Система временных союзов, употребляющихся в конструкциях со значением следования

Словарные описания служебных слов, имеющиеся в существующих толковых словарях, по большей части не удовлетворяют требованиям, предъявляемым к описаниям значений релятивов (функтивов, скреп и т. п.) в наши дни [Апресян 1974: 23]: явно несинонимичные слова получают одинаковое описание (ср., например, толкование слов даже и и в БАС [БАС, 1948;1965], то или иное толкование может без натяжек быть отнесено только к части реально наблюдаемых случаев употребления служебного слова.

Развернувшееся в два последних десятилетия интенсивное изучение служебных слов позволило вскрыть многие особенности их семантики, которые ранее ускользали от лексикографов, в частности значительные отличия семантики служебных слов от семантики полнозначных частей речи. Возникла необходимость ответа на вопрос: существует ли лексическое значение служебных слов, а если существует, то в чем причина столь глубоких различий между лексическими значениями полнозначных и служебных слов.

При описании некоторых разрядов служебных слов, наиболее тесно связанных с синтаксическими конструкциями, возникает вопрос: нельзя ли считать, что семантика, приписываемая служебному слову, на самом деле является фрагментом значения синтаксической конструкции, а служебное слово является лишь маркером возможности (или невозможности) употребления этого значения в данном контексте? Особенно актуален этот вопрос для частиц и союзов.

Принятию такой точки зрения препятствует следующее соображение. Служебные слова, и в частности, рассматриваемые в данной работе союзы и союзные частицы, как правило, употребляются в достаточно разнообразных контекстах. Значения синтаксических конструкций, в которых может употребляться один и тот же временной союз, нередко оказываются различными. Вместе с тем все или большинство употреблений служебного слова имеют нечто общее и по линии основного значения — темпорального значения следования — и по линии субъективно-модальных и других семантических наслоений.

Сходство разных значений одного служебного слова при значительном различии синтаксических конструкций, в которых они употреблены, представляется достаточно убедительным доводом в пользу наличия у служебных слов самостоятельных лексических значений.

Сложная структура семантики служебных слов, включающая помимо номинативного значения (информации) также и смыслы, составляющие так называемую прагматическую пресуппозицию, является одной из причин тех трудностей, которые возникают перед исследователем, их описывающим: наличие в семантике слова фрагмента коммуникативного типа значения, имеющего принципиальные отличия от других типов значения, может поставить в тупик лексикографа, пользующегося традиционными средствами, выработанными для описания значений номинативного типа.

Учитывая широкое распространение коммуникативного типа значения в семантике служебных слов (в том числе — временных союзов), можно утверждать, что изучение этого типа значения, разработка методики и метаязыка его описания позволят давать служебным словам более точные, полные, адекватные толкования, чем те, которые представлены в ныне существующих словарях.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена отсутствием специальных работ, посвященных системному монографическому анализу подчинительных союзов, выражающих различные оттенки темпорального значения следования одного события за другим в современном русском языке (союзов быстрого следования в особенности), между тем как и морфологическая категория времени и функционально-семантические категории темпоральности, аспектуальности и таксиса, языковые средства их выражения (и прежде всего — временные союзы) по сей день остаются в центре внимания языковедов. Несмотря на то, что эта область русистики интенсивно разрабатывается, результаты исследований, проведенных за последние десятилетия, как правило, не находят достаточного отражения в общих курсах грамматики и в словарях.

Из появившихся в последние десятилетия монографических работ, посвященных семантико-синтаксическому анализу подчинительных союзов, в том числе временных, особенно существенными в теоретическом отношении представляются работы А. К. Федорова, В. С. Хализевой, Э. Г. Никитиной, Н. А. Андрамоновой, В. И. Ченевой.

Важность изучения данной проблемы становится очевидной, если учесть, что вскрытие механизма формирования основного и добавочных смыслов в общем значении сложноподчиненных предложений, в которых функционируют темпоральные союзы следования, является тем важным звеном, в котором можно выявить не только лексический арсенал союзных средств, выражающих временное значение следования одного события за другим в структуре сложного предложения, но и компонентный состав семантической структуры описываемых союзов, что представляется важным для лексикографической практики (составление словника служебных слов и т. п.) и объяснения факта наличия в современном русском языке достаточно обширной группы союзных средств, передающих различные оттенки временного значения следования.

