Данная диссертация представляет собой исследование категории стиля в сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал» на материале романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Стиль является традиционным объектом филологии на всем протяжении се существования. В исследование стиля внесли неоценимый вклад выдающиеся ученые М. М. Бахтин, В. В. Виноградов, Г. О. Винокур, Т. Г. Винокур, A.M. Пешковский, JI.B. Щерба, В. Т. Гак, Ю. С. Степанов, Ш. Балли, М. Риффатер, Р. Барт, Ж. Женетт и др. В определении стиля мы исходим из следующих положений, утвердившихся в современной стилистике: 1) стиль представляет собой специфический способ действия- 2) минимальной языковой единицей проявления стиля является высказывание- 3) в формировании стиля участвуют все языковые уровни- 4) отбор и комбинация языковых средств, определяющих стиль художественного текста, уникален и неповторим, как и сам художественный текст1. Данные положения резюмируются' в отточенной формулировке Ж. Женетта: «Стиль — это ощутимый аспект дискурса, который по определению сопутствует ему от начала до конца, без всяких перерывов и л колебаний». Отсюда с необходимостью следует постулат, фактически воплощенный в исследованиях академика В. В. Виноградова по языку и стилю русских писателей: описание всех форм стилистических построений* должно быть «микроскопическим"3.
По утверждению В. В. Виноградова, «изучение индивидуальных стилей — основная проблема стилистики"4. Индивидуально-авторский стиль писателя воплощается в его художественных произведениях. «Микроскопический».
1 Данные теоретические положения получили освещение и развитие в многочисленных исследованиях по стилистике, см.: Гиро П. Разделы и направления стилистики и их проблематика // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1980; Долинин К. А. Стилистика французского языка: М.: 2-е изд., дораб. — М., 1987; Степанов Ю. С. Французская стилистика (в сравнении с русской). М., 2002; Винокур Т. Г. О содержании некоторых стилистических понятий. М., 2009; Ревзина О. Г. Стилистика XXI века // Русский язык: Исторический судьбы и современность. М., МГУ, 2001. С. 266. Ревзина О. Г. Пролегомены к теории стилистики // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы. М., 2003; Ревзина О. Г. Текст: ускользающий объект // Научные доклады филологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова: Сб. Вып. VI. М., 2010;
2 Женетт Ж. Работы по поэтике. Фигуры. Т. 2. М., 1998. С. 438.
3 Виноградов В. В. К морфологии натурального стиля (Опыт лингвистического анализа петербургской поэмы" Двойник" // Виноградов В. В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. М. 1976. С. 120.
4 Виноградов В. В. О задачах стилистики. Наблюдение над стилем Жития протопопа Аввакума II Виноградов В. В. Избранные труды. О языке художественной прозы. М., 1980. С, 3. лингвистический анализ состоит в выделении всего комплекса стилистических особенностей (стилистических маркеров) и описания их семантики. Лингвостилистический «микроскопический» анализ художественного текста обращен к категории стиля в его парадигматическом и синтагматическом измерениях. Синтагматический аспект — это выделение стилистических средств (семантико-стилистических особенностей) при их непосредственном сочетании друг с другом в пределах предложения и последовательности предложений. Парадигматический аспект — это рассмотрение стилистического средства (стилистического маркера) в его парадигматических связях (употребление в разных контекстах, в составе распределенного по тексту синонимического ряда, в сопоставительной парадигме). «Микроскопический» анализ составляет основу проведенного исследования.
Материал исследования составили текстовые фрагменты из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Для сопоставительного анализа привлекаются сделанные в разное время четыре перевода5 романа на английский язык (К.* Гарнетт, 1912 г.- Э. Мак Эндрю, 1970 г.- Р. Пивиа и Л. Волохонской, 1990 г.- И. Авсея, 1994 г.) и перевод на немецкий язык (Германа Рёля, 1924' г.)6.
Что касается английских переводов романов Ф. М. Достоевского, то с точки зрения их техники и переводческих принципов, несомненно, можно говорить об эволюции. От К. Гарнетт, Д. Магаршака и Э: Мак Эндрю до Д. Мак Даффа, Р.- Пивиа и Л. Волохонской и др. можно наблюдать целый спектр подходов к переводу произведений этого автора. Главная проблема, которую по-разному решали все эти переводчики, — это проблема «одомашнивания» / «очуждения» в высшей степени индивидуального языка и стиля Достоевского.
5 В процессе анализа мы пользовались различными толковыми словарями на русском и английском языках, а также двуязычными (англо-русскими и русско-английскими) словарями, данные которых приведены в Библиографии настоящей диссертации.
6 Dostoevsky F.M. The brothers Karamazov. / Translated by C. Garnett. Vol. I. — 1939; Dostoevsky F.M. The brothers Karamazov. Translated by Richard Pevear and Larissa Volochonsky. Farrar, Straus, and Giroux, 2002; Dostoevsky F.M. The brothers Karamazov. Translated by Andrew R. MacAndrew. Bantam Books, 2003; Dostoevsky F.M. The brothers Karamazov. Translated by Ignat Avsey. Oxford Paperbacks, 1998; Dostojewski F M Die Bruder Karamasow: Roman in 4 Teilen u. einem Epilog. / Ubers, von Hermann Rohl. — Leipzig, 1981.
7 France P. Dostoevskii rough and smooth // Forum for Modern Language Studies, 1997, Vol, XXXIII, 1. — P. 7280.
В качестве основного в работе используется имеющий высокую репутацию перевод английской писательницы К. Гарнетт8. На рубеже XIX и XX веков Ф. М. Достоевский воспринимался на Западе, в частности в Англии, не как художник слова, а в большей степени как психолог, философ, знаток русской души9. Д. Ф. Лоуренс, В. Вулф, Л. Стрейчи критиковали Достоевского за слабость формы, отсутствие четкой структуры10- другие западные исследователи лишали Достоевского «художественного вкуса и писательского таланта"11, подвергали.
