Парадокс и особенности его перевода на русский язык на материале произведения Оскар Уайльда

Обратимся к сравнению оригинала и перевода: Lord Henry elevated his eyebrows, and looked at him in amazement through the thin blue wreaths of smoke that curled up in such fanciful whorls from his heavy opium-tainted cigarette. (стр.

7)Удивленно подняв брови, лорд Генри посмотрел на Бэзила сквозь голубой дым, причудливыми кольцами поднимавшийся от его пропитанной опиумом папиросы. (стр.

10)Данный пример реализует весь спектр лексических трансформаций преобразований предложения. В частности, стоит обратить внимание на выражение elevated his eyebrows, которое на русский язык перевели как удивленно подняв брови — экспликация. Также следует отметить перевод фразы thinbluewreathsofsmoke, при переводе которой на русский язык частично меняется её структура голубой дым — намеренно опускается качественное прилагательное thin и существительное wreaths, которое выступает как стилистическое средство, метафора, и имеет образное значение, перевод бы которого придал тексту экспрессии и эмоциональности: тонкие голубые венки дыма.

Кроме того, пример содержит в себе детализацию lookedathim посмотрел на Бэзила — детализация, экспликацию curledupinsuchfancifulwhorls причудливыми кольцами поднимавшийся, опущение heavyopium-taintedcigarette пропитанной опиумом папиросы. Еще одно опущение фразы — в следующем примере: My dear fellow, why! (стр.

7Это почему же? (стр. 10) Несмотря на то, что подобное высказывание очень значимо, так как оно определяет отношение адресанта к адресату, переводчик решил опустить в своей интерпретации данное обращение. Связано это с тем, что для понимания контекста произведения это высказывание не играет особой роли. Тем не менее, оно подчеркивает отношение художника к Дориану. Опущение сказуемого talk было использовано при переводе следующего предложения: What nonsense you talk!' said Lord Henry, smiling, and, taking Hallward by the arm, he almost led him into the house. (стр.

22)Что за глупости! — с улыбкой перебил лорд Генри и, взяв Холлуoрда под руку, почти насильно повел его в дом. (стр.

22)В примере реализуется опущение сказуемого. Очевидно, что высказывание передает дружеское отношение между героями. В переводе оно сохранено, но значительно преобразовано, сделано «более литературным», путем замены частей речи и существенно меняет для читателя характер взаимоотношений между героями, усиливая ощущение дружбы. А так же мы видим здесь транскрибирование (Hallward — Холлуорда) (это вы уже описываете фонетические особенности), смысловое развитие — «почти насильно» — усиление экспрессивности, передающее глубину дружбы между героями. В оригинале романа сам факт того, что героя завели в дом, реализован на основе нейтрального глагола led. Следующие примеры лексической трансформации при переводе — смысловое развитие, реализуемое на основе приема экспликации (Ага, значит, вот как его зовут? — английского I sthathisname?) опущение имени «Basil», опущение фразы «walkingacrossthestudio»:Dorian Gray?

I s that his name?' asked Lord Henry, walking across the studio towards Basil Hallward. (стр.

9)Дориана Грея? Ага, значит, вот как его зовут? — спросил Лорд Генри, подходя к Холлуорду. (стр.

11)В русском переводе отсутствует упоминание о комнате — переводчик посчитал, что упоминание о ней перегрузит восприятие. Потому в переводе достаточно стыло словосочетания «Подходя к Холлуорду"Далее, следующая реплика — и мы сталкиваемся с опущением фразы «thatishisname».Yes, that is his name. I didn’t intended to tell it to you. (стр. 9) Да. Я не хотел называть его имя…(стр. 9) Приведенный пример реализуется через обобщение информации, данной в исходном тексте.

Для перевода фразы Yes, thatishisnameпри придании разговорного стиля достаточно было употребления «да». Кроме того, опущена лексема you, персонифицирующая личность говорящего. Отчасти подобный подход оправдан тем, что он вытекает из контекста. Тем не менее, на наш взгляд, теряется личностность повествования. Обратим внимание также на случай антонимического перевода. В первом случае мы видим ситуацию, когда отрицательный вопрос переводится без отрицания. B ut why not? (стр. 9) — Но почему же? Связано это с тем, что в русском языке дословный перевод звучал бы как призыв к действию и приводил бы к утрате первоначального смысла.

Смысловое развитие, совместно с грамматическим преобразованием, встречается и в следующем предложенииIf I did, I should lose all my pleasure.(стр.

9)Скажи я им — и все удовольствие пропадет. (стр.

