоо В. С. Глаголы с инкорпорированной семантикой цели движения в современном тувинском языке // Языки коренных народов Сибри. Вып. 14. Новосибирск, 2004. С. 40−47.

47. Белошапкова В., А. Минимальные структурные схемы русского предложения // Русский язык за рубежом. 1978. № 5. С. 55−59.

48. Белошапкова В. А. Расширенные структурные схемы русского предложения // Русский язык за рубежом. 1979. № 5. С. 63−68.

49. Белошапкова В. А., Шмелева Т. В. Деривационная парадигма предложения // Вестник МГУ. 1981. № 2. С. 46−51.

50. Белошапкова В. А., Милославский И. Г. Вопросы идеографической грамматики русского языка // Идеографические аспекты русской грамматики. М., 1988. С. 3−12.

51. Белошапкова В. А., Менькова Н. Б. Препозитивная семантика сложного предложения (количественный аспект) // Филологический сборник (к 100-летию со дня рождения академика В. В. Виноградова). М., 1995. С. 53−62.

52. Белошапкова В. А. Синтаксис // Современный русский язык. М., 1997.

53. Белошапкова Т. В. Аспектуальная парадигма простого предложения // Традиционное и новое в русской грамматике: Сб. ст. памяти В. А. Белошапковой / Сост. Т. В. Белошапкова, Т. В. Шмелева.М.: Индрик, 2001. С. 20−31.

54. Бирюлин Л. А. Диатезы русских глаголов, обозначающих атмосферные явления: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Л., 1984.

55. Богданов В. В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л., 1977.

56. Богданов В. В. О конструктивной единице смысла предложения // Предложение и текст в семантическом аспекте. Калинин, 1978.

57. Богданов В. В. Актанты и сирконстанты // Проблемы членов предложения в индоевропейских языках. Грозный, 1978. С. 26−31.

58. Богданов В. В. О перспективах изучения семантики предложения // Синтаксическая семантика и прагматика. Калинин, 1982. С. 22−38.

59. Богданов В. В. Структурная схема и семантика предложения // Исследования посемантике. Уфа, 1985. С. 18−25.

60. Богданов B.B. Моделирование семантики предложения // Прикладное языкознание. Санкт-Петербург: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1996. С. 161−201. Богданова Л. И. Зависимость формы актантов от семантических свойств русских глаголов. М., 1998.

61. Богданов В. В. Прикладное языкознание. СПб., 1996.

62. Богданова Л. И. Дифференциальные семантические признаки и их роль в оформлении актантных позиций при глаголе // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщений междунар. науч. конф., посвящ. 70-летию Э. В. Кузнецовой. Екатеринбург, 1997. С. 45−59.

63. Болотина Ю. Н. Модели русских элементарных простых предложений пространственной семантики с локативным компонентом в форме винительного падежа без предлога: Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.

64. Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М1: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1988.

65. Бондарко A.B. Семантика предела // Вопросы языкознания. 1986. № 1. С. 14−26.

66. Бондарко А. В. Принципы функциональной грамматики. Л.: Наука, 1983. Бондарко А. В. Основы функциональной грамматики. СПб., 2001. Бондарко A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики (на материале русского языка). М., 2002.

67. Бондарь H.A. Структурно-семантическая характеристика предложений с предикатами. Лексико-семантическая группа глаголов изменения: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Киев, 1990.

68. Булыгина Т. В. К построению типологии предикатов в современном русском языке // Семантические типы предикатов. М., 1982. С. 7−86.

69. Буркова С. И. Эвиденциальность и эпистемическая модальность в ненецком языке // Исследования по теории грамматики. М.: Гнозис, 2004. Т. 3. Ирреалис и ирреальность. С. 353−374.

70. Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959. Валимова Г. В. О соотношении семантической и формальной структуры предложения // Семантическая структура предложения. Ростов-на-Дону, 1978. С. 20−29.

71. Вальгамова С. И. Глагольное словообразование в хантыйском языке: Автореф. дис.канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 2003.

72. Ванников Ю. В. Полная синтагматическая модель предложения и типы ее реализации в тексте // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969. С. 49−58.

73. Васикова JI. П. Сложные предложения в современном марийском литературном языке: Структурные схемы предложений. Сложносочиненные предложения. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1982.

74. Васильев J1.M. Семантические классы глаголов чувства, мысли и речи // Очерки посемантике русского глагола. Уфа, 1971.

75. Васильев Л. М. Семантика русского глагола М., 1981.

76. Васильев JI. М. Исследование по семантике: семантические аспекты синтаксиса. Уфа: Изд-во БГУ, 1985.

77. Величко А. В., Овчинникова JI. А. К вопросу о соотношении одноместной, двухместной и трехместной моделей предложения (на материале предложений с глаголами-сказуемыми семантики речи, передачи, отчуждения) // Филологические науки. 1973. № 3. С. 93−101.

78. Величко А. В., Туманова Ю. А., Чагина О. В. Простое предложение. Опыт семантического описания. М., 1986.

79. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. M.-JL, 1947. Виноградов В. В. Из истории изучения русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова). М., 1958.

80. Володин А. П. К проблеме частей речи // Гуманитарные науки в Сибири. 2004. № 4. С. 23−28.

81. Володина Г. И. Описание простого предложения с позиций семантического синтаксиса // Семантические и прагматические аспекты высказывания. Новосибирск, 1991. С. 54−67.

82. Володина Г. И. Структурно-семантические варианты предложения и их содержательная противопоставленность // Синтаксис: изучение и преподавание. Сб. работ учеников В. А. Белошапковой. М., 1997. С. 33−46.

83. Волохина Г. А., Попова 3. Д. Синтаксические концепты русского простого предложения. Воронеж, 1999.

84. Воробьева В. В. Дейктические слова восточных и северных диалектов хантыйского языка (сопоставительный аспект): Дис.. канд. филол. наук. Томск, 2002.

85. Всеволодова М. В., Дементьева О. Ю. Проблемы синтаксической парадигматики: коммуникативная парадигма предложений. М., 1977.

86. Всеволодова М., Владимирский Е. Ю. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке. М., 1982.

87. Всеволодова М. В., Али Мадаени. Система русских приставочных глаголов движения.(в зеркале персидского языка).М., 1989. 140 с.

88. Всеволодова М. В. Практикум по курсу функционально-коммуникативный синтаксис. М., 1995.