19 критике за «неспособность собрать в единое целое многочисленные ракурсы», за мистицизм, «укоряли в художественной слабости, а оригинальность его произведений объясняли свойствами «русской души» «13.
Только 1910;20-е гг., когда К. Гарнетт перевела все романы и рассказы Достоевского, английские исследователи обратили серьезное внимание на творческое наследие писателя. С этого времени начался скрупулезный анализ произведений Достоевского, которого теперь уже рассматривали как одного из величайших писателей человечества. В. Вулф говорила, что по переводам К. Гарнет английский читатель судил «о целой литературе, лишенной своего стиля», и тем не менее «то, что оставалось, поражало силой и производило неизгладимое впечатление"14. Можно сказать, что переводческая политика К. Гарнетт сводилась к «одомашниванию» языка Достоевского, то есть, так сказать, к лишению его собственного стиля и облечению в стиль, приемлемый для английского читателя?, того времени, за что она также подвергалась критике. Несмотря на это английский писатель Джозеф Конрад сравнивал К. Гарнетт с «великим музыкантом, интерпретирующим великого композитора"15. А. Н. Николюкин в статье.
8 «.a good job in conveying the Dostoevskii world and characters in all their strangeness"/ «.умело передано все своеобразие художественного мира и характеров Достоевского» — France P. Dostoevskii rough and smooth // Forum for Modern Language Studies, 1997, Vol. XXXIII, 1. — P. 79.
9 См.: Васильченко T. B Роман Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» в англоязычных переводах. Дисс. .канд. филол. наук. Томск, 2008. С. 7.
10 Там же.
11 Кауе P. Dostoevsky and English Modernism. — Cambridge: University Press, 1999. — P. 14.
12 Там же, с. 86.
13 Григорьев А. Достоевский в современном зарубежном литературоведении // Русская литература. — 1972. -№ 1.-С. 192−214.
14 «.we have judged a whole literature stripped of its style. what remains is something very powerful and impressive» — Woolf, Virginia The Russian Point of View. The Essays of Virginia Woolf. Ed. Andrew McNeille. Vol. 4. London: Hogarth, 1994. -P. 182.
15 «Conrad, for whom Turgenev was Constance Garnett, compared her to a great musician interpreting a great composer» — Constance Garnett Translation // The Literature Network Forums URL: http://www.online.
Достоевский в переводе К. Гарнетт" впервые выделил ряд особенностей первого перевода романа «Братья Карамазовы», которые позволяют говорить о том, что англоязычные читатели «увидели Достоевского в «снятом» виде"16.
Позже появились новые переводы произведений Достоевского. В одной из своих статей П. Франс замечает, что переводчики сначала находились под влиянием критики, которая видела в Достоевском прежде всего мыслителя и 1 посредственного" писателя (В. Набоков), но потом под воздействием известной книги Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского» изменили свою переводческую технику, посмотрев на него как именно на великого писателя. Поэтому вместо того чтобы сглаживать наиболее неудобные для восприятия места, они стали.
18 показывать их в своих переводах, нередко нарушая нормы переводного языка .
Объект исследования — текстовые фрагменты романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» в рамках сопоставления с переводами на английский и немецкий языки.
Предмет исследования — стиль, или идиостиль Ф.М. Достоевского^ в его романе «Братья Карамазовы» в свете концепции стиля, изложенной в данной диссертации, на основании сопоставительной модели «оригинал —, перевод — оригинал».
Метод исследования. В стилистике текста, в сопоставительной стилистике, в теории художественного перевода предложены и практически воплощены различные подходы к лингвостилистическому анализу. В этой области не выделяют общепринятый метод. Критериями являются эффективность и степень объективности метода. В диссертации лингвостилистический анализ строится на основе сопоставительного метода в сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал». Разработанная в диссертации сопоставительная модель «оригинал ¦— перевод — оригинал» синтезирует представление о переводе как вторичном тексте по отношению к оригиналу, принятое в деривационной.
Iiterature.com/forums/showthread.php?s=f8ebfd68a 1 d20cecc6dd5e3686148bb 1 &-р=518 199#post518199 (дата обращения: 05.09.2011).
16 Николюкин А. Н. Достоевский в переводе К. Гарнетт// Русская литература. — 1985. — № 2. — С. 158.
17 «Достоевский писатель не великий, а довольно посредственный, со вспышками непревзойденного юмора, которые, увы, чередуются с длинными пустошами литературных банальностей» — Набоков В. Лекции по русской литературе: Чехов, Достоевский, Гоголь, Горький, Толстой, Тургенев, [Перевод с английского и французскогоПредисловие И. Толстого], М.: Независимая газета, 1996. С.173−219.
18 France Р. Указ. соч. С. 73. текстологии19, с представлением о стилистическом эксперименте20. Пошаговое использование сопоставительной модели и ее значение для стилистического анализа уясняется из следующей экспликации:
1. Сопоставление перевода и оригинала (первичного и вторичного текстов) означает обращение к разным языковым системам и обретение «внешней» точки зрения по отношению к русскому языку. Здесь оказывается принципиальным наличие/отсутствие вариантов в сопоставительных единицах, возможное и невозможное в пределах каждой из систем. У Достоевского читаем: Было ему [Алеше — А.Р.] тогда всего двадцать лет в английском переводе — Не was only twenty. В английском переводе порядок слов — единственно возможный, в русском наличествуют варианты. «Внешняя» точка зрения обращена к самой сути категории стиля, к «плоти» языка. Главное ее достоинство состоит в том, что она позволяет выявить такие стилеобразующие средства языковой системы, которые не выявляются вне «иноязыковой» призмы. Вэтом случае речь идет не об индивидуально-авторском стиле Ф. М'. Достоевского, а о категории, стиля как таковой, то есть неразрывно связанной с устройством языковой системы.
2.
Введение
в сопоставительную модель в качестве вспомогательного средства так.
