Условное наклонение кумыкского глагола в сравнительно-сопоставительном освещении

Условные конструкции, которые представлены во всех языках, относятся к числу языковых объектов, постоянно и активно изучаемых не только лигвистикой, но также психологией, логикой и философией, т. е. науками, исследующими язык и речевую деятельность человека с разных позиций и в разных целях. Такой непреходящий интерес к условным конструкциям не в последнюю очередь определяется правдоподобной гипотезой, в соответствии с которой они представляют собой своего рода ключ, дающий возможность разгадать некоторые из тайн речемыслительной деятельности человека.

Специфика условных конструкций состоит в том, что они непосредственно отражают типично человеческую способность размышлять об альтернативных суждениях, делать выводы, основанные на неполной информации, предполагать возможные корреляции между ситуациями и понимать, как мир менялся бы, если бы определенные корреляции были бы другими.

Условное (сослагательное) наклонение глагола — явление, свойственное многим языкам и, как свидетельствует литература, возможно выстроить типологию языков мира в зависимости от того, имеется ли в них подобная категория, и, если да, то какими средствами обеспечивается ее реализация. Так, например, в русском языке, как отмечалось выше, имеется единственный способ выражения сослагательного наклонения, не имеющий временного плана, тогда как в английском наблюдается разграничение аналитических форм условных предложений, одна из которых соотносится с настоящим и будущим, а другая — с прошедшим временем.

Нельзя сказать, что условные предложения являлись предметом особого внимания лингвистов с точки зрения несомой ими семантики. В современном языкознании накоплен определенный опыт анализа условных конструкций: исследовались как отдельные типы сложного предложения, так и их функционально-синтаксические синонимические ряды, выражение условно-следственной семантики на уровне простого и сложного предложений, вопросы сопоставительного анализа условных конструкций, некоторые существенные аспекты категории условия, в том числе проблемы, связанные с системным изучением семантического потенциала данной категории, ее языковых единиц. Однако наиболее важной следует считать программную статью Б. Комри, в которой сделана попытка охарактеризовать условные конструкции с точки зрения их лингвистической значимости, а также указать параметры, на базе которых должен проводиться типологический анализ. Такими параметрами, по мнению Б. Комри, являются: 1) порядок следования частей условных конструкций, 2) маркирование условности, 3) степени гипотетичности, 4) временная референция [Comrie 1986].

За последнее десятилетие можно отметить серию работ B.C. Храков-ского, специально посвященных анализу условных конструкций как на материале русского языка, так и на фоне других языков, в том числе, и экзотических [1994, 1996]. Ученый рассматривает соотношение кондициональных и темпоральных значений в условных предложениях, выделяя более сорока типов моделей, что позволяет автору разработать своеобразную анкету для описания подобных конструкций в различных языках мира, выделить ядерные и периферийные структуры в рамках одного языка. Окказионально условные предложения в западной литературе, чаще всего, английской, используются для иллюстраций идеи так называемых «иных» (или «возможных») миров.

Что касается смысловых и в особенности прагматических и коммуникативных свойств условных форм, то их углубленный анализ начался в последние десятилетия.

Функционально-семантическая категория условия важна прежде всего с прагматической точки зрения. В речемыслительной деятельности и в практике речевого общения, в том числе и на неродном языке, студентам часто приходится оперировать этой категорией в целях анализа или обоснования собственной точки зрения на те или иные события и факты реальной действительности. В этом отношении актуальность указанной логико-смысловой категории очевидна. Как известно, рассматриваемая категория относится к числу наиболее сложных и разветвленных: условно-следственная зависимость может быть выражена формальными средствами различных уровней языка.