Проблема описания сложноподчиненных предложений с придаточными времени, системы союзов, в них употребляющихся, многогранна, она привлекала и продолжает привлекать внимание многих лингвистов. Однако многие стороны ее до настоящего времени еще продолжают оставаться недостаточно изученными.

Настоящее диссертационное исследование посвящается анализу семантики и функционирования союзов со значением следования и быстрого следования, проблеме взаимосвязи семантики временного союза и структуры сложного предложения, в котором он употребляется.

Цель и задачи исследования

.

Целью исследования является системное описание арсенала союзных средств (союзов и «союзных частиц»), выражающих значение следования и быстрого следования во временных сложноподчиненных предложениях современного русского языка, анализ семантической структуры каждого из этих союзов, выявление имплицитных смыслов, способствующих и препятствующих взаимозаменяемости временных союзов. В соответствии с этим в диссертации поставлены следующие задачи:

— обобщить основные теоретические аспекты анализа семантики служебных слов, прежде всего подчинительных семантических союзов, в современном языкознании с целью системного анализа союзов, выражающих временные отношения следования и быстрого следования в сложноподчиненных предложениях;

— рассмотреть проблему инвентаризации составных скреп, выражающих временное значение следования одного события за другим в сложноподчиненном предложениирешить вопрос о статусе сочетаний типа с той поры, как и др.;

— описать и дать квалификацию особой разновидности сложноподчиненных предложений с союзами следования после того как и с тех пор как, строящихся по схеме «Прошло (протекло). минут (часов, дней месяцев и т. п.) после того (с тех пор), как.», которые мы назвали «монособытийными»;

— вскрыть механизм формирования синкретичного значения конструкций с союзами после того как и с тех пор как: 'следование + причина', 'следование + концессивность';

— установить характер взаимодействия значений союзов следования с комбинаторикой видовременных форм глаголов-сказуемых в предложениях с этими союзами;

— представить общую семантико-синтаксическую характеристику союзов «быстрого следования" — выявить конструктивные условия, способствующие и, наоборот, препятствующие их взаимозаменяемости;

— выявить особенности функционирования союзов «быстрого следования» во фразеологизированных синтаксических построениях типа «Едва (успел),. как», «Только (успел),. как», «Лишь (успел), .как» и др.;

— определить специфику составных союзов типа лишь только, сопоставив их с «союзными частицами» лишь, чуть и др.- установить частотность употребления тех и других в современном русском языке.

Научная новизна. Диссертационное исследование является первой попыткой системного описания семантической группы временных союзов с дифференцированным значением следования одного события за другим, изучения семантики и особенностей функционирования союзов следования и быстрого следования, и новизна его заключается в следующем:

— выявлена особая разновидность сложноподчиненных предложений с союзами следования — «монособытийные» предложения, соответствующие структурной схеме «Прошло (протекло, минуло). минут (часов, дней, лет и т. п.) после того (с тех пор) как.»;

— уточнены некоторые закономерности взаимодействия семантики союзов следования и быстрого следования с комбинаторикой видовременных форм глаголов-сказуемых, формирования различных аспектуальных значений сложных конструкций;

— впервые определена роль модификаторов и и даже, обусловливающих синкретизм отношений в предложениях с союзом после того как и предложен прием выявления чисто временных отношений в конструкциях с этим союзом, т. е. прием выявления факта отсутствия синкретизма (это возможность/невозможность употребления элемента «уже» перед союзом);

— уточнены специфические компоненты (эксплицитные и имплицитные) в семантической структуре временных союзов следования и быстрого следования и импликатуры дискурса — глубинные смыслы, обусловленные конструктивными особенностями тех синтаксических построений, в том числе и фразеологизированных, в которых функционируют рассматриваемые союзы;

— впервые достаточно полно описаны общие смыслы конструкций с союзами быстрого следования;

— впервые выявлены субъективно-модальные значения, обусловливающие специфичность синтаксического употребления каждого из союзов быстрого следования;

— впервые установлены специфические признаки составных союзов типа лишь только, отличающие их от «союзных частиц» лишь, только, чуть и причины их большей частотности.

Теоретическая и практическая значимость работы. Анализ системы временных союзов, употребляющихся в конструкциях со значением следования, его результаты имеют определенное теоретическое значение для современной лексикологии (в том числе и семасиологии) и грамматики, поскольку исследование временных союзов проведено в семантико-синтаксическом аспекте. Языковые факты, их анализ и выводы могут быть использованы для углубления и расширения научно-теоретических представлений о системе временных союзов с дифференцированным значением разновременности, а именно временного следования одного события за другим.