12)Дословный перевод может звучать как «Если бы я сделал это, я должен был бы потерять все свое удовольствие». Грамматическая трансформация происходит из-за стремления переводчика передать отношения между героями при помощи лексики русского языка. Подобная трансформация создает динамичность повествованию. Пример синонимического перевода представлен в выражении: The girl died too; died within a year. H e brought his daughter back with him, I was told, and she never spoke to him again.

O h, yes; it was a bad business. Мне рассказывали, что дочь он привез домой, но с тех пор она не говорила с ним до самой смерти. Да, скверная история! И дочь умерла очень скоро — года не прошло. Приведенный пример говорит о переводе на основании синонимического подбора. В оригинале содержится повтор, который указывает на возможность взаимоотношений между героями. Акцентнасловеdiedванглийскомязыкеуказываетнатрагичность происходящего.

Парадоксальность событий выражается именно в этом лексическом повторе глагола. Он передает особенности звучащей речи и концентрирует внимание читателя на трагедии отношений. Что же касается переводчика, то он обходит стороной авторскую модель, предпочитая подобрать синонимичные конструкции в перевода. Он не делает акцента на смерти дочери, а предпочитает сконцентрироваться на том, что история имела неблагоприятный оттенок. Сохраняется внутреннее содержание, но авторские конструкции полностью были заменены в переводе. A.

nd by the way, Harry, talking about silly marriages, what is this humbug your father tells me about Dartmoor wanting to marry an American? Да, кстати о дурацких браках, — что это за вздор молол твой отец насчет Дартмура, — будто он хочет жениться на американке? Приведенный пример становится также примером экспликации. Во-первых, в оригинале присутствует обращение, которое упущено переводчиком, очевидно, как несущественное. Во-вторых, в переводе появляется выражение «дурацких браков», которое отсутствует в оригинале, но помогает передать специфику дружеских взаимоотношений между героями. То, что имплицитно содержалось в самом тексте, актуализируется в высказываниях героев в переводе. Упущение обращения Harry, напротив, говорит о том, что читатель вполне может сам догадаться об обращенности текста к приятелю.

& quot;Who are her people?" grumbled the old gentleman. & quot;Has she got any?" Lord Henry shook his head.— А кто ее родители? — ворчливо осведомился лорд.

Фермор.— Они у нее вообще имеются? Лорд Генри покачал головой. Приведенный пример — типичный подход при переводе на основании различий в языковой картине мира. В английском языке people относится как к посторонним людям — окружению героев, так и к родителям, как в данном приведенном примере. Оригинал в контексте позволяет воссоздать высокомерное чувство, которое испытывается героем в отношении к неравному браку. Как известно, британская аристократия относилась свысока к аристократии американской, так как считала, что американская аристократия не имеет ничего общего с аристократическими родами Европы. А потому чопорный вопрос относительно принадлежности девушки к определенному кругу — это не столько характеристика родителей, сколько характеристика круга вообще.

Ее родители — это люди определенного сословия с определенными привычками и особенностями. А потому лексема people более чем актуальна в данном контексте. Переводчик предпочел актуализировать информацию путем конкретизации. Подобрав синонимическую замену, подходящую для контекста и делающую его более понятным, он утратил значение «круга», но реализуется в понятных категориях для российского читателя. Очевидной становится и замена theoldgentleman на лорд Фермор. Конкретизация становится основой для понимания читателем смысла книги. Синонимическая замена реализуется для обеспечения понимания английского текста без дополнительного количества сносок.

& quot;American girls are as clever at concealing their parents as English women are at concealing their past," he said, rising to go. & quot;They are pork-packers, I suppose?" «I hope so, Uncle George, for Dartmoor’s sake. I am told that pork-packing is the most lucrative profession in America, after politics.» .

— Американские девицы так же ловко скрывают своих родителей, как английские дамы — свое прошлое, — сказал он, вставая. Должно быть, папаша ее — экспортер свинины? Ради Дартмура, дядя Джордж, я желал бы, чтобы это было так. Говорят, в Америке это самое прибыльное дело. Выгоднее его только политика. Приведенный пример — скопление различных переводческих приемов для передачи основной мысли автора. Прежде всего, обращает на себя внимание выражение risingtogo, которое на русский язык переведено причастием. Причастие позволяет передать быстроту и сиюминутность действия.

Более того, оно соответствует нормам русского разговорного языка, который в данном случае выполняет те же функции, что и в оригинале. T hey are pork-packers, I suppose? Реализуется как пример синонимической замены, более понятной для русского читателя.

В американской и британской семье отец содержал все семейство, а потому статус жены реализовывался по главе семьи. Множественное число здесь уместно в соответствии с нормами языка. В русском же языке деятельность отца семейства не налагала отпечатка на деятельность всей семьи, а потому подобное обобщение не уместно. Теряется в переводе и издевательское отношение к семье, владеющей свинофермой. Оно может быть прочитано только британцами, которые негативно относились к этому ирландскому занятию. В этом же примере функционирует и прием опущения высказывания, который переводчик посчитал лишним. Впрочем, при переводе на русский язык, эти характеристики сохраняются в подтексте, а потому словоупотребление было бы избыточным.