Степень изученности проблемы. Языковая модальность является объектом длительного изучения в тюркологии (Г.И.Рамстедт, В. Котвич, Н. К. Дмитриев, Н. А. Баскаков, А. Н. Кононов, А. А. Юлдашев, Н. З. Гаджиева, Э. Р. Тенишев, М. В. Зайнуллин, Д. Г. Тумашева и др.), однако ее основные проявления, функциональные свойства, типологические характеристики и семантика репрезентирующих форм на материалах конкретных тюркских языков нуждаются в дальнейшем развитии. Она охватывает такой широкий круг значений, что возникает необходимость более подробного изучения их типологии. Считается, что модальность является одним из параметров предикативности, и наряду с категорией времени определяет грамматическое значение предложения. В рамках этого подхода разработано немало теорий, однако до сих пор вопрос о статусе и границах категории лингвистической модальности не имел однозначного решения. Особенно много спорных вопросов наблюдается в попытках охарактеризовать различные проявления ирреальной модальности в тюркских языках. Даже сами границы ирреальной модальности в кумыкском языке с точки зрения современной науки представляются достаточно расплывчатыми. До сих пор не выработано четкой системы критериев, регламентирующих участие тех или иных языковых средств в формировании ирреальных модальных языковых значений. Ряд ценных в лингвистическом плане сведений о выражении условных значений в кумыкском языке содержатся в работах Н. К. Дмитриева, И. А. Керимова, Ж. М. Хангишиева, Н. Э. Гаджиахмедова, А. З. Абдуллаевой. Системного описания форм выражения и функционирования условных конструкций в кумыкском языке пока еще нет. Таким образом, исследование явления условной модальности, как наименее разработанного в кумыкском языкознании, является актуальным и насущным.

В качестве предмета диссертационной работы был взят языковой материал, представляющий собой репертуар средств выражения1 условных отношений в кумыкском языке в сравнительно-типологическом освещении. Функционально-семантическая категория условия важна прежде всего с прагматической точки зрения. В речемыслительной деятельности и в практике речевого общения, в том числе и на неродном языке, студентам часто приходится оперировать этой категорией в целях анализа или обоснования собственной точки зрения на те или иные события и факты реальной действительности. В этом отношении актуальность указанной логико-смысловой категории очевидна. Решение конкретных методических задач преподавания русского и английского языка диктует необходимость систематизации условных конструкций, а также выделения условий их реализации в речи, так как обилие средств выражения данной семантики на синтаксическом уровне и особенности их функционирования создают большие трудности в овладении этим материалом учащимися и студентами.

Слабая изученность условного наклонения в кумыкском языке с универсально-типологических позиций предопределила тему данной работы. В ней излагается концепция, позволяющая описывать условные конструкции тюркских языков в сопоставлении с русскими и английскими в такой форме, которая дает возможность эксплицитно представить как их общие, прежде всего семантические, свойства, так и их типологические, прежде всего формальные, различия, наблюдаемые как в неродственных, так и в родственных языках. В предлагаемой концепции находят дальнейшее развитие на материалах кумыкского и тюркских языков те принципы исследования, которые приняты в работах, выполненных в Лаборатории типологического изучения языков Института лингвистических исследований РАН [Оглоблин, Храковский 1990; Храковский, Оглоблин 1991].

Разрабатываемые в традиционной лингвистической науке подходы к исследованию модальности предусматривают описание этого явления либо от плана выражения к плану содержания, либо наоборот. Сложилось сравнительно немного направлений в исследовании языковой модальности в функциональном аспекте. Каждое из этих направлений по-своему плодотворно, однако им всем присущи характерные недостатки. Как будет видно из дальнейшего изложения, все имеющиеся подходы в тюркологии обладают одним конструктивным недостатком — они главным образом описывают, а не объясняют и прогнозируют сущность феномена языковой, в частности, ирреальной условной модальности.

Объектом исследования является феномен языковой модальности в его общих и частных проявлениях.

В качестве исходной гипотезы было выдвинуто положение о том, что модальность является особой по типу и содержанию суперкатегорией, охватывающей одновременно языковую и речевую системы, определяющей характер предикативности и шире — всего грамматического значения предложения. В работе речь ведется главным образом о так называемой объективной модальности как о явлении более высокого системного порядка, чем субъективная модальность.