01 называемого подстрочного, или «обратного» перевода и его сопоставление с оригиналом. A.M. Пешковский выстраивает стилистические варианты, обращаясь к лексическому уровню, т. е. заменяя одно слово другим из возможных в тургеневском тексте. Речь идет, таким образом, о варьировании внутри лексической системы русского языка. Ничто не мешает расширить сферу применения данного эксперимента на уровень предложения. Английский Не was only twenty в переводе на-русский язык дает Ему было только двадцать. Теперь можно сопоставить оригинал {Было ему тогда всего двадцать лет) и подстрочный перевод. Мы можем выявить формальную трансформацию и ее содержательный аспект (разговорность, экспрессия). Так осуществляется переход к выбору одной из возможностей русской языковой системы в определенный период • ее существования.
19 Чувакин A.A., Бровкина Ю. Ю., Волкова H.A., Никонова Т. Н. К проблематике деривационной текстологии // Человек — коммуникация — текст. Вып. 4. — Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 2000.
20 Пешковский А. М Принципы и приемы стилистического анализа и оценки художественной прозы // Ars Poetica. 1927;1928. Вып.- 1.
21 См. толкование терминов «подстрочный» и «обратный» в главе I данной диссертации на с. 36−37.
3. Сам по себе единичный выбор значим только для конкретного предложения. «Стиль всегда характеризуется принципом отбора и комбинации наличных языковых средств, их трансформаций"22. Если стилистически значимые выборы — на фонетическом, ритмико-интонационном, морфологическом, словообразовательном, лексическом, синтаксическом уровнях — так или иначе повторяются и если они обнаруживают определенную взаимосвязь, оказывается возможным выделить ряд стилистических характеристик, присущих стилю «Братьев Карамазовых» и (до определенной степени) идиостилю Достоевского.
4. Наиболее ответственным этапом лингвостилистического описания в рамках предлагаемой модели становится семантическая характеристика выделенных стилистических особенностей23. В лингвистике язык для описания семантики стиля фактически не разработан. В сопоставительной модели «оригинал — перевод —¦ оригинал» принята следующая логи^ Стилистические маркеры переводятся в термины риторических операций: любая трансформация может быть сведена к сокращению и добавлению единиц. Молено, — ввести также сложную операцию, о! одновременно состоящую из сокращения и добавления. Далее определяется план содержания этих операций. Лингвистическая квалификация трансформаций сопрягается с объяснением ее стилистического эффекта. К языку описания предъявляется в первую очередь требование полноты передачи стилистических нюансов и адекватности их истолкования. л <г.
В настоящей работе, как и в труде A.A. Реформатского, различие между терминами «сравнение» и «сопоставление», при котором сравнение направлено на выявление общего в сравниваемых языковых системах, а сопоставление — на выявление различного, не акцентируется. Использование термина «сопоставление», однако, в настоящей работе кажется более предпочтительным, поскольку точнее описывает процесс проводимого в работе анализа, когда сопоставляются (ставятся рядом друг с другом) оригинал и его перевод или переводы на другие языки. Перевод в этом смысле как раз и может стать тем.
22 Степанов Ю. С. Стиль // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 494.
23 По определению К. А. Долинина, «стиль есть содержательное свойство высказывания (сообщения, текста)"—Долинин К. А. Стиль французского языка. М., 1978. С. 36.
24 Дюбуа Ж. и др. Общая риторика. М., 1986. С. 86.
25 См. подробно: Реформатский A.A. О сопоставительном методе // Реформатский A.A. Лингвистика и поэтика. — М., 1987. — С. 40−52. фоном", на котором становятся заметнее некоторые черты оригинала. Перевод выступает в роли своеобразного комментария к оригиналу, что способствует лучшему пониманию оригинала, помогает по-новому, «свежим глазом», с непривычной точки зрения посмотреть на оригинал.
Актуальность исследования определяется назревшей в филологии потребностью в стилистической концепции, преемственной по отношению к научной традиции и отвечающей современным представлениям о языке и дискурсе. Актуальной является разработка метода лингвостилистического анализа, направленного на комплексное рассмотрение формального и содержательного аспектов категории стиля. Актуальным и настоятельно востребованным в XXI веке является лингвостилистическое описание идиостиля великого русского писателя Ф. М. Достоевского, произведения которого входят в золотой фонд отечественной и мировой литературы.
Научная новизна диссертации, состоит в разработке сопоставительной, модели «оригинал — перевод — оригинал» как эффективном средстве лингвостилистического анализа художественного текста в «микроскопическом» описании индивидуально-авторского стиля романа Достоевского «Братья Карамазовы».
Цели и задачи. Цель. диссертационного исследования — «микроскопический» анализ категориистиля в художественном тексте на материале романа Достоевского «Братья Карамазовы». В диссертации поставлены следующие задачи:
1. Ввести в рассмотрение сопоставительную модель «оригинал — перевод — оригинал» и раскрыть ее значение для лингвостилистического анализа.
2. Произвести комплексный лингвостилистический анализ текстовых фрагментов романа «Братья Карамазовы» на основе сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал».
3. Представить парадигматический аспект индивидуально-авторского стиля романа Достоевского через описание «текстовых» парадигм с привлечением сопоставительной модели «оригинал — перевод -— оригинал».
Теоретическая значимость заключается в подходе к категории стиля как коннотативного аспекта дискурсапредставлении системы языка во всем объеме ее характеристик как основы формирования категории стилявыработке сопоставительного метода лингвистического анализа «оригинал — перевод — оригинал», синтезирующего «внутреннюю» и «внешнюю» точки зрения на стиль художественного текста.
Практическая значимость работы определяется тем, что сопоставительная модель «оригинал — перевод — оригинал» является эффективным средством комплексного анализа художественного текста. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в общих и специальных курсах по стилистике русского языка и сопоставительной стилистикепо стилистике текста и дискурсапо теории и практике художественного переводапри обучении русскому языку как иностранномув специальных семинарах по художественной литературе и стилистике художественной речи. На защиту выносятся следующие положения:
1. Стиль как лингвистическая категорияпредставляет собой неотъемлемый коннотативный аспект текста и дискурса. Стиль имеет формальную и содержательную стороны. Система языка включается в формирование стиля на всех языковых уровнях, в полном объеме стилистически нейтральных и стилистически маркированных языковых средств.