СинонимическаязаменаввыраженииI am told that pork-packing is the most lucrative profession in America, after politicsприводиткутратепарадоксальноговысказывания. Модель — торговля свининой вторая после политики стоящая вещь в Америке, переводится в область выгоды, что отражает специфику американского мировоззрения. Выгодность — это то, при помощи чего оценивается сущность брака и его выгода. Издевательское отношение героев теряет свое звучание в русском переводе, но сохраняет суть. The old gentleman growled approvingly, and rang the bell for his servant. Lord Henry passed up the low arcade into Burlington Street, and turned his steps in the direction of Berkeley Square. Старый джентльмен одобрительно хмыкнул и позвонил лакею, чтобы тот проводил гостя. Лорд Генри прошел пассажем на Берлингтонстрит и направился к Берклейсквер. В приведенном примере речь идет о приеме компенсации, на основании которого происходит сокращение текста. Высказывание в дословном переводе актуально для британца, который может проследить направление движения лорда Генри по Лондону. Но для русского читателя достаточно указать на то, что лорд Генри повернул с одной улицы на другую, конкретизировав лишь перемещение в пространстве. A nd how charming he had been at dinner the night before, as, with startled eyes and lips parted in frightened pleasure, he had sat opposite to him at the club, the red candleshades staining to a richer rose the wakening wonder of his face. Как обворожителен был Дориан вчера вечером, когда они обедали вдвоем в клубе!

В его ошеломленном взоре и приоткрытых губах читались тревога и робкая радость, а в тени красных абажуров лицо казалось еще розовее и еще ярче выступала его дивная расцветающая красота. Перевод романа реализуется в контексте конкретизации значения. Дословно выражение звучало как «И как обаятелен он был за ужином прошлой ночью, когда, с испуганными глазами и губами, приоткрытыми от удовольствия, он сидел напротив него в клубе, а красные канделябры окрашивалив более красивые цвета пробуждающее удивление черты его лица».Оригинал, если быть более пристрастным, позволяет реализовать чувственный подтекст в отрывке. Конкретизация переводчика позволяет отступить от чувственного подтекста и обратить внимание только на красоту главного героя, которая обращает на себя внимание своей необычностью. Конкретизация и генерализация.

Перед тем, как обратиться непосредственно к роману О. Уайльда, дадим характеристику приемам конкретизации и генерализации при переводе. Конкретизацией называется замена слова или словосочетания ИЯ с более широким предметно-логическим значением словом и словосочетанием ПЯ с более узким значением. В результате применения этой трансформации создаваемое соответствие и исходная лексическая единица оказываются в логических отношениях включения: единица ИЯ выражает родовое понятие, а единица ПЯ — входящее в нее видовое понятие. В ряде случаев применение конкретизации связано с тем, что в ПЯ отсутствует слово со столь широким значением. Так, английское существительное thing имеет очень абстрактное значение (an entity of any kind) и на русский язык всегда переводится путем конкретизации: «вещь, предмет, дело, факт, случай, существо» и т. д. Иногда родовое название на языке пере­вода не может быть использовано из-за расхождения коннотативных компонентов значения. Генерализацией называется замена единицы ИЯ, имеющей более узкое значение, единицей ПЯ с более широким значением, т. е. преобразование, обратное конкретизации. Создаваемое соответствие выражает родовое понятие, включающее исходное видовое. Уже в начале романа мы сталкиваемся с вариантом генерализации, который реализуется как адаптация авторского текста. The artist is the creator of beautiful things. (стр.

3)Художник — тот, кто создает прекрасное. (стр.

7)Приведенный пример реализуется как отсылка к характеристике художника как творца. Дословно данное высказывание на русский язык может быть переведено как «художник — это тот, кто создает прекрасные вещи», но прекрасные вещи создает и ремесленник, потому сам акцент на духовности профессии художника становится более значимым в контексте перевода. Отметим, что конкретное значение, впрочем, также никуда не теряется. Пример генерализации можно увидеть в следующем типе перевода. I don’t think I shall send it anywhere, ‘he answered? Tossing his head back in that odd way that used to make his friends laugh at him at Oxford. (стр.