Целью диссертации является комплексное, многоаспектное исследование проявлений условной модальности в грамматической системе современного кумыкского языка сравнительно с другими тюркскими языками, а также в сопоставлении с русским и английским. Достижение этой цели предполагает решение целого ряда частных задач:

— определить, какую роль играет феномен условной модальности в языковой системе и, в частности, в системе грамматического значения предложения, рассмотреть классифицирующий и модифицирующий характер данного явления и доказать ее категориальную сущность;

— рассмотреть условную модальность с точки зрения плана выражения, плана содержания и функционирования;

— определить критерии выделения инвариантных синтаксических конструкций на базе «нейтральной» модальности и направления их возможной речевой реализации и предложить основу общей типологии условных модально-временных значений на основании выявленных классификационных признаков;

— разработать частную классификацию модально-коммуникативных синтаксических явлений для системы условного наклонения в кумыкском языке.

— установить общие и специфические особенности форм выражения и функционирования условных конструкций в тюркских языках, а также в сопоставляемых русском и английском языках.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней предпринимается попытка исследования условной модальности в грамматической системе кумыкского языка сравнительно с другими тюркскими языками и в сопоставлении с русским и английским как многоаспектного и многофункционального явления. В диссертации обобщены (сведены к одному семантическому механизму) все средства предикативного выражения обусловливающей ситуации в сложном предложениипоказано, какие цели может преследовать говорящий, конструируя условную ситуацию, выраженную с помощью условных форм и конструкций, исследовано, каким образом, рисуя вымышленные события, говорящий сообщает нечто о реальном положении дел в действительности. В ней обосновываются теоретические критерии выделения и описания изофункциональных рядов условных конструкций, опирающиеся на коммуникативный и семантический фактор, и выявляются типовые процедуры преобразования инвариантных конструкций в их варианты на различных.

Для решения поставленных задач применяются различные приемы и методы научного исследования. Среди них особое внимание уделяется методам наблюдения, сравнительно-сопоставительного, сравнительно-исторического анализа кумыкского, других тюркских, а также русского и английского языков в сфере проявления условной модальности, синхронного комплексного функционального анализа, семантико-синтаксического наблюдения. Каждый из них привлекается, прежде всего, в рамках синхронного исследования. При необходимости проводились сравнительно-исторические экскурсы и стилистические наблюдения.

Исходной методологической основой исследования послужило общелингвистическое расчленение (дихотомия) языка и речи, понимание языка как системы, а также реализация других постулатов лингвистики: тождество — различие, синтагматика — парадигматика, синхрония — диахрония. Методологический принцип системности означает, что эмпирическое многообразие значений отдельных грамматических форм выступает не как сумма их разрозненных свойств, а как единое целое, где вся расчлененность и пестрота значений «увязаны» в один узел и находятся в определенных системных связях и отношениях.

Теоретической базой исследования являются основополагающие труды таких исследователей как А. А. Потебня, В. В. Виноградов, А. В. Бондарко, В. С. Храковский, А. И. Смирницкий, А. М. Мухин и др. Различные вопросы условных отношений в тюркских языках освещены в исследованиях Н. К. Дмитриева, А. Н. Кононова, Н. А. Баскакова, А. А. Юлдашева, Н. З. Гаджиевой, Э. Р. Тенишева, М. В. Зайнуллина, Д. Г. Тумашевой, И. А. Керимова, Д. М. Хангишиева, Н. Э. Гаджиахмедова и др.