2. Стиль текста не есть прерывистая или точечная категория. Стиль не дискретен и воплощается в тексте на всем протяжении текста от начала и до конца. Лингвостилистический анализ текста является «микроскопическим» по определения акад. В. В. Виноградова.
3. Эффективными средствами лингвостилистического анализа являются стилистический эксперимент по A.M. Пешковскому и сопоставление текста оригинала с его переводами. В сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал» совмещены стилистический эксперимент и сопоставительный подход. В сопоставительной модели «внешняя» и «внутренняя» точки зрения на систему языка и стиль текста дополняют друг друга.
4. Лингвостилистический анализ художественного текста на основе сопоставительной, модели позволяет выявить совокупность характеристик (семантико-стилистических особенностей) индивидуально-авторского стиля художественного текста. Лингвостилистический анализ открывает возможность и представить идиостиль писателя во всем многообразии индивидуально-авторских стилей его произведений с последующим выделением общих семантико-стилистических характеристик.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были обсуждены на XVIII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2011» в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова. Диссертация обсуждена на заседании кафедры русского языка филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. По теме исследования опубликованы монография, три статьи и тезисы.
Выводы:
Сопоставление перевода с оригиналом позволяет выявить важную стилистическуюхарактеристику оригинала: Ф. М. Достоевский * осуществляет выбор из однокоренного синонимического ряда («дева», «девица», «девка», «девочка», «девчонка», «девчоночка») таким образом, что" нужное слово не только называет объект, но и передает дополнительные смыслы. Разумеется, вышеназванные дополнительные смыслы могут быть переданы" средствами английского языка, но не с помощью членов синонимического ряда. Однако мы исследуем стилистические особенности оригинала, а не достоинства или недостатки перевода.
Таким образом, сопоставительный анализ показывает стилистическое и семантическое взаимодействие языковых единиц и их значений, важное для каждого конкретного контекста, а также позволяет свести разные примеры воедино и выявить важнейшую особенность стилистического мышления Ф. М. Достоевского.
Кроме того, на наш взгляд, другая («внешняя») точка зрения, представленная в языке перевода, позволяет выявить — и при этом совершенно объективно — такие стилеобразующие языковые признаки, которые почти неминуемо ускользают от внимания при «внутренней» точке зрения. Взятые по отдельности эти признаки могут показаться слишком мелкими и даже незначительными. Между тем стиль как раз и создается мелкими и деликатными языковыми мазками.
Заключение
.
Изучение категории стиля с использованием метода «микроскопического» анализа в сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал» на материале романа «Братья Карамазовы» представляет собой новый аспект применения концепции стиля как аспекта языка и дискурса. При таком подходе к исследованию стиля не только был опробован сам метод сопоставления и детального анализа художественного текста и его переводов на английский и немецкий языки, но и были выявлены важные стилистические качества русского языка, сыгравшие ключевую роль в формировании уникального стиля Достоевского.
В целом во II и III главах диссертации выделены и проанализированы около 300 семантико-стилистических особенностей, которые участвуют в формировании индивидуально-авторского стиля Достоевского. Индивидуально-авторский, стиль.
J воплощается в тексте романа на всех языковых уровнях. В результате проделанного анализа был выявлен целый арсенал стилистических средств: высокая, книжная, архаическая, разговорная и просторечная лексикаокказиональные словаметафорыповторыоттенок начальной фазы повествованиялаконичность и целостность развернутого определения героеванафоры с аллитерациями и ассонансамиразнообразные средства для выражения экспрессии, торжественности, патетики и т. д.- поэтический ритм высказыванийглагольное время и вид причастийуменьшительно-ласкательный суффикс и др.
Семантико-стилистические особенности распределены по всему тексту и в каждом отдельном фрагменте согласованы между собой. В. В. Виноградов в свое время поставил важнейший для лингвостилистического анализа художественного текста вопрос: «.а как изучить форму произведения в его целом, в соотношении разных факторов, разных его сторон? Как изучать эти средства в каком-то <.> целостном эстетическом объекте? И к чему же, к пониманию чего приводит изучение этого внутреннего единства — какого-то переживания, внутренней какой-то сущности или оно будет все время, так сказать, скользить по поверхности?"1.
1 Виноградов В. В. Из истории изучения поэтики (20-е гг.) // Известия АН СССР, 1975, т. 34, № 3. С. 265. I.
Приведем те семантико-стилиетические особенности, которые представляются связанными с сущностью романа Достоевского в порядке их выделения в ходе анализа.
1. Одна из ярких особенностей стиля Достоевского проявилась при изображении им своего любимого героя Алеши^ .характеризуя которого автор использует следующий прием: он показывает, кем является его герой, заявляя о том, кем он не является. При этом он использует перформативы (объявляю—я должен объяснить!• Imust с присущими им экспрессией и утверждающим пафосом и повторы: с. аллитерациями и ассонансами: (вовсе — вовсе, не — не, фанатик — мистик, юноша— Алёша, и — и), в том числе повтор по принципу «кольца"' (вовсе не фанатик. не мистик вовсе).
2. Достоевский. квалифицирует своего героя при помощи? содержащих оценку заимствованных существительных (фанатик/ fanatic, мистик/ mystic, человеколюбег{ — поклонник человечества/ lover of humanity), расположенных по восходящему принципу градации. При этом автор по максимуму использует их формальный и семантический, потенциал, так ч то становятся релевантными все мельчайшие составляющие означаемых и означающих данных слов: и-суффиксы и окончания, и количествослогови омонимия гласных и согласных и кванты смысла. Между тем в английском: языке т. е.же.самые.словав?частпостщфанатик я мистик, сохраняющие неизменным свое означающее, не: идентичны по своему означаемому (мистик/ mystic). Например, утвердительно-положительная семантика слова mystic в английском языке позволила выделить при. сопоставлении оттенок негативной оценки в значении слова лшстшс в русском.