6) («Я не думаю, что я должен отправить его в любое место,» — он ответил, отбросив голову настолько странным образом, что вело раньше к насмешке над ним в Оксфорде) А я вообще не собираюсь выставлять этот портрет, — отозвался художник, откинув голову по своей характерной привычке, над которой, бывало, трунили его товарищи в Оксфордском университете. (стр. 9) В данном случае становится очевидным, что переводчик использовал целый спектр приемов — замену, генерализацию, где глагол заменяется на более широкий по смыслу глагол. Кроме того, oddway переведено с помощью приема синонимической замены — английская фраза конкретизируется на более понятное для русского читателя высказывание. И, наконец, глагол laugh, переведенный как «трунили» — прием дифференциации значения. Прием конкретизации реализуется в следующем примере:‘Oh, I can’t explain. W.

hen I like people immensely I never tell their names to anyone. Как тебе объяснить… когда я очень люблю кого-нибудь, я никогда никому не называю его имени. В исходном языке речь идет о людях вообще — I like people immensely, то в принимающем языке высказывание конкретизируется, указывая на одного героя. В приведенном далее примере происходит реализация приема конкретизации, существенно облегчающей восприятие текста. I t is like surrendering a part of them. Это все равно, что отдать другим какую-то частицу дорогого тебе человека. Дословный перевод звучит как «Это все равно, что отдать им часть его», который в русском языке существенно раскрывается переводчиком. Это помогает наиболее глубоко осмыслить суть отношения героев. Раскрыть все заложенные в оригинале смыслы. Как следствие, достаточно нейтральный оригинал начинает играть парадоксами.

В следующем примере мы также наблюдаем пример конкретизации, который помогает понять авторские интенции. Перевод высказывания «it a silly habit» реализуется в контексте выражения «смешную прихоть» (конкретизация), а «one's life» — в «мою жизнь».It a silly habit, I daresay, but somehow it seems to bring a great deal of romance into one’s life. (стр. 9) Это смешная прихоть, согласен, но она таким образом вносит в мою жизнь изрядную долю романтики… (стр. 12) В следующем предложении конкретизация помогает осознать мотивы поведения героев.

Высказывание «просто слуга», в русском варианте реализуется при помощи употребления имени слуги, что помогает читателю не запутаться и придает тексту более благообразное звучание. Точно также и при характеристике имени Дориан. Оригинал текста не содержит его имени, в то время как перевод, напротив, делает на нем акцент. &# 171;Steadfastly" в электронном словаре Мультитран имеет всего лишь одно значение «твердо», здесь же происходит конкретизация, которая позволяет эту лексему передать в тексте как «пристально». Замена так же применяется при переводе глагола «wondered» — «пытаясь угадать»:When his servant entered, he looked at him steadfastly and wondered if he had thought of peering behind the screen. (стр.

159)Когда Виктор вошел, Дориан пристально посмотрел на него, пытаясь угадать, не вздумал ли он заглянуть за экран.(стр.

119)Перестановка (преобразование структуры предложения) и, далее, встречаем добавление имя Дориана и замена — «wasshown» заменено «пришел».As he was sitting at breakfast next morning, Basil Hallward was shown into the room.(стр.

145)На другое утро, когда Дориан сидел за завтраком, пришел Бэзил Холлоурд. (стр.

109)Таким образом, генерализация и замена встречаются в тексте достаточно часто. Использование подобного приема позволяет читателю наиболее полно осознать интенции автора. & quot;I hope he will fall into proper hands," continued the old man.

& quot;He should have a pot of money waiting for him if Kelso did the right thing by him. Надеюсь, он попадет в хорошие руки, — продолжал лорд Фермор.— Если Келсо его не обидел в завещании, у него, должно быть, куча денег. В приведенном примере реализуется синонимическая замена. В оригинале функционирует высказывание theoldman, причем имя его не называется. В переводе реализуется конкретизация высказывания, при употреблении высказывания лорд Фермор. Упускается также и описательная конструкция, которая необходима для английского языка, но которая не уместна в русской речи.

& quot;Humph! tell your Aunt Agatha, Harry, not to bother me any more with her charity appeals. I.

am sick of them. Why, the good woman thinks that I have nothing to do but to write cheques for her silly fads." .

— Гм!.. Так вот что, Гарри: передай своей тетушке Агате, чтобы она перестала меня атаковать воззваниями о пожертвованиях. Надоели они мне до смерти. Эта добрая женщина вообразила, что у меня другого дела нет, как только выписывать чеки на ее дурацкие благотворительные затеи. В данном примере реализуется два примера конкретизации. Впервомпредложенииреализуетсявыражениеnottobothermeanymorewithhercharityappeals, которое может быть дословно переведено как чтобы больше не беспокоить меня своими благотворительными призывами. Для русского читателя изысканная аристократическая речь звучит несколько вычурно, что не соответствует авторской интенции. Как следствие, переводчик конкретизировал высказывание как чтобы она перестала меня атаковать воззваниями о пожертвованиях, что создает иронический тон повествования, который и был задуман в романе. Второйпримерреализуетсяввыраженииthat I have nothing to do but to write cheques. Дословно высказывание может быть переведено как «не имею ничего против», тем не менее, при таком переводе утрачивается иронический тон повествования.