Научно-теоретическая ценность диссертации состоит в том, что она выполнена с позиций теории синтаксической изофункциональности, с помощью которой становится возможным исследовать закономерности и правила реализации инвариантных языковых структур в их разнообразные речевые проявления, объяснить особенности способов этих реализаций и предложить новые методики сравнительного и сопоставительного анализа условной модальности. В диссертации предпринимается полиаспектное исследование категории условной модальности в ее различных проявлениях в кумыкском языке сравнительно с другими тюркскими языками. Дополнительно проводится наблюдение в русском и английском языках, что дает возможность выявить специфику проявлений условной модальности в кумыкском языке, а, с другой стороны, установить общие процессы универсального характера, наблюдаемые в этих языках.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащиеся в ней наблюдения и выводы могут быть использованы для изучения недостаточно освещенных в науке вопросов сравнительно-сопоставительного изучения современного кумыкского языка. Положения и выводы диссертации могут быть использованы в преподавании морфологии и синтаксиса кумыкского, русского и других языков в системе высшего филологического образования, в средних учебных заведениях, особенно там, где данный язык изучается углубленно, в преподавании теории межкультурной коммуникации, в системе повышения квалификации учителей-словесников. Результаты исследования определяются возможностями ее использования в различных аспектах учебного процесса с целью глубокого проникновения в теоретические основы условных отношений разноструктурных языков.

Диссертация представляет собой синхронное исследование категории условной модальности, опирается на значительный фактический материал (картотека насчитывает более 2 тысяч примеров), а также учитывает различные точки зрения на проблему, представленные в отечественной и зарубежной лингвистической литературе. Лингвистический материал для диссертации извлекался из художественных и научно-публицистических текстов писателей и прессыкроме того, использовались синтаксические образования, применяемые или объективно возможные к применению в живой коммуникации, в том числе и искусственно смоделированные, соответствующие естественным речевым нормам и не вызывающие ощущения неправильности речи.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Условная форма глагола характеризует действие как условие, вызывающее другое действие как его следствие, т. е. условно-следственную связь между двумя действиями. Функционально-семантическая категория условия представлена рядом спрягаемых форм, которые выступают лишь как зависимые сказуемые, предполагающие наличие подчиняющих сказуемых в определенной форме.

2. Кумыкский язык, как и другие тюркские языки, располагает многообразием аналитических форм условной модальности. В аналитические конструкции условного наклонения могут входить и сложносоставные основы с глагольными и именными компонентами. В некоторых тюркских языках представлены такие аналитические формы выражения условной модальности, которых нет в кумыкском языке.

3. С точки зрения реальности/нереальности осуществления условия, семантика условия может быть представлена двумя типами значений: значением реального условия и значением ирреального условия, когда условие не может быть реализовано, условие и следствие представлены как действия неосуществившиеся и неосуществимые. Для каждой из семантических сфер характерны свои микрополя с соответствующими ядерными и периферийными средствами. В составе центральной зоны микрополей выделяются отдельные ядерные слои, различающиеся степенью специализации конструкций для выражения категории условия, а также их однозначностью.

4. Сложноподчиненные предложения, в составе которых функционируют условные конструкции, обладают в сопоставляемых языках следующими особенностями: 1) в них четко выделяются две формально самостоятельные части условных периодов- 2) формальный показатель связи типа союза может быть, а может и не быть (в последнем случае формальным показателем связи служит единственно возможный порядок следования частей условной конструкции): зависимая часть — главная часть, однако специальный показатель связи типа союза может быть введен в условную конструкцию- 3) по своему статусу формальный показатель связи при его наличии является подчинительным- 4) в обеих частях условных конструкций, как правило, употребляются финитные формы, хотя могут употребляться и нефинитные формы глаголов- 5) в кумыкском и других тюркских языках наличие формального морфологического показателя условия является обязательным.

5. Разграничение условной и сослагательной модальности в кумыкском языке, а также во многих других тюркских языках.

6. Весь диапазон синтетических и аналитических форм выражения условной модальности в кумыкском языке в сравнительно-сопоставительном освещении.

7. Категория условной модальности неразрывно связана с категорией синтаксического времени и занимает по отношению к ней доминирующее положение. Семантика гипотетичности, свойственная условной модальности, тесно связана с разнообразными проявлениями семантики обусловленности, и именно в плоскости характера обусловленности и лежит различие в семантике синтаксических условных наклонений.

8. Семантика условных глагольных форм связана с синтаксическим окружением, в частности, с типом и характером структурной схемы предложения.