89. Всеволодова М. В. Уровни организации предложений в рамках функционально-коммуникативной прикладной модели языка // Вестник МГУ. Филология. 1997. № 1.С. 53−67.

90. Всеволодова' М. В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка: Учебник. М.: Изд-во МГУ, 2000.

91. Всеволодова М. В., Дементьева О. Ю. Проблемы синтаксической парадигматики: коммуникативная парадигма предложений (на материале двусоставных глагольных предложений, включающих имя локума). М., 1997.

92. Всеволодова М. В., Шуфень Го. Классы моделей русского простого предложения и их типовых значений. Модели русских предложений со статальными предикатами и их речевые реализации (в зеркале китайского языка). М., 1999.

93. Гайсина Р. М. К семантической типологии глаголов русского языка // Семантические классы русских глаголов. Свердловск, 1982. С. 15−21.

94. Гайсина Р. М. Семантическая категория релятивности // Категория отношения в языке. Уфа: изд-во Башкирск. ун-та., 1997. С. 13−28.

95. Гайсина P.M. Семантические классы русских глаголов. Свердловск, 1982.

96. Гак В. Г. К проблеме синтаксической семантики // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969.

97. Гак В. Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания// Семантическая структура слова. М.: Наука, 1971. С. 78−98.

98. Гак В. Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М., 1973. С. 349−373.

99. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. М., 1983.

100. Горбачевич К. С. О норме и вариантности на синтаксическом уровне // Вопросы языкознания. 1977. № 2. С. 64−74.

101. Главан А. А. Имя числительное в диалектах хантыйского языка (сопоставительный аспект): Автореф. дис.. канд. филол. наук. Томск, 2006.

102. Глинский Б. А., Грязнов Б. С., Дынин Б. С., Никитин Е. П. Моделирование как метод научного исследования. М., 1965.

103. Грамматика русского языка / Под ред. В. В. Виноградова и др.- АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Изд-во АН СССР, 1954. Т.2: Синтаксис. Ч. 1.

104. Грамматика современного русского литературного языка / Под. ред. Н. Ю. Шведовой. М&bdquo- 1970.

105. Греймас А. Ж. Размышления об актантных моделях // Вестник МГУ. Филология. 1996. № 1.С. 119.

106. Диденко A.B. Категория императива в угорских языках: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Томск, 2006.

107. Додуева А. Т. Формально-семантические модели простых предложений с предикатами движения в карачаево-балкарском языке. Автореф. дис.. канд. филол. наук. Махачкала, 1997. 18 с.

108. Бергельсон М. Б., Кибрик А. Е. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. М., 1987.

109. Данеш Фр. Опыт теоретической интерпретации синтаксической омонимии // Вопросы языкознания. 1964. № 6. С. 4−16.

110. Диденко А. В. Категория императива в угорских языках: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Томск, 2006.

111. Доржиева Д. С. Модели простого предложения с именным сказуемым в бурятском131)132)133)134)135)136)137)138)139)140)141)142)143)144)145)146)языке: Дис.. канд. филол. наук. Улан-Удэ, 2005.

112. Дорофеева Т. М. Синтаксическая сочетаемость русского глагола. М.: Русский язык, 1986.

113. Ерхов В. Н. Семантические позиции и модели предложения // Семантика и прагматика синтаксических единиц. Калинин, 1981. С. 61−82.

114. Животиков П. К. Очерк грамматики хантыйского языка (Среднеобской диалект). Ханты-Мансийск, 1942.

115. Засорина Л. Н., Берков Е. П. Понятие валентности в языке. Вестник ЛГУ. Серия ист. яз. илит-ры, 8. Вып. 2, 1961, С. 133−139.

116. Золотова Г. А. О структуре простого предложения в русском языке // Вопросы языкознания. 1967. № 6. С. 90−101.

117. Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса. М., 1973.

118. Золотова Г. А. О субъекте предложения в современном русском языке // Филологические науки. 1981. № 1. С. 33−42.

119. Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М., 1982. Золотова Г. А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М., 1988.

120. Золотова Г. А. Монопредикативность и полипропозитивность в русском синтаксисе // Вопросы языкознания. 1995. № 2. С. 99−109.

121. Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998.

122. Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 2004.

123. Ибрагимова В. Л. К синтагматической характеристике глаголов движения в современном русском языке // Семантика и структура предложения. Лексическая и синтаксическая семантика. Уфа, 1978. С. 27−34.

124. Иванчикова Е. А. О структурной факультативности и структурной обязательности в синтаксисе // Вопросы языкознания. 1965. № 5. С. 84−94.

125. Исаченко О. М. Материал к словарю русских глаголов поведения // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск, 1998. Вып. 2. С. 149−166.

126. Каксин А. Д. Система значений категории неочевидного наклонения в хантыйском языке // Морфология глагола и структура предложения Новосибирск, 1990. С. 106 114.

127. Каксин А. Д, Личное оформление хантыйских причастий как средство выражения залоговых значений // Известия СО РАН. Серия истории, филологии и философии. 1992. № 3. С.20−26.

128. Каксин А. Д. Категория наклонения в хантыйском языке (формы и функции): Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1994.

129. Каксин А. Д. Модальность и средства ее выражения в хантыйском языке. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2008. 327 с.

130. Касевич В. Б., Храковский В. С. Общие вопросы семантики конструкций с предикатаным актантом // Семантика и синтаксис конструкций с предикатными актантами. Л., 1981. С. 7−23.

131. Касевич В. Б., Храковский В. С. Конструкции с предикатными актантами // Категории глагола и структура предложения (конструкции с предикатными актантами). Л.: Наука, 1983. С. 5−27.

132. Категории глагола и структура предложения. Конструкции с предикатными актантами. Ленинград, Наука, 1983.

133. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. М., 1972.

134. Кацнельсон С. Д. К понятию типов валентности // Вопросы языкознания. 1987. № 3. С. 20−32.

135. Кильдибекова Т. А. Глаголы действия в современном русском языке. Саратов, 1985. Колосова Т. А. Русские сложные предложения ассиметричной структуры. Воронеж, 1980.

136. Колосова Т. А., Черемисина М. И. Можно ли рассматривать простоту / сложность предложения как синтаксическую категорию // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе. Новосибирск, 1991.

137. Колосова Т. А., Черемисина М. И. К проблеме моделирования предложений наличия, отсутствия в русском языке // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах: Межвузовск. сб. научных трудов, вып. 2, Новосибирск, 1998.

138. Козинцева Н. А. Категория эвиденциальности (проблемы типологического анализа) // Вопросы языкознания. 1994. № 3.