А потому переводчик предпочел воспользоваться конкретизацией на основании расширения значения оригинала, что привело к передаче авторского замысла в принимающем языке. Конкретизацияобнаруживаетсяивследующемпримере: To project one’s soul into some gracious form, and let it tarry there for a moment; to hear one’s own intellectual views echoed back to one with all the added music of passion and youth; to convey one’s temperament into another as though it were a subtle fluid or a strange perfume; there was a real joy in that—perhaps the most satisfying joy left to us in an age so limited and vulgar as our own, an age grossly carnal in its pleasures, and grossly common in its aims… Перелить свою душу в другого, дать ей побыть в нем; слышать отзвуки собственных мыслей, усиленные музыкой юности и страсти; передавать другому свой темперамент, как тончайший флюид или своеобразный аромат, — это истинное наслаждение, самая большая радость, быть может, какая дана человеку в наш ограниченный и пошлый век с его грубочувственными утехами и грубопримитивными стремлениями. Конкретизация обнаруживается практически в каждом отрывке данного текста. Дословно он звучит следующим образом: Проецировать свою душу в какую-то благодатную форму и позволить ей задержаться там на мгновение; Чтобы услышать свои собственные интеллектуальные взгляды, которые перекликается со всеми показателями страсти и молодости; Передать свой темперамент другому, как будто это была тонкая жидкость или странный запах; В этом была настоящая радость — возможно, самая радостная радость, оставленная нам в столь ограниченном и вульгарном возрасте, как в нашем собственном, грубо-плотском в своих удовольствиях возрасте и чрезвычайно распространенном в его целях. Конкретизация позволяет отойти от чувственного подтекста и оставить только подтекст философский, эстетический. Подобные действия напрямую связаны с устремлениями переводчика и его взглядом на роман, но приводят к утрате изначального смысла.

Экстралингвистические особенности перевода романа «ThePictureofDorianGray"Любой текст, в том числе и художественный, являясь, с одной стороны, самодостаточным объектом, объектом материальной культуры, с другой стороны, связан нерасторжимыми узами с личностью его создателя, со временем и местом написания, с конкретной ситуацией, вызвавшей то или иное литературно-художественное произведение. Паралингвистические средства — это «невербальные средства, участвующие в организации текста вербального языка, формирующие коммуникативно-прагматический аспект текста» [54, с. 133]. В отличие от более общего понятия невербальных средств, паралингвистические средства несут смысловую нагрузку, дополняют вербальное сообщение и не являются обычными физиологическими проявлениями. Существует несколько классификаций, разграничивающих паралингвистические и экстралингвистические, что подчеркивает их синонимичность в процессе речевого воздействия. Признание значения паралингвистических средств в осуществлении речевого воздействия объединяет широкий и узкий подходы к трактовке этого явления, но набор и соотношение невербальных компонентов речи в большой мере определяются сферой общения и формой речи (устной или письменной).Следует отметить, что пик использования графических средств в оформлении художественных текстов пришелся на эпоху символизма в начале ХХ века. Сегодня в литературном творчестве это паралингвистическое средство характеристики персонажей используется сравнительно редко и однообразно (например, в романах Т. Пратчетта о Плоском мире из графических средств используется только написание прописными буквами всех реплик одного из героев — Смерти).В целом, вопрос о применении паралингвистических средств в художественном тексте начал разрабатываться уже почти сто лет назад — еще с 20-х годов ХХ века.

Внимание языковедов к паралингвистике было привлечено, прежде всего, в связи с развитием стиховой графики в русле поисков наиболее адекватных методов выражения идей символизма. Систематическое изучение паралингвистических средств письменной [13] речи в лингвистике начинается лишь в 1970;е годы, когда появляются [2] стилистические исследования выразительных возможностей паралингвистики. В настоящее время паралингвистические средства подвергаются интенсивному исследованию, прежде всего, в рамках параграфемики — особого раздела лингвистики о письменном языке. Здесь невербальные (параграфемные) средства понимаются как средства, существующие около графемной системы языка и нарушающие «прозрачность» графической субстанции языкового выражения. Если речь идет конкретно о письменном художественном тексте, то и здесь также присутствует ряд средств, способных передавать «внеязыковую» информацию невербализованно, то есть без помощи языковых средств. В. Н. Ярцева в своем исследовании особо подчеркивает, что паралингвистические средства не только дополняют смысл вербального сообщения, но и являются источником информации о говорящем (пишущем), о его социальных и возрастных чертах, поле, свойствах характера и так далее [75, с. 316]. Следовательно, можно сделать вывод, что само строение текста, его организация — это один из способов характеризации персонажей.