9. По всей сфере условной модальности наблюдаются сходства, параллельно с перечнем семантических отношений, совпадающими в аналогичных примерах сопоставляемых языков.

Апробация работы. Основные результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета и апробированы на Всероссийской научной конференции «Лингвистическое кавказоведение и тюркология: традиции и современность» (Карачаевок, 2004), на региональной научной конференции «Проблемы развития языков и литератур народов Северного Кавказа» (Нальчик, 2004). Основные положения работы нашли отражение в шести публикациях.

Структура работы определена составом исследовательских задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной научной литературы и источников цитированных примеров. Библиографический список включает 185 наименований.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Концепт «условие» относится к числу наиболее сложных и разветвленных: условно-следственная зависимость может быть выражена формальными средствами различных уровней сопоставляемых языков. В диссертации выявлены и систематизированы условные конструкции., коммуникативно значимые в различных сферах речевого общения. Рассмотрев различные точки зрения на ирреальную модальность, принадлежащие представителям различных лингвистических школ, и проведя анализ фактического лингвистического материала, мы приходим к выводу, что феномен ирреальной модальности сложен и многопланов, и должен изучаться комплексно.

Условная форма характеризует действие как условие, вызывающее другое действие как его следствие, т. е. условно-следственную связь между двумя действиями. Оно представлено рядом спрягаемых форм, которые выступают лишь как зависимое сказуемое, предполагающее наличие подчиняющего сказуемого в определенной форме. Форма условного наклонения предопределяет тем самым структуру и значение всего предложения в целом, являясь его конституирующим элементом. В русском языке она не имеет форм лица, но имеет формы рода. Формы числа представлены во всех языках. Выражение лица в кумыкском и тюркских языках в условной конструкции производится во всех случаях морфологически: присоединением к показателю условности личных аффиксов. В русском и английском языках выражение условия и лица производится обособленными компонентами.

В кумыкском языке, а также в других тюркских языках, основным показателем условного наклонения является форма наса, которая выступает в качестве ядерного элемента условного наклонения. Все остальные формы являются производными от этой формы и периферийными. Взаимодействие условного наклонения с другими проявляется в способности некоторых форм изъявительного наклонения в сочетании с союзными словами эсе (исэ), ки употребляться для выражения условия совершения действия. Форма наса может сочетаться также с некоторыми неличными глаголами, модальными словами и частицами.

Связь в кумыкском языке категории условия с системой спряжения глагола несомненна, чего нельзя говорить о русском и английском языках.

В сопоставляемых языках наблюдается сходная последовательность элементов условных конструкций на уровне сложноподчиненного предложения.

В тюркских языках возможна передача концепта «условие» в пределах одной лексемы {барсам «если я пойду»), в русском и английском языках нет морфологических форм выражения условия.

Наличие в кумыкском и в дугах тюркских языках двух показателей условности в пределах одной конструкции (синтаксического и морфологического — удвоенный кондиционалис {эгер барса. «если пойдет) является про-тотипическим. Условный союз эгер заимствован тюркскими языками из персидского языка.

Поскольку в обеих частях условных сложноподчиненных предложений употребляются формально однородные глагольные формы, никак сами по себе не указывающие на наличие и характер синтаксической связи между частями предложения, в состав которых они входят, то именно в сложноподчиненных предложениях можно ожидать появления служебных слов типа союзов, которые специально указывают на наличие (и характер) синтаксической связи между частями сложноподчиненного предложения.

Наличие формальных показателей синтаксической связи типа союзов в сложноподчиненных предложениях во всех языках строго не обязательно. Формальная однородность глагольных форм в обеих частях сложноподчиненного предложения предполагает использование служебных слов типа союзов, но отнюдь не детерминирует их употребление во всех разновидностях условных предложений. В русском языке условные союзы могут различаться по их нормативности и употребительности как в языке в целом, так и в различных стилях речи.