139. Козырева Р. Д. Структурно обязательные обстоятельственные члены предложения в русском языке: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Воронеж, 1984. Кокорина С. И. О реализации структурной схемы предложения // Вопросы языкознания. 1975. № 3. С. 73−82.

140. Кокорина С. И. О семантическом субъекте и особенностях его выражения в русском языке. М., 1979.

141. Колосова Т. А., Черемисина М. И. О терминах и понятиях описания семантики синтаксических единиц // Синтаксическая и лексическая семантика. Новосибирск: Наука, 1986. С. 10−32.

142. Колосова Т. А., Черемисина М. И. К проблеме моделирования предложенийналичия / отсутствия в русском языке // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск, 1998. С. 3−9.

143. Копров В. Ю. О компонентном анализе семантики простого предложения. Воронеж, 1983.

144. Копров В. Ю., Логвинова В. В. Взаимодействие лексических и синтаксических значений в семантической структуре предложения // Семантические процессы в структуре языка. Воронеж, 1984. С. 100−104.

145. Кормилицына М. А. Семантически осложненное (полипропозитивное) простое предложение в устной речи. М.: Едиториал УРСС, 2003.

146. Кормилицына М. А., Новоженова 3. Л. Семантическая структура предложения в русском языке. Саратов, 1985.

147. Короляк С. Об обязательных и факультативных компонентах высказывания // Грамматическое описание славянских языков. М, 1974. С. 147−158.

148. Кошкарева Н. Б. Модальное сказуемое в хантыйском языке (на материале казымского диалекта) // Компоненты предложения (на материале языков разных систем). Новосибирск, 1988. С. 33−38.

149. Кошкарева Н. Б. Конструкции с инфинитными формами глагола в хантыйском языке: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1991.

150. Кошкарева Н. Б. Синтаксические функции дательного падежа в уральских языках Сибири (в сопоставлении с тунгусо-маньчжурскими) // Языки коренных народов Сибири, Вып. 8. Новосибирск, 2002. С. 32−50.

151. Кошкарева Н. Б. Синтаксические средства выражения пространственных отношений (на материале уральских и тунгусо-маньчжурских языков Сибири) // Пути формирования лингвистического ландшафта Сибири. Новосибирск, 2005. С. 74−119.

152. Кошкарева Н. Б. Коммуникативная парадигма хантыйского предложения // Языки коренных народов Сибири. Вып. 12. Новосибирск, 2002а. С. 29−44.

153. Кошкарева Н. Б. Способы выражения модус-диктумных отношений в уральских языках Сибири // Вестник НГУ. Том 3. Вып.1. 2004.

154. Кошкарева Н. Б. Пропозиция и модель // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 2004. № 4. С. 70−80.

155. Кошкарева Н. Б. Принципы классификации полипредикативных конструкций в уральских языках Сибири (хантыйском и ненецком) // Языки коренных народов Сибири. Выпуск 14. Новосибирск, 2004. С. 121−131.

156. Кошкарева Н. Б. Эмотивные модели простых предложений с дательным падежом при непереходных глаголах // Принципы моделирования структуры и семантики предложения. Новосибирск, 2004.

157. Кошкарева Н. Б. Глагольные безличные предложения в составе функционально-семантического поля статальности русского языка // Гуманитарные науки в Сибири. № 4. Новосибирск, 2006. С. 40−45.

158. Кошкарева Н. Б. Типовые синтаксические структуры и их семантика в уральских языках Сибири: Автореф. дис.. докт. филол. наук. Новосибирск, 2007.

159. Кубик М. Трансформационный синтаксис русского языка. ЭРЫ, 1970.

160. Кузнецов П. М. Средства выражения признака предмета в диалектах хантыйского языка: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Томск, 2004.

161. Кузнецова Е. С. Модели предложений со значением передачи информации // Принципы моделирования структуры и семантики предложения. Новосибирск, 2004. С. 96−107.

162. Кузнецова Е. С. Полисемия предложений, построенных по структурной схеме N1.

163. Автореф. дис. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.

164. Кулятина Т. С. Одноактантные модели элементарных простых предложений с непереходными глаголами в современном русском языке: Автореф. дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.

165. Курилович Е. Основные структуры языка: словосочетание и предложение // Очерки по лингвистике. 1962.

166. Кустова Г. И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения. М., 2004.

167. Лайонз Дж.

Введение

в теоретическую лингвистику. М., 1978.

168. Лекант П. А. Грамматическая форма простого предложения и система его структурно-семантических типов в современном русском языке: Автореф. дис.. докт. филол. наук. М., 1972.

169. Лекант П. А. Виды предикации и структура простого предложения // Лингв, сб. МОПИ им. Н. К. Крупской. Вып. 4. М, 1975. С. 70−80.

170. Лекант П. А. Предложение и высказывание // Строение предложения и содержание высказывания. М, 1986. С. 3−8.

171. Лекант П. А. Проблема структурно-семантического осложнения простого предложения // Семантическая структура слова и высказывания. М., 1993. С.93−103.

172. Ломтев Т. П. Парадигматика предложения на основе конвертируемости отношений.

173. Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969.

174. Ломтев Т. П. Принципы построения формулы предложения // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1969. № 5. С. 56−67.

175. Ломтев Т. П. Основы синтаксиса современного русского языка. М., 1958.

176. Ломтев Т. П. О некоторых вопросах структуры предложения // Научные доклады высшей школы, Филологические науки. 1959. № 4. С. 34−51.

177. Ломтев Т. П. Принципы построения формулы предложения // Научные доклады высшей школы, Филологические науки. 1969. № 5. С. 56−67.

178. Ломтев Т. П. Предложение и его грамматические категории. М., 1972.

179. Ломтев Т. П. Общее и русское языкознание. М, 1976.

180. Ломтев Т. П. Структура предложения в современном русском языке. М, 1979.

181. Луценко Н. А. О слоях в семантике предложения // Семантика имени, глагола, предложения: Сб. науч. тр. Донецкого ун-та. Донецк, 1993. С. 53−72.

182. Лыскова Н. А. Подлежащее, выраженное именем существительным, в обско-угорских языках (на материале северных диалектов хантыйского и мансийского языков) // Вопросы финно-угорской филологии. Вып. 4. Л: Изд-во ЛГУ, 1984. С. 6180.

183. Лыскова Н. А. Именное сказуемое в обско-угорском предложении (на материале северных диалектов хантыйского и мансийского языков) // Советское финноугроведение. 1986. № 2. С. 128−136.