Если говорить о восприятии письменной речи, в том числе и восприятии художественного произведения, здесь визуальный канал является основным, а значит, ведущими невербальными средствами воздействия на реципиента выступает именно «необычная» графическая информация: графики, схемы, таблицы, рисунки, диаграммы, шрифты, почерк, расположение материала на странице [29, с. 305]. Различного рода цитаты, отсылки, аллюзии часто относятся исследователями к вербализованным паралингвистическим средствам. Однако сам факт присутствия цитаты или аллюзии также важен в тексте, т.к. он несет за собой ассоциацию, выраженную уже не вербально, а лишь указанием на иной художественный текст. Каждая из этих аллюзий по-своему характеризует героев. Как указывают Л. Г. Бабенко и Ю. В. Казарин, текст представляет собой атрибут культуры, включается в нее как составляющая; текст включает в себя опыт предшествующей и сосуществующей культуры [5, с. 495]. Следовательно, можно утверждать, что в тексте, насыщенном аллюзиями, заложены некие культурные составляющие других произведений предшествующих эпох, и автор далеко неслучайно отсылает читателя к ним. Наиболее простым и легко визуально определимым паралингвистическим средством в художественном тексте является разнообразие шрифтового оформления текста.

Для английской письменной речи, в частности, характерно широкое использование такого паралингвистического приема как набор текста прописными буквами или использование курсива. Курсив относится к знакам горизонтальной стратификации. Можно предположить, что вообще использование разных шрифтовых схем в английской письменной речи призвано реализовать концепт «reading for pleasure», который, помимо прочего, требует максимального облегчения процесса чтения. В большинстве случаев курсив в англоязычных текстах одновременно является средством передачи интеллективного и эмотивного содержания. Часто оформленные курсивом слова являются наиболее весомыми в семантическом отношении членами высказывания и представляют то новое, ради чего и состоялся данный акт речи. В устной речи средством выделения таких слов может выступить интонация, фразовое ударение, однако в письменной речи эти средства актуализации внимания реципиента недоступны. В этом случае в действие и вступает графическое выделение нужного слова. Рассмотрим, какие именно графические средства применяются в романе О.

Уайльда и какую роль они выполняют. Самым первым примером использования графики является следующий: The nineteenth century dislike of realism is the rage of Caliban seeing his own face in a glass. T he nineteenth century dislike of romanticism is the rage of Caliban not seeing his own face in a glass. [82, p. 4]. Ненавистьдевятнадцатого века кРеализму — это ярость Калибана, увидевшего себя в зеркале. В приведенном примере мы видим случай использования паралингвистического графического средства, типичного для английского языка — аллюзии выделяется не кавычками, как это принято в русском языке, а курсивом.

Такое употребление паралингвистического графического средства можно назвать узуальным, т.к. оно присуще языку в целом, а не авторскому стилю. Ярость Калибана — Калибан — персонаж драмы Шекспира «Буря», символ дикости, невежества, темных сил. Как уже нами было упомянуто, она не случайна, так как О. Уайльд ставил для себя цель в зарождении нового типа искусства, новой классики. Кроме того, помимо образности особым свойством художественной литературы является смысловая емкость. Главным образом, это свойство проявляется в способности автора выразить больше, чем передает в общем прямой смыслслов, то есть вложить в текст свои переживания, мыли, и воображение. В этом случае, смысловая емкость художественного произведения будет проявляться в нескольких формах реалистической типизации, а именно:

аллегористическая иносказательность;

— многоплановость художественной речи;

— общая многоплановость речи.

Индивидуальный авторский стиль писателя включает в себя ряд речевых стилей национального языка. Кроме того, авторский стиль можно разделить на несколько элементов в процессе анализа. По убеждению исследователей О. Е. Вошина и С. С. Беркнер важнейшей задачей переводчика является сохранение индивидуального стиля автора и стиля произведения. Считаем также необходимым отметить особенности литературных жанров с характерными для них речевыми стилями. В работе переводчика над этими вопросами значительную роль играет особенность речевого стиля языка перевода. Случается, что при переводе состав фразы и семантика слова в диалоге литературного произведения излишне точно передают оригинальное высказывание, что создает впечатление более выраженной книжной окраски речи, чем это на самом деле имеет место в подлиннике. Специфика проблемы перевода художественного произведения ограничивается не только множеством речевых стилей, их взаимосвязью и сочетанием в тексте, но и целым рядом лексических и грамматических элементов, которые подлежат отражению на языке перевода.