Попадая в сферу действия определенных частиц, прототипические условные союзы могут видоизменять свое значение. Например, в русском языке союз если, оказываясь в сфере действия частицы даже, означает, что действие, выраженное в главной части условного предложения, либо осуществится при любом условии, в том числе и при том, которое выражено в придаточной части, либо не осуществится ни при каком условии, в том числе и при том, которое названо в придаточной части условного предложения.

Связь условного и (более сложного) уступительного значений в сопоставляемых языках представляется несомненной.

Во всех сопоставляемых языках реальные условные конструкции с временной локализацией в будущем составляет центр поля реальных условных конструкций, а нереальные условные конструкции с временной локализацией в прошлом составляют центр поля нереальных условных конструкций. Разные глагольные формы употребляются тюркских языках в реальных и нереальных условных предложениях, и это связано с временной локализации и таксисных значений следования и одновременности?

Условный союз является факультативным элементом зависимой части осложненного предложения, т. е. может быть опущен без какого-либо изменения смысла. Относительно редко подобное явление наблюдается в тех языках, где основной моделью условной конструкции является сложноподчиненное предложение, а осложненное предложение является маргинальным средством выражения условного значения. Так, например, в английском языке осложненное условное предложение с причастным оборотом может факультативно вводиться союзом if который «заимствуется» из сложнопочиненнош предложения. Характерной особенностью русского языка является использование коррелятивных союзов в условных предложениях.

В сопоставляемых языках придаточная условная часть может указать на: а) реальное условие и б) ирреальное условие осуществления действия главной части. В русском языке значение реального условия передается путем использования в ней глагола-сказуемого в форме изъявительного наклонения или инфинитивазначение ирреального (желаемого, возможного, предполагаемого) условия передается путем использования глагола-сказуемого в форме сослагательного наклонения (обычно частица бы сливается с союзомтак образуется союз если бы). В кумыкском языке значения как реального, так и ирреального условия передаются одинаково — глаголом условного наклонения с аффиксомса.

Средства связи придаточной условной части с главной в кумыкском языке представлены богаче по сравнению с русским языком. Кроме аффикса сослагательного наклоненияса в сочетании с союзом эгэр или без него, в кумыкском языке используются еще другие грамматические средства связи, которые образуют синтетический тип сложноподчиненных предложений с придаточной условной частью. Все они соответствуют в русском языке аналитическим конструкциям с условными союзами. Так, в предложениях синтетического типа в кумыкском языке сказуемое придаточной условной части выражается: 1) причастием нагъан с аффиксом местного падежа- 2) глаголом изъявительного наклонения в сочетании с вопросительным аффиксоммы.

В тюркских языках встречаются предложения с придаточной условной частью аналитического типа, в которых сказуемое придаточной части выражается глаголом изъявительного наклонения, а в качестве средства связи с главной частью употребляется союз эгэр в сочетании со словом икэн. После-ложное слово икэн может употребляться в качестве средства связи придаточной части с главной и без союза эгэр.

Место придаточной условной части по отношению к главной в русском языке свободное: она может стоять как в препозиции, так и в постпозиции, хотя преимущественно стремится занять место перед главной частью. В тюркских языках она обычно предшествует главной, хотя в поэтической и живой разговорной речи возможна и постпозиция.

В русском и в кумыкском языке на основе придаточных условных предложений появились фразеологизированные сочетания типа если говорить откровенно, если можно так выразиться, если можно так сказать, если сказать правду и т. д., которые обычно употребляются в качестве вводных конструкций, указывающих на способы оформления мысли, на характер высказывания, на отношение говорящего к стилю высказывания.

В сопоставляемых языках конструкции с условной придаточной частью широко употребляются во всех стилях речи.

В кумыкском языке в одном и том же предложении могут быть два условных периода. Один период занимает препозицию, а другой — постпозицию.

Кумыкский язык, как и другие тюркские языки, располагает многообразием аналитических форм условной модальности. В аналитические конструкции условного наклонения могут входить и сложносоставные основы с глагольными и именными компонентами. В некоторых тюркских языках представлены такие аналитические формы выражения условной модальности, которых нет в кумыкском языке.