184. Лыскова Н. А. Предикативная связь в обско-угорском предложении // Советское финно-угроведение. 1987. № 1. С. 45−53.

185. Лыскова Н. А. Подлежащее в обско-угорском предложении // Советское финноугроведение. 1987. № 3. С. 186−190.

186. Лыскова Н. А. Составное глагольное сказуемое в обско-угорском предложении (на материале северных диалектов хантыйского и мансийского языков) // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. Вып. 776. Реппо-^пБЙса. № 14. Тарту, 1987. С. 63−68.

187. Лыскова Н. А. Исследование синтаксиса финно-угорских языков // Вопросы лексики и синтаксиса языков народов Крайнего Севера СССР. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1988. С. 92−107.

188. Лыскова Н. А. Подлежащее и сказуемое в хантыйском и мансийском языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тарту, 1988.

189. Лыскова Н. А. Главные члены обско-угорского предложения // Вопросы финно-угорской филологии. Вып. 5. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. С. 44−59.223)224)225)226)227)228)229)230)231)232)233)234)235)236)237)238)239).

190. Мальчуков А. Л. Синтаксис простого предложения в эвенкийском языке: структурные и семантические аспекты. СПб., 1999.

191. Матезиус В. О системном грамматическом анализе // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

192. Матезиус В. О так называемом актуальном членении предложения // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

193. Матханова И. П. Высказывания с семантикой состояния в современном русском языке. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2000.

194. Матханова И. П. Статальные ситуации и статальные предикаты // Теоретические проблемы функциональной грамматики: Материалы Всероссийской научной конференции. СПб.: Наука, 2001. С. 69−75.

195. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. В 4-х т. М.- Вена, 1998.

196. Микуш Р. Ф. Структуральный синтаксис Л. Теньера и синтагматический структурализм// Вопросы языкознания. 1960. № 5.240)241)242)243)244)245)246)247)248)249)250)251)252)253)254)255)256).

197. Можарский Я. Г. Обско-угорские языки // Младописьменные языки народов СССР. М.-Л., 1959. С. 455−461.

198. Москальская О. И. Проблемы семантического моделирования в синтаксисе // Вопросы языкознания. 1973. № 6. С. 33−44.

199. Москальская О. И. Проблемы системного описания синтаксиса. М., 1974. Москальская О. И. Вопросы синтаксической семантики // Вопросы языкознания. 1977. № 2. С. 45−57.

200. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам. М.: Языки славянской культуры, 2006.

201. Невская И. А. Типология локативных конструкций в тюркских языках Южной Сибири (на материале шорского языка): Дис.. д-ра филол. наук. Новосибирск, 1997.

202. Невская И. А. Пространственные отношения в тюркских языках Южной Сибири (на материале шорского языка). Новосибирск, 2005.

203. Невская И. А. Употребление дательного падежа в статическом значении в шорских пространственных конструкциях // Алтайская филология. Горно-Алтайск, 2000. С. 75−81.

204. Осипова О. А., Фильченко А. Ю. Следы активной типологии в диалектах хантыйского языка // Linguistica Uralica. XXXVII. 2001. № 3. С. 193−211.

205. Осипова О. А., Шаламова Н. Н. Суффиксы залогового и видового значения в васюганском диалекте хантыйского языка // Linguistica Uralica. XXXVII. 2001.l.C. 34−46.

206. Основы финно-угорского языкознания. Марийский, пермские и угорские языки. М., 1976.

207. Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1974.

208. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

209. Падучева Е. В. Эгоцентрические элементы языка. Режимы интерпретации. 1996.

210. Падучева Е. В. Коммуникативное выделение на уровне синтаксиса и семантики // Семиотика и информатика. Вып. 36. М., 1998. С. 82−108.

211. Падучева Е. В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянской культуры, 2004.

212. Перетрухин В. Н. Расширение, распространение с осложнение в простом предложении // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М., 1979. № 4. С. 46−50.

213. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956.

214. Понятие пропозиции в логике и лингвистике//ИАН СЛЯ. 1976.

215. Попова 3. Д. Структурная схема простого предложения и позиционная схема высказывания как разные уровни синтаксического анализа // Словарь. Грамматика. Текст. М., 1996. С. 255−268.

216. Поспелов Н. С. Предложение как формула и предложение как высказывание // Мысли о русской грамматике: Избранные труды. М.: Наука, 1990.

217. Почепцов Г. Г. Конструктивный анализ предложения. Киев, 1971.

218. Предикативное склонение причастий в алтайских языках. Новосибирск: Наука, 1984.

219. Принципы моделирования структуры и семантики предложения. Новосибирск, 2004.

220. Прохорова В. Н. Лексико-семантическая группа как микросистема русского языка // Системные семантические связи языковых единиц. М., 1992.

221. Распопов И. П. Несколько замечаний о синтаксической парадигматике // Вопросы языкознания, 1969. № 4. С. 24−40.

222. Распопов И. П. Строение простого предложения в современном русском языке. М., 1970.

223. Распопов И. П. Очерки по теории синтаксиса. М., 1973.

224. Распопов И. П. Что же такое структурная схема предложения? // Вопросы языкознания, 1976. № 2. С. 65−70.

225. Распопов И. П. Несколько замечаний о так называемой семантической структуре предложения // Вопросы языкознания. 1981. № 4. С. 24−34.

226. Распопов И. П. Спорные вопросы синтаксиса. Ростов-на-Дону, 1981.

227. Рахилина Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2000.

228. Рогожина И. В. К вопросу о локальных уточнителях хантыйского глагола (васюганский диалект) // Проблемы исчезающих языков и культур. Материалы международной конференции. Ч. 1. Томск, Уфа, Восточный университет. 1999. С. 200−204.

229. Ромбандеева Е. И. Мансийский (вогульский) язык: Фонетика и морфология. М., 1973.

230. Ромбандеева Е. И. Синтаксис мансийского (вогульского) языка. М., 1979.

231. Русская грамматика. Academia Praha. Praha, 1979.

232. Русская грамматика. Т. I, П. М.: Наука, 1980.

233. Русская Ю. Н. О некоторых особенностях падежной системы приуральского говора хантыйского языка // Вопросы финно-угорского языкознания. К 70-летию со дня рождения чл.-кор. АН СССР Д. В. Бубриха. М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 257 264.