Сделанные наблюдения и выводы, касающиеся семантики временных союзов и структуры синтаксических конструкций, в которых они употребляются, показывают целесообразность аналогичных исследований на материале других семантических групп союзов и полифункциональных релятивных лексем.

Результаты исследования и его обобщения могут найти также и прикладное, практическое применение. Они могут быть использованы в процессе преподавания вузовских дисциплин: «Современный русский язык» (разделы лексики, морфологии и синтаксиса), «Современные проблемы лингвистики», «Стилистика современного русского языка», а также при чтении спецкурсов и спецсеминаров по этим дисциплинам. Теоретические положения и результаты исследования могут служить основанием для совершенствования учебников и учебно-методических пособий по современному русскому языку в высшей школе, для создания учебных пособий, в практике создания толковых словарей и словников служебных слов, глоссариев.

На защиту выносятся следующие положения:

— в работе признается точка зрения, согласно которой утверждается «ненейтральность» средств связи, их особая семантическая и синтаксическая релевантность, оправдывающая сам факт их параллельного существования в языке и речи [Леденев 1985: 4−5];

— союзы следования после того как и с тех пор как чаще выражают осложненное временное значение ('время + причина', 'время + концессивность'), чем темпоральные отношения в «чистом» виде;

— среди сложноподчиненных предложений с союзами после того как и с тех пор как, с отношениями следования одного события за другим, выделяется особая разновидность «монособытийные» предложения;

— союзы «быстрого следования» едва, чуть, лишь, только, как только, лишь только и др. различаются между собой субъективно-модальными значениями ('преждевременность последующего события', 'незначительность предшествующего события', неожиданность/закономерность последующего события'), что определяет специфичность употребления каждого из них.

Источники и материал исследования. Источниками и материалом научного исследования послужили произведения русской художественной литературы, публицистика (периодическая печать), устные примеры из средств массовой информации (телеи радиопередачи, спортивные комментарии и т. п.), а также коллоквиалистика современного русского языка. Были исследованы словарные дефиниции рассматриваемых союзов по четырем наиболее авторитетным толковым словарям. Исследование базировалось на картотеке в объеме более 3 тысяч карточек. В целях компрессии, экономии места в диссертации примеры, как правило, сокращались (ограничивались только частью анализируемой сложной конструкции, в которой функционирует рассматриваемый временной союз).

Методика исследования.

Основным методом нашего исследования явился компонентный анализ. Компонентный анализ позволяет с большей или меньшей достоверностью разграничить те семы, которые определяются собственным лексическим и категориально-семантическим значением неполнозначного слова, и те семы, которые привносятся в результате использования неполнозначного слова в функции средства связи [см.: Леденев 1985, 5]. Однако, как отмечает А. М. Кузнецов, «представляется сомнительным, чтобы какой-либо семасиолог, имея в своем распоряжении разнообразные приемы исследования лексических значений, заранее ограничивал себя только одним из них.» [Кузнецов 1981: 33]. Разделяя эту точку зрения, мы использовали также и метод оппозиции, и метод словарных дефиниций, и метод синтаксической сочетаемости, и метод интроспекции, что помогло раскрыть разнообразные грани в смысловой структуре анализируемых союзов и синтаксических конструкций, в которых они употребляются. Для достижения поставленной цели мы воспользовались методикой анализа союзов на парадигматической и синтагматической осях, предложенной Н. М. Васильевой [Васильева 1973,1980].

На начальном этапе исследования использовались данные толковых словарей. Поскольку словарные дефиниции рассматриваемых союзов, как правило, оказываются недостаточными, осуществляется попарное сравнение релятивных лексем, анализ их лексической сочетаемости и другие приемы. Известно, что для организации парадигмы нужны признаки контрастирующие (дифференциальные), на основе которых устанавливаются оппозиции, и интегральные (общие) признаки, служащие основанием для сравнения. Следующий этапсинтагматический анализ каждого временного союза со значением следования, т. е. выявление значения, которое он приобретает в составе сложного предложения, — значения, создающегося под непосредственным влиянием его синтаксического окружения.

При проверке результатов компонентного анализа важен отбор информантов, достаточное их число [см.: Селиверстова 1980].

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования послужили материалом докладов на ежегодных внутривузовских научных конференциях ТГИЯ (1987;2005), республиканских и международных конференциях (в Таджикском государственном национальном университете и Российско-Таджикском (Славянском) университете г. Душанбе).