В русском и в английском языках нет такого многообразия морфологических показателей условного наклонения как в тюркских языках. В русском языке форма условного наклонения не употребляется в независимой позиции: она функционирует только как придаточная часть сложного предложения.

Во всех сопоставляемых языках условные предложения оформляются при помощи союзов. Русский язык обладает разветвленной системой условных союзов и союзных сочетаний. Кроме того, в оформлении условной связи участвуют корреляты. Условные союзы и союзные сочетания различаются по своим дифференцирующим способностям. В соответствии с этим различаются предложения с союзами недифференцированного значения и предложения с союзами дифференцированных значений. В кумыкском и английском языках нет такого разнообразия союзов и союзных сочетаний с их глубинными системными структурно-семантическими связями и отношениями.

Формы условного наклонения, в отличие от временных глагольных форм индикатива, далеко не всегда противополагаются друг другу во временном плане, хотя в принятых их наименованиях — «формы настоящего условного», «формы прошедшего условного», «формы будущего условного» в кумыкском (в тюркских) и английском языках, казалось бы, присутствует их временная характеристика. В русском языке условное (сослагательное) наклонение не имеет форм времени.

С точки зрения реальности/нереальности осуществления условия, данная семантика может быть представлена двумя типами: значением реального условия и значением ирреального условия, когда условие не может быть реализовано, условие и следствие представлены как действия неосуществившиеся и неосуществимые. Для каждой из семантических сфер характерны свои микрополя с соответствующими ядерными и периферийными средствами. В составе центральной зоны микрополей выделяются отдельные ядерные слои, различающиеся степенью специализации конструкций для выражения категории условия, а также их однозначностью. Конструкции, располагающиеся в центральной зоне микрополей и составляющие различные ядерные слои, представляют базовый материал для изучения на занятиях по грамматике и являются основой комплекса упражнений для совершенствования навыков выражения условных отношений в русской и английской речи кумыков.

Условные придаточные по отношению к главной части могут занимать любое положение, хотя более характерна для всех языков препозиция придаточной, так как при таком расположении частей более четко передаются условно-следственные отношения. В русском языке препозиция придаточной части становится единственно возможной, если в главной части имеются слова-скрепы (между тем, если бы.- если .то).

В русском языке в отличие от кумыкского и английского представлены специализованные показатели потенциально-условных и ирреально-условных отношений — это союзы. Предложения с союзами дифференцированных значений выражают потенциальную обусловленность (т. е. возможность одной из двух версий). Грамматически эти предложения характеризуются как предложения индикативного типа: придаточная часть всегда имеет одну из форм синтаксического индикатива, которая передает информацию о том, что ситуация потенциальна в прошлом, настоящем или будущем. В отличие от предложений нереальной обусловленности, где значение союза всегда поддерживается особой формой наклонения, значение потенциальности в этом случае целиком опирается на союз.

Значение потенциально-условной зависимости складывается из тех же компонентов, которые образуют отношения нереальной обусловленностиэто, во-первых, внутренняя зависимость ситуаций, при которой придаточная часть является носителем признака достаточного основания, во-вторых, гипотетический характер обусловливающей ситуации, предопределяющей, как правило, гипотетичность следствия. Специфика потенциально-условной разновидности проявляется в том, что в момент речи не констатируется ни реальность, ни нереальность сообщаемого: информация о соответствии действительности представлена здесь в виде дилеммы (РГ т.2: § 3008).

Среди реальных условных конструкций сопоставляемых языков можно выделить неречеактные («обычные») и речеактные условные (сослагательные) конструкции.

Бипредикативность присуща не только условным конструкциям, но и многим другим конструкциям, в частности, временным, причинным, уступительным. Специфичной для условных конструкций оказывается интерпретация зависимости между частями этой конструкции.

Во всех сопоставляемых языках представлены итеративные конструкции, с помощью которых выражается одноактные и многоактные условные ситуации. Выражение итеративных условных ситуаций в кумыкском языке имеет более регулярный характер и четкое формальное оформление.