3. Характеризуя своего любимого: героя: Алешу, Достоевский не скрывает своего неравнодушного к нему отношения. Это проявляется: в языковой ткани повествования, например, при использовании: паронимической аттракции в анафорически. благозвучном окончании (этот юноша, Алеша — этот молодой человек, Алеша/ this young man, Alyosha) как средства выражения подчеркнуто теплого и одновременно дистанцированного (этот юноша) авторского отношения к герою.
4. Отношение автора к главному герою выражается также за счет эмпатии (внутренней вовлеченности в переживания героя), которая нередко реализуется при помощи сочетания и чередования маркированных единиц сниженного и высокого стилей, например: сначала разговорное. ударился на монастырскую дорогу., а затем «высокое» поэтизированное определение дороги — .идеал исхода рвавшейся из мрака мирской злобы к свету любви души егосначала экспрессивный и отчетливо разговорный глагол привязался (во фразе .к которому привязался. любовью.), а вслед за ним выдержанное в высоком стиле поэтическое определение любви героя — всею горячею первою любовью своего неутолимого сердца. Эмпатия как вторичное стилистическое качество представляет собой на первый взгляд незаметное и не столь уж важное для передачи событий семантическое добавление, состоящее в «личностном соучастии» автора-повествователя в том, что им изображается. Шкала объективность — субъективность в данном случае выглядит слишком упрощенной, учитывающей лишь крайние случаи. Усилительные частицы, наречия, разговорные слова с переносным значением вносят «кванты эмпатии» — косвенную оценку, отсутствие, активизируют фонд знаний читателя, его собственного’опыта. Повествователь не только рассказывает, но он переживает то, о чем рассказывает. И никакого «нарушения» объективности здесь нет. Все факты передаются абсолютно точно, но сам язык своими средствами воспроизводит то, что в совершенно иных формах осуществляется в жизни.
5. Весьма примечательна индивидуально-авторская семантика атрибута странный/ strange (применительно к Алеше). «Странность» герояявляется лейтмотивом всей его квалификации автором в данном контексте. Автор первый начинает говорить о странности своего героя в предисловии к роману, а затем многократно возвращается к ней при последующем изображении героя. Странный выступает как своего рода квалификационный «каркас», на который крепятся все остальные оценочные характеристики. Путем дифференциации и углубления деталей автор расширяет семантику слова «странный», наполняя ее новыми смыслами. В частности, он дает понять, что одна из «странных», или «особых» черт героя, проявившаяся с колыбели и сохранившаяся до юношеского возраста, заключалась в его особой любви к матери, в силе этого чувства, благодаря чему его «память сердца» (образ матери) не просто не была утрачена, но как бы непрерывно всплывала в его памяти и переживалась им заново, вызывая в нем воспроизведение всей той гаммы чувств, которые испытывает ребенок к матери. Данное наблюдение лишний раз подтверждает заявление Ю. Н. Караулова и E. J1. Гинзбург о том, что существует немало слов, которые в творчестве Достоевского приобрели новые значения2 и в которых выразились художественные интенции автора.
6. Еще одно стилевое качество — это подчеркивание проявления признака, свойства, качества в его наиболее полном выражении, например: всею горячею первою любовью — всей теплой первой любовью/ with all the warm first love. Здесь, опять таки, речь идет о художественном идиолекте Достоевского, но и о чертах русской языковой’личности и соответственно — языкового мышления. Ведь это совершенно неслучайно, что по-русски нельзя сказать «всею теплою первою любовью" — теплое (неинтенсивное) чувство и полнота чувства в русском языковом сознании несовместимы. Этот стилистический вектор можно было бы обозначить как «вектор максимума».
7. Индивидуально-авторская семантика слов «воспоминание» («memory») в значении «память сердца» и «светлый» в значении «радостный, чистый, возвышенный», характеризующих неразрывную связь между главным, героем Алексеем и его покойной и при этом «вечно живой" — матерью: Особую роль в создании этой семантики играет повтор. В первом случае в оригинале на пять предложений приходится восемь однокоренных слов в значении воспоминания — запомнил, воспоминания могут запоминаться, запомнил, запомнились, запомнил, сколько мог он припомнить, воспоминание). Во втором случае — повтор метафорический: светлые точки из мрака', уголок из огромной картины, которая вся погасла и исчезлакосые лучи заходящего солнца', зажоюенная лампадка.
8- Достоевский мастерски использует глагольное время и вид причастий и их чередование (рыдающую. —рыдавшую/sobbingсхватившую его. —хватавшую его/snatching him upобнявшую его. — сжимавшую его/squeezing himмолящую за него. — молившую за него/ praying for himпротягивающую его. — протягивавшую его/ holding him out) при создании объемного, «выпуклого», или «стереоскопического» изображения образа матери, достигая при этом яркой выразительности, статичности и одновременно динамичности, а также двойственности изображения. Динамичность повествования достигается также за.
2 Словарь языка Достоевского/ Гл. ред. Ю. Н. Караулов- [авт. вступ. ст.: Ю. Н. Караулов, Е.Л. Гинзбург] // Slovari.ru URL: http://www.slovari.ru/default.aspx?s=0&p=307 (дата обращения: 17.05.2011) счет ритмического перечисления действий с возрастающей интонацией. Ю. Н. Караулов и Е. Л. Гинзбург в своей статье квалифицировали данный прием как «повторяемость по принципу крещендо"3. Он заключается в нагнетении, возрастании, дифференциации и углублении деталей и свойств описываемых событий, явлений, ситуаций, внутреннего состояния героев, их мыслей и чувств, и доведении их до высшей точки накала. Тем самым достигается предельное насыщение характеристики описываемого предмета или ситуации. Именно это имеет место в нашем случае, где количество слогов этих многосложных причастий обеспечивает определенный ритм текста с соответствующей фразово-интонационной моделью. Отсюда вытекает синтаксический каркас конструкции с причастиями в качестве фокуса высказывания, на который падает фразовый акцент в каждой из пяти синтагм, благодаря чему создается неповторимый образ матери.