234. Савосина Л. М. Трансформационная парадигма предложения и ее соотнесенность с актуализационной парадигмой // Вопросы языкознания. 2000. № 1. С. 66−74.

235. Сагаан Н. Я. Система средств выражения пространственных отношений в тувинскомязыке.Автореф. дисс.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1998.

236. Самойлова Е. Г. Глагольные модели элементарного простого предложения в эвенкийском языке // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 2003. Вып. U.C. 60−107.

237. Самойлова Е. Г. Бытийно-пространственные модели элементарного простого предложения в эвенкийском языке // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 2002. С. 67−114.

238. Самойлова Е. Г. Элементарные простые предложения с именным сказуемым в эвенкийском языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 14. Новосибирск, 2002. С. 218−235.

239. Седельников Е. А. Структура простого предложения с точки зрения синтагматических и парадигматических отношений // Филологические науки. 1961. № 3.

240. Семантические модели русских глагольных предложений. Экспериментальный синтаксический словарь. Проспект. Под общей редакцией Л. Г. Бабенко. Изд-во Уральского ун-та. 1998.

241. Серээдар Н. Ч. Основные типы предложений с именным сказуемым в тувинском языке: Дисс. канд. филол. наук. Новосибирск, 1995.

242. Серээдар Н. Ч., Черемисина М. И., Скрибник Е. К. Структурно-семантическая организация предложений наличия, локализации, количества и отсутствия в тюркских языках Южной Сибири. Новосибирск, 1996.

243. Сеше А. Очерк логической структуры предложения. М.: УРСС, 2003.

244. Сильницкий Г. Г. Семантические типы ситуаций и семантические классы глаголов //Проблемы структурной лингвистики. М., 1973. С. 373−392.

245. Сильницкая Г. В., Сильницкий Г. Г. Модель глагольного действия и семантическая классификация глаголов с предикатными актантами // Категории глагола и структура предложения (конструкции с предикатными актантами). Л.: Наука, 1983. С. 28−41.

246. Скрибник Е. К. К описанию системы моделей простого предложения в мансийском языке (предложения с именным сказуемым) // Системность на разных уровнях языка (на материале языков Сибири). Новосибирск, 1990. С. 95−125.

247. Скрибник Е. К., Афанасьева К. В. Практический курс мансийского языка. Часть 1,2. Ханты-Мансийск, 2007.

248. Смирницкий А. И. Значение слова // Вопросы языкознания, 1955, № 2,304)305)306)307)1. ЗОВ)309)310)311)312)313)314)315)316)317)318)319)320)321)322).

249. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка. М., 1957.

250. Сокорова О. В. Структура и семантика русских глагольных предложений с обязательной позицией имени в форме предложного падежа: Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.

251. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. Пер. со 2-го фр. изд. А. М. Сухотина, ред. пер. Н. А. Слюсарева. М.: Логос, 1998.

252. Степанов Ю. С. К универсальной типологии предикатов // Изв. АН СССР. Сер. Лит. и яз. 1980. Т. 39. Вып. 4. С. 311−323.

253. Степанов Ю. С. Имена. Предикаты. Предложения. М.: Наука, 1981.

254. Структурные типы синтетических полипредикативных «конструкций в языкахразных систем. Новосибирск: Наука, 1986.

255. Супрун А. В. Грамматика и семантика простого предложения. М., 1977.

256. Сусов И. П. К взаимодействию синтаксиса и семантики // Вопросы английской ифранцузской филологии. Тула, 1971. С. 3−24.

257. Сусов И. П. Ситуация как означаемое предложения на реляционном уровне // Вопросы английской и французской филологии. Тула, 1972. Сусов И. П. Семантическая структура предложения: Автореф. дис.. докт. филол. наук. Л., 1973.

258. Сусов И. П. Семантика и прагматика предложения. Калинин, 1980.

259. Телякова В. М. Простое предложение в шорском языке в сопоставлении с русским:

260. Дис. канд. филол. наук. Новосибирск, 1994.

261. Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. С-П.: Наука, 1996.

262. Телякова В. М. Простое предложение в шорском языке в сопоставлении с русским: Дис. канд. филол. наук. Новосибирск, 1994 Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М., 1988.

263. Терешкин Н. И. О некоторых особенностях ваховского, сургутского и казымского диалектов хантыйского языка // В помощь учителю школ Крайнего Севера. Вып. 8. Л.- М.: Учпедгиз, 1958. С. 319−330.

264. Терешкин Н. И. Очерки диалектов хантыйского языка. Ч. 1. Ваховский диалект. М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1961.

265. Терешкин Н. И. Хантыйский язык // Языки народов СССР. Т. III: Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. С. 319−343.

266. Терешкин Н. И. Система склонения в диалектах обско-угорских языков //.

267. Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974. С. 67−77.

268. Тимофеева Г. Е. К проблеме импликации элементов смысла в структуре простого предложения // Проблемы семантики предложения: выраженный и невыраженный смысл. Красноярск, 1986.

269. Тихонова В. В. Парадигматика двусоставных предложений с бытийным значением // Семантические и грамматические аспекты предикации в современном русском языке. М.: МПУ, 1998. С. 39−40.

270. Толмачева В. Д. Некоторые хантыйские соответствия русским префиксально-осложненным глаголам движения. Автореф.дис.. канд. пед. наук. Л., 1951.

271. Тот И. В мире глагольных приставок // Вестник угроведения. № 1. Ханты-Мансийск., 2005. С. 177−184.

272. Трухина Е. В. Поддержание тематической доминанты текстового фрагмента // Принципы моделирования структуры и семантики предложения. Новосибирск, 2004. С. 133−146.

273. Тулина Т. А. Предикатные актанты как компоненты семантической структуры предложения и текста//Словарь. Грамматика. Текст. М., 1996. С. 432−441.

274. Тулина Т. А., Харитонова М. М Семантика предикатных актантов и их синтаксическая организации в простом предложении // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1983. № 4. С. 47−52.

275. Тыбыкова А. Т. Структурно-семантическая характеристика простого предложения в алтайском языке: Дис.. докт. филол. наук. Горно-Алтайск, 1989.

276. Тыбыкова Л. Н. Сравнительные конструкции алтайского языка. Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1989.

277. Убрятова Е. И. Исследования по синтаксису якутского языка. Том I. М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1950; Том П. Книга I, И. Новосибирск: Наука, 1976.

278. Уорф Б. Л. Грамматические категории // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972. С. 44−60.