Не вполне корректным является положение о том, что временные формы свойственны реальной модальности, а ирреальная модальность не соотносится со временем (Хангишиев 1988: 13−21). Наши наблюдения убеждают в том, что безусловное увязывание категории модальности с функционированием форм времени (например, точка зрения о реальной модальности как связанной с актуальным временем и об ирреальной, как лежащей вне времени) оправдывает себя не во всех отношениях. Точно так же мы видим, что грамматические наклонения, хотя и являются формальными носителями модальных значений, не всегда маркируют фактическое модальное содержание в соответствии со своим грамматическим значением.

Независимо от того, содержит ли гипотетическое предложение указание на обусловливающую гипотетическую ситуацию в своем составе или эта гипотетическая ситуация выражается средствами явной и скрытой грамматики совместно, любое гипотетическое предложение является предложением семантически неавтономным. Его появление в тексте должно быть подготовлено. Гипотетическое предложение семантически и функционально составляет единое целое с порождающим предложением, т. е. с предложением, аргументации или развитию содержания которого оно служит.

Между формальной и смысловой стороной гипотетического предложения существуют отношения асимметрии: в гипотетическом предложении, в котором форма условного (сослагательного) наклонения имеет собственно гипотетическое значение регулярно имеют место смыслы, не выраженные словесно в ней неявно присутствует представление о некотором реальном положении вещей, отражению которого и служит гипотетическое предложение.

Потенциально-условные предложения с обобщенным значением выражают неоднократную, частую, периодически повторяющуюся или регулярно воспроизводимую связь ситуаций в неопределенном временном плане. В кумыкском языке существуют грамматические формы, выражающие временную ориентацию гипотетического условия. Условие, ориентированное в недавнее прошлое, выражается формойды буса в сочетании с финитной формой глагола в прошедшем категорическом времени: Битджг буса, юрю // Если ты кончил, пойдем.

Важной формальной классификацией условных конструкций следует считать ту, согласно которой среди условных предложений различаются предложения с условными союзами и предложения без условных союзов. Однако типологические различия между языками заключаются в том, что в кумыкском языке условный союз носит факультативный характер. В любом из предложений он может быть опущен, при этом конструкция останется условной. Объясняется это тем, что основным показателем условности в тюркских языках является не союз, а морфологический показательса, который является обязательным в любой условной конструкции с союзом эгер «если». В русском языке не во всех случаях союз может быть опущен.

Во всех языках будущее по своей природе является наиболее потенциальным временным планом и тем самым наилучшим образом приспособлено для выражения значения реального условия. По этой причине при локализации реального условия в будущем отсутствуют какие-либо прагматические ограничения на употребление условных конструкций. По этой же причине условные конструкции, в которых и условие, и следствие локализованы в будущем, относятся к самым частотным моделям среди реальных условных сложноподчиненных предложений, допускающих временную локализацию условия и следствия. К сказанному необходимо, однако, добавить, что модель, в которой условие предшествует следствию, имеет определенные предпочтения по сравнению с моделью, в которой условие одновременно со следствием. Это связано с тем, что данная модель фиксирует наиболее естественную для условных конструкций таксисную ситуацию, когда следствие наступает после осуществления условия, а не одновременно с ним, как это имеет место в другой модели (Храковский 1996: 202).

Сложноподчиненные предложения, в составе которых функционируют условные конструкции, обладают в сопоставляемых языках следующими особенностями: 1) в них четко выделяются две формально самостоятельные части условных периодов, 2) формальный показатель связи типа союза может быть, а может и не быть (в последнем случае формальным показателем связи служит единственно возможный порядок следования частей условной конструкции): зависимая часть — главная часть, однако специальный показатель связи типа союза может быть введен в условную конструкцию, 3) по своему статусу формальный показатель связи при его наличии является подчинительным, 4) в обеих частях условных конструкций, как правило, употребляются финитные формы, хотя могут употребляться и нефинитные формы глаголов- 5) в кумыкском и других тюркских языках наличие формального морфологического показателя условия является обязательным.