9. Нельзя не отметить также стилистическую роль суффиксов причастий (-вш-, -ющ-, -ащ-, -ящ-), о которых в свое время довольно резко высказался Горький. В данном случае эти суффиксы являются одним из выразительных средств при создании образа рыдающей молящейся матери.
10. Сопоставление словосочетания по трагической и темной кончине своей с четырьмя английскими переводами вскрыло авторскую стратегию при выборе определений кончины Ф. П. Карамазова и1 наглядно — показало, что в каждом из вариантов перевода передается лишь’часть смыслов, наличествующих в оригинале. Другими словами, прилагательные трагический и темный обладают более широким семантическим полем по сравнению с вариантами перевода. Примечательно, что переводы в этом случае сыграли роль своего рода семантических разграничителей, зафиксировавших какое-то одно (мрачный/ gloomy) или несколько (насильственный/ violent и таинственный/ mysterious) значений из семантического пространства оригинальных лексем трагический и темный и тем самым сузивших семантику обоих лексем. Однако автор благодаря использованию слов с широким семантическим полем привносит в характеристику явлений и предметов элемент неопределенности и неоднозначности, оставляя место для читательского домысливания. По этом поводу Д. С. Лихачев писал.
3 Там же. следующее: «В искусстве познающий (слушатель, читатель, зритель) творит вместе с автором или помимо автора, но по его «подсказке» «4. Отсюда видно, что «стиль Достоевского — это стиль, в котором ясно проступает стремление к стимулирующей мысль читателя незаконченности. Это стиль, рассчитанный на то, чтобы провоцировать у читателя свои выводы, заключения и размышления. Достоевский недоговаривает, намекает, выражается как бы неточно и вместе с тем с какой-то поражающей утонченностью. Он заставляет читателя думать и делать свои выводы"5.
11. Примечательно авторское экспериментирование с языком, нередко сопровождающееся «нарушениями» идиоматики и норм русского языка, например: 1) ударился на монастырскую дорогу — контаминация и преобразование двух понятий: «удариться во что-либо» и «выйти на дорогу», где первое передает эмпатию, а второе подразумевает выбор пути- 2) не захочет взять на себя осуждения — в основе конструкция «взять на себя ответственность» («осуждение» как бремя «ответственности») — 3) был. очень странен, начав даже с колыбели— деепричастный оборот присоединяется к предложению с именным сказуемым'(не характерно для русского синтаксиса), что придает высказыванию особую выразительность и передает тонкие смысловые нюансы- 4) кончине своей. о которой сообщу в своем месте — контаминация двух смыслов: «сообщу в свое время» и «сообщу в подходящем для этого месте». Данные «нарушения» — не результат неграмотности или недостаточной образованности автора, а скорее его намеренное экспериментирование с языком. Они создают «впечатление торопливости речи, неряшливых и как бы «неумелых» поисков точности и вместе с тем найденности необходимого нюанса"6. Стилистическая «шероховатость» речи («поправленная» в переводах) свидетельствует об уникальной стилевой манере писателя: максимально задействовать потенциал языка для передачи необходимого художественного оттенка с целью произвести эстетическое воздействие. Д. С. Лихачев писал: «Стиль произведений Достоевского удивительно связан с поэтикой его произведений: это стиль, в котором ослаблены обычные связи языка и 4.
Лихачев Д. С. Очерки по философии художественного творчества. — СПб., 1999. С. 21.
5 Лихачев Д. С «Небрежение словом» у Достоевского // Достоевский Материалы и исследования. В 2 т. Т. 2. — Л., 1976. С. 34.
6 Там же, с. 35. создаются необычные, стиль, облегчающий неожиданные сопоставления, освобождающий произведение от внешней красивости, восстающий против мещанской привычности ассоциаций. Композиция (в широком смысле) и «фактура» языка произведений Достоевского выдержаны в одном стиле, в высшей степени экспрессивном и освобожденном от привычных идиоматических связей".7.
12. За счет вкрапления в повествование вводных слов и конструкций по-моему по крайней мере (по моему мнению по крайней мере/ in ту opinion at least), по его мнению (как он думал/ as he thought) и т. п. с хмодальным значением сомнения, предположения, создается неопределенность изображения, разговорность повествования, передается оттенок неуверенности в степени достоверности сообщения и в то же время объективности суждения, намек на чужое мнение. В результате повествование приобретает парадоксально двойственный характер: оно одновременно и субъективное, и объективное.
13. В результате сопоставления выявлены интертекстуальные смыслы, например: 1) в существительном богородица/ the Mother of God на синхронном уровне начальная строчная буква интертекстуально отсылает нас к целому социокультурному пласту — советской эпохе воинствующего атеизма. Семантически это слово заключает в себе сему обожествления. Отсюда намек на две взаимоисключающие концепции — «обожествление» и «разбожествление», берущие начало в национальном культурно-религиозном сознании. 2) В словосочетании монастырская дорога (ударился на монастырскую дорогу — он перенял монастырскую жизнь/ he adopted the monastic life) очевиден интертекстуальный мотив выбора пути-дороги, нашедший отражение в мировой и русской литературе. 3) В существительном исход (идеал исхода — идеальное избавление / ideal escape) содержится отсылка к одной из библейских книг («Исходу»), в которой речь идет об исходе еврейского народа из Египта.
14. При анализе была выявлена своего рода стратегия автора при выборе начальных элементов каждого из предложений абзаца (Было. Прежде всего. Заране. И поразило-то. Впрочем. и т. п.). Складывается впечатление, что автор заранее тщательно продумывал и подбирал ключевые слова, которые следует.