Перечисленные выше показатели сложности перевода текстов художественной литературы являются, скорее, количественными, чем качественными. Качественное отличие предполагается отличать именно в специфике художественного перевода. Следовательно, сложность и неоднозначность проблемы языковой формы заключается в самой природе такого понятия, как «образ» и «художественно-смысловая функция языковых категорий».Полагаем, что применение когнитивных моделей в процессе сопоставительного анализа не только указывает на номинацию того или иного признака, явления или образа, но и раскрывает отношение между знаком и образом, обозначая информацию, которая формирует наполнение индивидуально-авторских образов. Репрезентация когнитивных единиц и её анализ, исследование ментальных пространств, которые затрагиваются в процессе перевода, и выделяются в рамках когнитивных моделей, дают возможность определить национальные особенности восприятия мира, активации деятельности языковой личности, установить контакт между автором произведения и переводчиком, которые в данный момент являются участниками сотворчества в момент перевода литературного произведения. Имя главного героя читатель узнает через характеристику в разговоре двух друзей, в сопровождении имен Адониса и Нарцисса. Оба этих имени в дальнейшем будут дополнять характеристику молодого человека и аллюзивно связаны с ним. Примечательным становится тот факт, что художник не хотел называть настоящее имя героя — этот факт экстралингвистически указывает на стремление уберечь героя. Dorian Gray?

I s that his name?" asked Lord Henry, walking across the studio towards Basil Hallward. & quot;Yes, that is his name.

I didn’t intend to tell it to you." «But why not?» Дориана Грея? Ага, значит, вот как его зовут? — спросил лорд Генри, подходя к Холлуорду. — Да.

Я не хотел называть его имя… — Но почему же? Прежде всего, внимание читателя привлекает само имя героя, мы узнаем, как ее зовут, тогда как ранее слышали только эпитеты, характеризующие его внешность. Но кроме того, объяснения важности имени, из-за чего присутствует курсив, уже интригуют читателя и заставляют его задуматься о том, кто же в действительности этот человек. И по мере чтения романа оба эти предположения оправдываются: душа Дориана Грея, не выдержав влияния света, обречена на отмирание и становление чудовищем. Сам же он так и остается тем самым Адонисом. Хронологически в тексте следующий пример использования паралингвистического графического средства — снова курсив, но с новой ролью: I didn’t know you were so vain; and I really can’t see any resemblance between you, with your rugged strong face and your coal-black hair, and this young Adonis, who looks as if he was made out of ivory and rose-leaves. W hy, my dear Basil, he is a NarcissusНе вижу ни малейшего сходства между тобой, мой черноволосый, суроволицый друг, и этим юным Адонисом, словно созданным из слоновой кости и розовых лепестков.

Пойми, Бэзил, он — Нарцисс.

В приведенном примере курсивом выделено слово, имеющее в речи (мысли) лорда Генри принципиальное, центральное значение. Если бы текст произносился вслух, это слово просодически было бы выделено паузами и специальным фразовым ударением, на письме автор подчеркивает особую функцию этого слова графически. Такой способ характеризации персонажа дает возможность читателю быстрее и эффективнее, а главное — точнее, составить себе представление о самом Дориане Грее. Если бы такое средство организации высказывания отсутствовало и весь текст был бы набран одинаковым шрифтом, одной из задач читателя стала бы расстановка фразовых ударений в речи героини. Возможно, они бы не совпали с тем, что предполагала представить автор.

Именно поэтому обозначение курсивом лишь одного слова дает читателю исключительный объем информации о герое. Очевидно, что перевод художественных произведений представляет собой в высшей степени индивидуальный творческий процесс. Следовательно, любая типологизация в этой области может отражать лишь некие достаточно общие тенденции. Встает вопрос, в чем цель выявления доминирующей переводческой стратегии в том или ином конкретном тексте. С лингвистической точки зрения разграничение подобных стратегий обладает несомненной ценностью. Сопоставление различных переводов одного и того же текста дает ценный эмпирический материал для исследований как в области лексической семантики и лингвистической прагматики, так и в области синтаксиса. При этом важно понимать, на какую стратегию ориентирован тот или иной перевод. Отметим, что исследование переводов художественной литературы подразумевает доскональный стилистический анализ. Этот анализ применяется специалистами для выявления индивидуального своеобразия авторского слова. Выводы по второй главе.