279. Филипенко М. В. О лексических единицах с плавающей и фиксированной сферой действия (к вопросу об актантах и не-актантах предиката) // Семиотика и информатика. Вып. 36. М: Языки рус. культуры: Рус. словари, 1998. С. 120−140.

280. Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике, Вып. 10. М.: Прогресс, 1981. С. 369−495.

281. Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. М: Прогресс, 1981. С. 496−530.

282. Фильченко А. Ю. Причастные формы в уральских языках: ситуация и проблемы // Этносы Сибири: Язык и культура. Материалы Международной конференции. Ч. 1. Томск, 1997. С. 32−37.

283. Фильченко А. Ю. Инфинитные глагольные формы в системе васюганского диалекта хантыйского языка: Дис.. канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 2002.

284. Фоменко Ю. В. Семантические классы многоместных глаголов в современном русском языке. Дис. докт. филол. наук, Новосибирск, 1984.

285. Хватай-Муха К. Ф. Местно-творительный падеж в значении совместности в языке северных ханты (средне-обской и казымский диалекты) // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена. Т. 101. Л., 1954. С. 233−238.

286. Хватай-Муха К. Ф. Местно-творительный падеж с обстоятельственным значением в языке северных ханты (среднеобской, казымский диалекты) // Родной и русский язык в школах народов финно-угорской группы. М., 1956. С. 197−207.

287. Хегай В. М., Шмелева Т. В. Предикативность и пропозитивность в простом и сложном предложении // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1987.1. С. 114−127.

288. Хельбиг Г. Учение Хэрриса и Хомского о трансформации в языке // Иностранные языки в школе. 1996. № 5.

289. Холодович A.A. 1960 Опыт теории подклассов слов // Вопросы языкознания. 1960. № 1. С. 32−44.

290. Холодович A.A. Залог//Категория залога. Л., 1970.

291. Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.

292. Хомский Н. Синтаксические структуры // Новое в лингвистике. М., 1962. Вып. 2.

293. Хонти Л. Хантыйский язык // Языки мира: Уральские языки. М.: Наука, 1993. С. 301−319.

294. Хонти Л. Ваховский диалект хантыйского языка // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Томск, гос. ун-та, 1995. Вып. 2. С. 3−22.

295. Храковский B.C. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций: Диатезы и залоги. Л., 1974.

296. Храковский В. С. Понятие сирконстанта и его статус // Семиотика и информатика. Вып. 36. М.: Языки рус. культуры: Рус. словари, 1998. С. 141−153.

297. Цейтлин С. Н. Главные и второстепенные значения синтаксических моделей // Семантика языковых единиц. Программа и содержание научных докладов. Л., 1975.

298. Цейтлин С. Н. Синтаксические модели со значением психического состояния и ихсинонимы // Синтаксис и стилистика. М.: Наука, 1976. С. 161−182.

299. Цой А. А. Семантическая структура нераспространенных двусоставных глагольных предложений в современном русском языке. Ташкент, 1980.

300. Чаирова В. Т. Русские бытийные предложения и их эквиваленты в сфере предложений характеризации. Автореф. дис.. канд. филол. наук. М., 1991.

301. Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975.

302. Чепреги М. Проблемы категоризации финитных глаголов в хантыйском языке // Linguistica Uralica. XXXI. 1995. № 4. С. 272−276.4.

303. Черемисина М. И. Деепричастия как класс форм глагола в языках разных систем // Сложное предложение в языках разных систем. Новосибирск: Наука, 1977.

304. Черемисина М. И: Некоторые вопросы теории сложного предложения. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 1979. 82 с.

305. Черемисина М. И. Моносубъектная конструкция. Понятие и типология // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база (на материале сибирских и европейских языков). Новосибирск: Наука, 1980. С. 6−33.

306. Черемисина М. И. О содержании', понятия «предикативность» в синтаксисе сложного предложения // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база (на материале сибирских и европейских языков). Новосибирск: Наука, 1980. С. 154−180.

307. Черемисина М. И. Сложное предложение как знак языка (об отдельных моделях сложного предложения) // Синтаксис алтайских и европейских языков. Новосибирск, 1981. С. 3−36.

308. Черемисина М. И. Предикативное склонение как база зависимой предикации в алтайских языках Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири. Новосибирск, 1981. С. 12−39.

309. Черемисина М. И. Структурно-функциональные типы конструкций с падежными формами зависимых предикатов // Структурные и функциональные типы сложных предложений. Новосибирск, 1982.

310. Черемисина М. И. Уровни и единицы синтаксиса// Строение и функционирование синтаксических единиц. Иркутск: Изд-во Иркутск, гос. ун-та, 1983. С. 3−12.

311. Черемисина М. И. Специфические функции финитных и инфинитных (зависимых) сказуемых в языках разных систем // Теоретические аспекты лингвистических исследований. Новосибирск, 1984. С. 3−36.

312. Черемисина М. И. О системе спряжения хантыйского глагола // Языки народов Севера Сибири. Новосибирск, 1986. С. 3−19.

313. Черемисина М. И. О теоретических вопросах модельного описания предложений // Предложение в языках Сибири. Новосибирск, 1989. С. 3−18.

314. Черемисина М. И. К проблеме синтаксического статуса некоторых не вполне сложных конструкций // Системность на разных уровнях языка (на материале языков Сибири). Новосибирск, 1990. С. 3−23.

315. Черемисина М. И. О системности в сфере моделей предложения // Строение предложения в языках разных систем. Новосибирск, 1992.

316. Черемисина М. И. О структурно-семантических типах простого предложения в тюркских языках Южной Сибири // Языки, духовная культура и будущее народов Арктики. Якутск, 1993. С. 11−12.

317. Черемисина М. И. О моделировании простых предложений // Актуальные проблемы филологии. Тезисы. Вып. 1. Усть-Каменогорск, 1993. С. 64−65.

318. Черемисина М. И. О системности в сфере моделей предложения (на материале языков Сибири) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 1. Новосибирск, 1995. С. 3−21.

319. Черемисина М. И. Исследование предложения в языках Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 1995. № 4. С. 63−68.

320. Черемисина М. И. Исследование моделей ЭПП в тюркских языках Южной Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 1997. № 4. С. 56−61.

321. Черемисина М. И. Модель (гипермодель) описания действия {N=1 N=4 (N=7) У^} // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 1998. Вып.4. С. 35−60.

322. Черемисина М. И. Структура и типология именных предложений // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 1998. № 4. С. 96−104.