7 Там же, с. 41. поставить в ударную позицию абсолютного начала предложения, в результате чего прослеживается четкая причинно-следственная связь между предложениями с объяснительными, определительными и дополнительными отношениями, выделенность необходимого компонента и повествование в стиле рассказа с разговорным оттенком. Предложения словно бусинки нанизываются на одну последовательную нить повествовательной канвы.
15. Для Достоевского типичны сложноподчиненные и сложносочиненные предложения, которые в переводе часто разбиваются на два или три самостоятельных предложения, что нарушает семантико-стилистическую целостность, например: Заране скажу мое полное мнение: был он просто ранний человеколюбег{. — Я могу также дать свое полное мнение сначала. Он был просто ранний поклонник человечества./ I may as well give my full opinion from the beginning. He was simply an early lover of humanity.
16. Свободный порядок слов в русском языке, инверсия главных и второстепенных членов предложения используется автором с целью эмфатического выделения той или иной языковой единицы, создания эпически неторопливой интонации и воспроизведения слога церковных книг или фольклорных произведений. В предложении И поразила-то его эта дорога. (И причина того, что эта жизнь поразила его таким образом. /And the reason this life struck him in this way.) на фоне перевода/ подстрочного перевода заметно тема-рематическое выделение глагола поразила-то (усиленное с помощью частицыто), стоящего в ударной позиции начала предложения. Тем самым автор намекает на силу воздействия той причины, которая заставила еще совсем молодого героя сделать столь необычный выбор жизненного пути. «Высокое» звучание словосочетания по трагической и темной кончине своей (своей мрачной и трагической смерти/ his gloomy and tragic death) обусловлено инверсией с интертекстуальной отсылкой к стилю церковных книг.
17. Довольно часто в тексте романа встречается скопление аллитераций и ассонансов, а также чеканное акцентное ударение в сочетании с ритмом, которые создают впечатление протяженности во времени и непрерывности, постепенно нарастающей экспрессии и динамизма повествования, оказывая мощное эстетическое воздействие: Прежде всего объявляю, что этот юноша, Алеша, был вовсе не фанатик, и, по-моему по крайней мере, даже и не мистик вовсе (.Прежде всего, я должен объяснить, что этот молодой человек, Алеша, был не фанатик, и, по моему мнению по крайней мере, был даже не мистик/ First of all, I must explain that this young man, Alyosha, was not a fanatic, and, in my opinion at least, was not even a mystic).
— Aju—uu—uu—и—-иш—-uu-uuu—-uuu—-uuu—-uuu—uuu—- U—J.
Прежде всего объявляю, что этот юноша, Алеша, был вовсе не фанатик, и, по-чосчу, но крайней мере, лаже и не мистик вовсе.
Так выявляется важнейшая характеристика индивидуально-авторского стиля Ф. М. Достоевского — его беспорядочный «многословный» синтаксис на самом деле имеет мерность, свойственную поэтическому стихотворному тексту.
18. Ряд важных особенностей был выявлен при анализе парадигмы наречия тогда, включающей в себя совокупность всех контекстов употребления данного наречия в первой книге романе. Проведенные статистические подсчеты показали, чю Достоевский в романе «Брагья Карамазовы» использует наречие «тогда» примерно в четыре раза чаще, чем J1.H. Толстой в «Войне и мире», Н. В. Гоголь в «Мертвых душах» и И. С. Тургенев в «Отцах и детях». При переводе это наречие передается либо как at the time (в то время), либо опускается (.Было ему тогда всего двадцать лет — Не was only twenty/Ему было только двадцать). На первый взгляд, наречие тогда избыточно, однако эта избыточность мнимая. «Текстовая» парадигма наречия тогда позволяет выявить три его важнейшие функции по. отношению к тексту романа в целом: 1) контексты употребления наречия тогда относятся к узловым событиям сюжета. Опираясь на данные контексты, можно составить обстоятельное краткое содержание повествовательного сюжета- 2) тогда выступает в контекстах, характеризующих персонажей повествования — Ф. П. Карамазова, Алешу, Ивана и др.- 3) в наречии тогда во многих контекстах временной компонент отступает на задний план, и тогда выступает как стилистическое средство «сглаживания углов», избегания скачкообразности и прерывистости. Тогда — знак индивидуально-авторского стиля романа, выявленный только с использованием сопоставительной модели «оригинал — перевод — оригинал».
18.1. Анализ парадигмы наречия тогда косвенно указал на такие стилистические особенности русского языка, как избыточность и конкретизацию, о которых говорил еще В. Г. Гак, а также повторы, использующиеся для эмфатического акцента и усиления. А. Вежбицкая отмечала, что речевые повторы свойственны, в частности, славянским языкам по причине большей свободы в выражении эмоций в славянской культуре, чем, например, в англосаксонской, вследствие чего переводчик снимает в романе повторы в большинстве случаев, как бы избегая лишней конкретизации и эмоциональности повествования. Однако в результате сравнения с употреблением наречия тогда другими русскими писателями стало очевидно, что повторы являются не только стилистическим качеством русского языка, но и стилевой манерой самого Достоевского.
18.2. При анализе наречия тогда было также отмечено пресловутое многословие Достоевского. Однако его многословие находится в органической связи с особенностями содержания его произведений. Поэтому оно лишь условно может быть названо многословием, поскольку отражает то, что характерно для стиля и направления творческой индивидуальности писателя. Именно поэтому при своем известном многословии Достоевский осуществляет свои художественные задачи путем вполне лаконичных (как это ни парадоксально) и при этом весьма экспрессивных и изобразительных высказываний, и у него действительно не найти лишнего слова, которых, кстати, насчитывается немало в переводе. У Достоевского каждое слово на своем месте, и каждое неотъемлемо и органически связано со всеми остальными, так что его высказывания представляют собой единое, хотя и разноголосое, целое и производят художественное воздействие.