Та истина, которая представлена в искусстве — субъективна и относительна, как, собственно, и противоположная ей истина, столь же субъективная и относительная. Этот тезис Уайльда основан на тождестве противоположностей, так называемом «тезисе Гегеля», утверждающем одновременное совмещённое и отождествлённое наличие двух противоположностей в одном и том же смысле, присущем одному объекту. На практике, попытка реально представить тождество двух противоречивых истин приведёт к неразрешимой проблеме, интеллектуальному тупику, который в реальном пространстве и времени закончится борьбой этих противоречий. В рамках философского рассуждения или, как у Уайльда, в художественном времени и пространстве, тождество противоположностей мыслимо благодаря разрешению противоречий в логически противоречивом суждении или моделированию противоречий в воображении. Типологические признаки английского и русского предложений хотя и близки, но не тождественны. В. Д. Аракин выдвигает следующие критерии для определения типов повествовательных предложений:

1) составность предложения — односоставные, двусоставные предложения;

2) место сказуемого в предложении — в абсолютном начале, в середине, в абсолютном конце предложения;

3) согласование-несогласование сказуемого с подлежащим;

4) препозиция или постпозиция определения по отношению к определяемому;

5) фиксированный или нефиксированный порядок слов. Эти несовпадения неизбежно должны отражаться на процессе перевода и его результатах: перевод не может быть полностью адекватным оригиналу, в том числе и в грамматическом отношении. Однако в ряде случаев синтаксическая неадекватность перевода исходному тексту усиливается из-за субъективных факторов, например определённых предпочтений переводчика.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Парадокс рассматривается как особый троп, как употребление слова или высказывания в противоположном смысле. Лингвистическое понимание иронии также основывается на ее тропеической природе, однако часто с некоторым уточнением-«употреблении слова или выражения в смысле обратном буквальному с целью насмешки. Другими словами, лингвистическое определение парадокса совмещает в себе два признака: с одной стороны, в нем утверждается прием переворачивание смысла; с другой — вводиться понятие насмешки. На уровне персонажей можно говорить о том, что парадоксальныемотивы обыгрываются в соответствии с установками автора. По сути, реализуются все те же мотивы, что и во многих других произведениях, однако, они получают иное наполнение, так как перенесены в современность. Идеи того, что эстетика творчества становится независимой от нравственного развития, высказанные в «Критике способности суждения», стали первоосновой для английского эстетизма. Это было связано с тем, что в основе эстетизма лежала особая компонента интеллектуального удовольствия, которая также берет свое начало от Канта, так как эстетическое восприятие действительности являет собой не эмоции, а рациональное познание окружающего мира. примечательно, что красота оценивалась как реальный результат, как видимая действительность, а не как некий идеал, которому должны были служить эстеты.

Она в эстетическом мировосприятии проявляется посюсторонняя действительность, а не как некое неосязаемое образование. Можно говорить о том, что творчества Уайльда, его эстетический подход, был в равной степени как основан на предыдущих достижениях, так и опирался на спор с предыдущими художниками. Принципы эстетизма выкристаллизовываясь, породили тот самый мир, который впоследствии и получил название эстетизма О. Уальда. Эпикуреанизм и индивидуализм Пейтера, интерес Рёскина к нравственной проблематике и его вера в необходимость социальных изменений, переплелись в философской, эстетической и мировоззренческой позиции Уайльда. Исследователи говорят о том, что, хотя влияние Пейтера на Уайльда более очевидно, воздействие Рёскина не менее существенно. Влияние Пейтера и Рёскина на Уайльда признаётся всеми исследователями. Индивидуально-творческий тип художественного сознания, центральной категорией эстетики и поэтики которого является автор, даже в рамках критической деятельности и деятельности имеющей одинаковый вектор и единую цель, предполагает самопознание и миро-познание в индивидуально-личностном ключе.

Как бы ни оказывался близок Уайльд к теоретическим позициям своих учителей, его теории всегда носили печать индивидуальности. В то же время, техника, которую он использовал, была, по сути, основана на диалоге, в котором из принятия или опровержения той или иной идеи рождалась новая. Полифония, порождаемая диалогом Уайльда и его предшественников становилась основой индивидуально-творческого подхода к творческой деятельности. Та истина, которая представлена в искусстве — субъективна и относительна, как, собственно, и противоположная ей истина, столь же субъективная и относительная. Этот тезис Уайльда основан на тождестве противоположностей, так называемом «тезисе Гегеля», утверждающем одновременное совмещённое и отождествлённое наличие двух противоположностей в одном и том же смысле, присущем одному объекту. На практике, попытка реально представить тождество двух противоречивых истин приведёт к неразрешимой проблеме, интеллектуальному тупику, который в реальном пространстве и времени закончится борьбой этих противоречий.

В рамках философского рассуждения или, как у Уайльда, в художественном времени и пространстве, тождество противоположностей мыслимо благодаря разрешению противоречий в логически противоречивом суждении или моделированию противоречий в воображении. Ограниченные рамки дипломного исследования не позволяют подробно рассматривать все эстетическое творчества Оскара Уайльда, но, тем не менее, даже краткий обзор основных направлений мыслей его лекций, писем, критических статей и сборника эссеистики позволяет сделать вывод о том, что нехудожественная проза писателя реализовывалась в том же ключе, что и проза художественная.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

.