323. Черемисина М. И. Итоги исследования простого предложения в языках Сибири // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 1998. Вып. 4. С. 3−30.

324. Черемисина М. И. Парадигма элементарного простого предложения как единицы языка//Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 2003. Вып. 11. С. 3−29.

325. Черемисина М. П., Колосова Т. А. О структурной модели и семантике предложения // Вопросы грамматики и лексикологии в историческом и синхронном освещении. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1994. С. 107−119.

326. Черемисина М. И., Колосова Т. А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск, 1987.

327. Черемисина М. И., Колосова Т. А. К проблеме моделирования предложений наличия / отсутствия в русском языке // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск, 1998. Вып. 2. С. 3−9.

328. Черемисина М. И., Озонова А. А. Синтаксис тюркских языков Южной Сибири. Простое предложение. Новосибирск, 2005.

329. Черемисина М. И., Скрибник Е. К. О системе моделей элементарных простых предложений в языках Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 1996. № 4. С. 46−57.

330. Черемисина М. П., Скрибник Е. К. Системные отношения в сфере сложного предложения (корреляция между формальным и содержательным аспектами) // Системные отношения на разных уровнях языка. Новосибирск, 1988.

331. Черемисина М. И., Соловар В. Н. Залоговость, переходность, прямой объект в языках разных систем // Языки Сибири. Грамматические исследования. Новосибирск: Наука, 1991. С. 66−84.

332. Черемисина М. И., Соловар В. Н. Выражение сравнения в хантыйском языке // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1995. Вып. 2. С. 23−39.

333. Чертыкова М. Д. Глаголы говорения в хакасском языке (системно-семантический аспект.). Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1996.

334. Чесноков П. В. Семантическая структура предложения // Семантическая структура предложения. Ростов-на-Дону, 1978. С. 3−20.

335. Чеснокова Л. Д. Элементарная синтаксическая единица как компонент семантической структуры предложения // Семантическая структура предложения.1. Ростов-на-Дону, 1978.

336. Чугунекова А. Н. Глаголы движения и формируемые ими модели простого предложения (на материале хакасского языка): Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1998.

337. Шаламова Н. Н. О некоторых суффиксах, выражающих аспектуальность в ва-сюганском диалекте хантыйского языка // Этносы Сибири: Язык и культура. Томск, 1997. С. 43−46.

338. Шаламова Н. Н. Выражение способов действия в вах-васюганском диалекте хантыйского языка: Дис.. канд. филол. наук. Томск, 2001.

339. Шатуновский И. Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика). М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.

340. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. М., 1941.

341. Шведова Н. Ю. Парадигматика простого предложения в современном русском языке // Русский язык. Грамматические исследования. М., Наука, 1967.

342. Шведова Н. Ю. Существуют ли детерминанты как самостоятельные распространители предложения // Вопросы языкознания. 1968. № 2. С. 39−51.

343. Шведова Н. Ю. О соотношении грамматической и семантической структуры предложения // Славянское языкознание (7−1 Международный съезд славистов). М, 1973. С. 459−483.

344. Шведова Н. Ю. Спорные вопросы описания структурных схем простого предложения и его парадигм // Вопросы языкознания. 1973. № 4. С. 25−36.

345. Шведова Н. Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским словарем» И Вопросы языкознания. 1999. № 1. С. 3−16.

346. Шведова Н. Ю. Русский язык: Избр. работы. М.: Яз. славян, культуры, 2005.

347. Шилова В. В. Семантическая классификация глаголов движения ненецкого языка (тундровый и лесной диалект) // Linguistica Uralica. Tallinn. XXXVIII. 2002а. № 4. С. 255−270.

348. Шилова В. В. Пространственные модели элементарных простых предложений в ненецком языке. В 2-х ч. Новосибирск, 2003.

349. Шилова В. В. Семантическое описание глаголов перемещения в ненецком языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 14. Новосибирск, 2004. С. 22−39.

350. Шмелева Т. В. Смысл предложения и семантика минимальной структурной схемы // Русский язык за рубежом. 1978. № 5. С. 64−67.409)410)411)412)413)414)415)416)417)418)419)420)421)422)423)424)425)426)427).

351. Шмелева Т. В. Пропозиция и ее репрезентация в предложении // Вопросы русского языка. М., 1980. Вып. 3. С. 131−137.

352. Шмелева Т. В. Предложение и ситуация в синтаксической концепции Т. П. Ломтева // Филологические науки. 1983. № 3. С. 42−47.

353. Шмелева Т. В. Модус и средства его выражения в высказывании // Идеографические аспекты русской грамматики. М., 1988. С. 168−202. Шмелева Т. В. Семантический синтаксис. Красноярск, 1988.

354. Штейниц В. К. Хантыйский (остяцкий) язык // Языки и письменность народов Севера. Ч. 1. М.- Л.: Учпедгиз, 1937. С. 193−228.

355. Экспериментальный синтаксический словарь. Русские глагольные предложения. Москва. Изд-во «Флинта», изд-во «Наука», 2002.

356. Юрченко В. С. Простое предложение в современном русском языке. Саратов, 1972.

357. Юфкин Ю. С. Модели простого повествовательного глагольного предложения вмокшанском языке: Автореф. дис.. канд. филол. наук: Тарту, 1985.

358. Якушко Г. Т. Модели простого предложения с глагольным сказуемым (на материалемансийского языка): Дис.. канд. филол. наук. Новосибирск, 1997.

359. Ahlqvist А. Uber die Sprache der Nord-Ostjaken. Helsingfors, 1880.

360. Bujnak P. Praefixa verbalia v jasikach ugrofinskych a zvlaste v mad’arskom. Praha, 1928. Castren M. A. Grammatik der samojedischen Sprachen. St. Petersburg, 1854.

361. Castren M. A. Versuch einer ostjakischen Sprachlehre nebst kurzem Worterverzeichniss.1. Sankt-Petersburg, 1858.

362. Collinder B. Comparative Grammar of the Uralic Languages. — Stockholm: Almqvist. Wiksell, 1960.-416 p.

363. Comrie B. The syntax of action nominals: A cross-linguistic study. Lingua № 40. 1976. P. 177−201.

364. Comrie B. General features of the uralic languages. // The uralic languages. Description, history and foreign influences. Ed. by Denis Sinor. Leiden, New York, Kobengavn, Koln, 1988.469 477.

365. Constructions grammars: Cognitive grounding and theoretical extensions. Amsterdam, John Benjamins, 2005.

366. Csepregi M. General Information about the Ostyaks (Khantys) // Studies on Surgut Ostyak Culture. Budapest, 1997. P.5−12.