19. Использование автором слов с уменьшительно-ласкательными суффиксамичто составляет характерную черту индивидуально-авторского стиля Достоевского, играет разнообразную стилистическую роль, в повествовании. Невозможность передачи данного морфологического компонента на английском языке компенсируется вполне адекватной передачей его на немецком, чем обеспечивается большая объективность исследования при помощи привлечения большего количества переводов на разные языки.
20. Еще одна важная стилистическая характеристика оригинала, выявленная при сопоставлении с переводом, заключается в следующем: Достоевский осуществляет выбор из однокоренного синонимического ряда (дева, девгща, девка, девочка, девчонка, девчоночка) таким образом, что нужное слово не только называет объект, но и передает дополнительные смыслы: традиционно-поэтическое дева (young woman / букв, молодая женщина), имевшее в XIX в. приподнятый характердевушка (girl) — «лицо женского пола, достигшее физической зрелости, но не состоящее в браке», явно противопоставленное слову женщины (women) — девица (girl), не имевшее вплоть до XX в. отрицательных коннотаций, уравняло между собой антагонистов (Грушеньку и Катерину Ивановну) — девка (the peasant girl) — девушка крестьянского происхождения (с пренебрежительной окраской) и т. д. Разумеется, вышеназванные дополнительные смыслы могут быть переданы средствами английского языка, но не с помощью членов синонимического ряда. Как видно из примеров, отсутствие в английском языке соответствующих аффиксов восполняется главным образом аналитически. Таким образом, сопоставительный анализ показывает в данном случае стилистическое и семантическое взаимодействие языковых единиц и их значений, важное для каждого конкретного контекста употребления синонимического ряда существительного «девушка», а также позволяет свести разные примеры воедино и выявить важнейшую особенность стилистического мышления Достоевского. Таким образом, другая («внешняя») точка зрения, представленная в языке перевода, позволяет выявить — и при этом совершенно объективно — такие стилеобразующие языковые признаки, которые почти неминуемо ускользают от внимания при «внутренней» точке зрения.
21. Текст романа насыщен просторечием (ср. по четвертому году — на своем четвертом году/ in his fourth year). Стилистический смысл просторечия — это не только отступление от норм литературного языка, но и языковое воплощение специфических черт русской ментальности. Это та коренная основа национального русского языка, которая коррелирует со специфически «ключевыми словами» русской культуры. Важна не изобразительная функция просторечия, какой, например, просторечие наделяется при построении словесного портрета персонажа, а именно такие непрерывные вкрапления в авторское монологическое слово, составляющие неустранимый компонент национального русского мышления. Вводные слова, идиоматические сочетания, частицы — все это может показаться языковой мелочьюудельный вес каждой такой «единички» выглядит не столь и значительным, между тем в совокупности эти «единички» формируют то качество «русскости», без которого немыслим художественный мир и характеры Достоевского.
Эта мысль прослеживается в высказывании Ю. Н. Караулова и Е. Л. Гинзбурга о том, что при чтении произведений Достоевского читатель «поражается прежде всего богатством, разнообразием и выразительной силой языка писателя, его великолепной, завораживающей читателя «неправильностью», его «разговорностью», граничащей временами с косноязычием, его информативной неисчерпаемостью и многозначностью. Однако на деле. эта неправильность и неоднозначность оборачиваются высочайшей изобразительной точностью и тонкостью в передаче тех интеллектуальных, эмоциональных, психологических, нравственных глубин русского национального характера, русского национального духа, до которых удалось добраться далеко не каждому из признанных классиков нашей литературы"8.
Итак, стилистические особенности были выявлены" на всех уровнях языка, от фонетики до синтаксиса. При этом метод сопоставительного «микроскопического» анализа оказался весьма эффективным средством в изучении стиля художественного текста. Можно сказать, что до сих пор изучение языковых особенностей стилей (идиостилей) писателей осуществлялось во многом в прямой зависимости от интуиции и опыта каждого конкретного исследователя. По-видимому, одной из причин субъективизма стилистических исследований художественных произведений является принципиальная несопоставимость одних самостоятельных произведений с другими, вследствие чего к каждому конкретному произведению приходится искать подходящий лишь к нему стилистический «ключ». Это можно объяснить тем, что к произведениям литературы трудно подобрать другие произведения, с которыми их можно было бы сопоставить, и на основании этого сопоставления выделить присущие анализируемому произведению стилистические черты. Данное исследование показало, что предлагаемый нами метод сопоставительного анализа решает эту проблему, так как перевод/подстрочный перевод выступает в качестве.
8 Словарь языка Достоевского/ Гл. ред. Ю.Н. Караулов- [авт. вступ. ст.: Ю. Н. Караулов, Е.Л. Гинзбург] // Slovari.ru URL: http://www.slovari.ru/default.aspx?s=0&p=307 (дата обращения: 17.05.2011) стилистической оппозиции" оригинала, некоего «параллельного» текста, который образует систему с изучаемым произведением, что позволяет не только анализировать явления стиля, но и проверять полученный результат.
В связи с ограниченным объемом настоящей диссертации мы не ставили перед собой задачу проанализировать весь текст романа «Братья Карамазовы» с целью изучения стиля Достоевского. Поэтому данное исследование не может претендовать на полноту описания его стиля. Однако уже тот небольшой объем текста, который был проанализирован в данном исследовании, послужил весьма полезным материалом для выявления и описания некоторых важнейших особенностей стиля Достоевского и его неповторимой индивидуальной писательской манеры. Взятые по отдельности эти особенности могут показаться слишком мелкими и даже незначительными. Между тем стиль как раз и создается мелкими и деликатными языковыми мазками. Перефразируя Б. Л. Пастернака можно было сказать, что стиль — это «всесильный Бог деталей"9. Эти детали и высвечивает для нас художественный перевод.
9 Пастернак Б. Л. Собрание сочинений в пяти томах. / Сестра моя — жизнь. / Давай ронять слова. М., 1989 -1992, т. I. С. 167.