367. Csepregi M. Szurguti osztjak chrestomathia. Studia uralo-altaica. — Szeged: Jate Finnuogor Tanszek, 1998, — 180 p.428)429)430)431)432)433)434)435)436)437)438)439)440)441)442)443)444)445).

368. Decsy G. Yurak Chrestomathy. Indiana University Publications, Uralic and Altaic Series.

369. Bloomington & The Hague: Mouton, 1966.

370. Fillmore C, Kay P. Construction grammar course book. Berkeley, 1992.

371. Ganschow G. Wege zur Strukturbeschreibung des einfachen Satzes im Ostjakischen //.

372. Symposion uber Syntax der uralischen Sprachen. Gottingen, 1970. P. 65−76.

373. Ganschow G. Az osztjak targyas hasznalatanak kerdesehez // Nyelvtudomanyi.

374. Kozlemenek. 1972. № 1. P. 183−185.

375. Ganschow G. Kriterien zur klassifizierung der Dialekte des Ostjakischen // Mitteilungen der Societas Uralo-Altaica. 6. Hamburg, 1984.

376. Ganschow G. Die lokalen Satzmorpheme des Scherkal-Ostjakischen // Ural-Altaische Jahrbuche. Wiesbaden, 1986. Bd. 6. S. 68−75.

377. Gulya J. Vahi osztjak nyelvtanulmanyok Vach-ostjakische Sprachstudien., — Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 67, 1966.

378. Hajdu P. Der Genitiv im Waldjurakischen // Ural-Altaische Jahrbucher. 31. 1959. P. 116 119.

379. Hajdu P. The form of the object in Forest Yurak // Acta linguistica Academiae Scientiarum Hungaricae. 10. 1960. P. 95−115.

380. Hartung L. Zur Asyndese und Syndese in chantischen Texten // Nyelvtudomanyi Kozlemenek. 88. 1986. 229−237.

381. Hartung L. Zur Syntax des Parallelismus in der ostjakischen Prosadichtung // Linguistische Studien. A. 161/1. Berlin, 1987. P. 55−110.

382. Honti L. Zur Frage nach der Herausbildung der Ostostjakischen Mundarten im Lichte der Lautgeschichte // Acta Linguistica Academiae Scientiarum Hungaricae. Tomus 31. Budapest: Akademiai Kiado 1981. Pp. 87−106.

383. Honti L. Geschichte des obugrischen Vokalismus der ersten Silbe // Bibliotheca Uralica 6. Budapest, Akademiai Kiado, 1982a.

384. Honti L. Az Ob-Ugor konszonanizmus tortenete. Szeged, 1999.

385. Karjalainen K. F. Zur ostjakischen Lautgeschichte. I. Uber den Vokalismus der ersten Silbe. MSFOu, XXIII, 1905, XVII.446)447)448)449)450)451)452)453)454)455)456)457)458)459)460)461)462).

386. Karjalainen K.F. Grammatikalische aufzeichnungen aus Ostjakischen Mundarten. SUST 128. Helsinki 1964.

387. Kulonen U.-M. The passive in ob-ugrian. Helsinki, 1989.

388. Nikolajeva I. On the state of the dialectological studies of Ostjak in the USSR in connection with the program «Dialectologia uralica». // Mitteilungen der Societas Uralo-Altaica, 10. Hamburg, 1990.

389. Nikolaeva I. Object Agreement, Grammatical Relations, and Information Structure // Studies in Language 23. 1999. P. 341−386.

390. Nikolaeva I. The semantics of Northern Khanty evidentials // Journal de la Societe Finno-Ougrienne. Helsinki, 1999. Vol. 88. P. 131−159.

391. Nikolaeva I. Secondary Topic as a Relation in Information Structure // Linguistics 39. 2001. P. 1−49.

392. Nikolaeva I., Kovgan E., Koskareva N. Communicative roles in Ostyak syntax // Finnisch-Ugrische Forschungen. 51/1−3. 1993. P. 125−167.

393. Nikolaeva I. Object Agreement, Grammatical Relations, and Information Structure // Studies in Language 23. 1999.P.341−386.

394. Nikolaeva I. Secondary Topic" as a Relation in Information Structure // Linguistics 39.2001. P. 1−49.

395. Paasonen H. Ostjakische grammatikalische Aufzeichungen nach den Dialekten an der Konda und am Jugan. Helsinki, 1966.

396. Patkanov S., Fuchs D. R. Lautund Formenlehre der sudostjakischen Dialekte auf Grundder Sammlungen von S. Patkanov, bearbeited von D. R. Fuchs. Budapest, 1911.

397. Redei K. Northern ostjak chrestomati. Uralic and Altaic Series. 47. Bloomington, 1965.

398. Schiefer E. Zur Konkurrenz zwischen Infinitiv und Particip Prasens im Ostjakischen //.

399. Journal de la Societe Finno-Ougrienne. 72. Helsinki, 1973. P. 348−349.

400. Schiefer E. Kriterien zur Klassifizierung der Dialekte des Ostjakischen //.

401. Veroffentlichungen der Societas Uralo-Altaica. 20. Wiesbaden, 1985.

402. Schiefer L. Zum Gerundium im Ostjakischen // Memoires de la Societe Finno-Ougrienne.

403. Helsinki, 1973. P. 352−357.

404. Schiefer L. Zum syntaktischen Gebrauch des Locativus im Vach-Ostjakischen // Ural.

405. Altaic Series. 131. 1977. P. 289−301.

406. Steinitz W. Geschichte des ostjakischen Vokalismus. Berlin: Akad. Verlag, 1950.

407. Talmy L. Towards a cognitive semantics, vol. I: Concept structuring systems. -Cambridge MA, 2000.

408. Talmy L. Towards a cognitive semantics, vol. II: Typology and process in concept structuring. Cambridge MA, 2000.

409. Van Valin R. D., Jr. An Introduction to syntax. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2001.

410. Van Valin R. D., Jr., Lapolla R. J. Syntax: Structure, Meaning and Function. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1997.

411. Vertes E. Zur Phonematik der Nordlischeren Westostjakischen Mundarten // Acta Linguistica Academiae Scientiarum Hungaricae. 1983. Tomus 33. P. 123−165.

412. Zsirai M. Zsirai M. Az obi-ugor igekotok. Budapest, 1933.

Показать весь текст
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!