Результаты исследования используются при чтении курсов «Современный русский язык», «Современные проблемы лингвистики», спецкурсов и спецсеминаров на факультете русской филологии Таджикского государственного института языков.

Публикации. По материалам диссертации опубликовано около 20 работ (в том числе одна монография), список которых приведен в конце автореферата.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Общий объем диссертации составляет 187 страниц компьютерного набора.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Союз, являясь одной из строевых единиц предложения, участвует в формировании смысловой и синтаксической структуры предложения. В выражении синтаксических отношений между предикативными частями сложноподчиненного предложения особенно велика роль семантических подчинительных союзов, каковыми являются рассматриваемые в настоящей работе временные союзы со значением следования.

Задачей настоящей работы было не только проследить своеобразие функционирования наиболее употребительных в современном русском языке временных союзов, но таюке попытаться выяснить, как их значение и употребление влияют на конструктивные особенности и общий смысл сложных предложений, в которых они употребляются.

Рассмотрев в первой главе различные точки зрения по поводу семантики служебных слов и союзов в том числе, мы пришли к выводу, что они обладают «релятивной знаменательностью» [Леденев 1986: 6].

Сложноподчиненные предложения с придаточными времени относятся к числу наиболее изученных. Они освещаются разносторонне и широко в целом ряде работ последних лет и десятилетий (В.С.Хализевой, Э. Г. Никитиной, А. З. Скрипниченко, Ш. К. Кадырова, Ченевой В. И., А. К. Федорова и др.). Однако, несмотря на это многие вопросы, касающиеся семантики союзов и союзных частиц, вводящих временные придаточные, а также причин синкретизма отношений между главной и придаточной частями, роли союзов и особенно союзных частиц в создании модального плана высказывания и др., остаются до настоящего времени неизученными.

Так называемые синсемантические неполнозначные слова являются прямо противоположными знаменательным словам в отношении эксплицитности и доступности для восприятия их семантической структуры, и трудности их воспроизведения связаны с тем, что в их лексикографических толкованиях положительные, «вещественные» смысловые элементы сведены к минимуму, а на передний план выступают коннективные параметры, связанные с функциональными, синтактико-речевыми свойствами языковой семантики. Эти смысловые характеристики весьма подвижны, трудноуловимы и поэтому часто предстают в словарных определениях слишком расплывчато, неточно выраженными [Кузнецов 1986: 98].

В нашей работе мы попытались исследовать эти и другие вопросы, связанные с семантикой и функционированием в современном русском языке довольно развитой системы союзных средств, выражающих темпоральное значение следования и быстрого следования, и пришли к следующим выводам:

1. Семантика слова, тем более неполнозначного, к каковым относятся временные союзы следования, являющиеся объектом нашего исследования, не поддается полной формализации, оставаясь сложным и противоречивым феноменом. Идеи компонентного анализа в нашей работе соединяются с понятием пресуппозиции, под которым понимается тот набор сведений, который предполагается заранее известным слушателю [см.: Арутюнова 1973]. Пользуясь методом компонентного анализа, мы выявили те маргинальные (латентные) семы в значении временных союзов следования, которые обусловливают особенности функциональной синсемантики каждого из этих союзов.

2. В семантическую структуру союза входят только те признаки (семы), которые присущи союзу в любом контексте, а не навязаны ему самим контекстом. Хотя значение временного союза и предопределяет значение придаточной части, однако эти два значения не всегда бывают изоморфными.

3. Союзы-частицы, каковыми считаются скрепы только, лишь, чуть, связывая части сложного предложения, модифицируют значение высказывания, вносят дополнительные оттенки значения модального характера. Широкое использование союзов-частиц объясняется стремлением к наиболее тонкому и точному выражению смысловых отношений между частями C1I11.

4. Для признания той или иной составной «скрепы» типа с той поры как (когда) временным союзом необходимо установить факт его соответствия определенным требованиям, главным из которых мы считаем наличие у нее признака внутренней семантической цельности, свидетельствующего о лексикализации данного союзного образования [см.: Черемисина 1979: 14].

5. Темпоральные отношения следования одного события за другим (как разновидность значения разновременности) способны выражать сложноподчиненные, сложносочиненные и бессоюзные сложные предложения. При этом наиболее разнообразные оттенки временного значения следования (и быстрого следования) способны передавать сложноподчиненные предложения с многочисленными временными союзами (простыми и составными) и союзными сочетаниями. Это следующие союзы: как, когда, после того как, с тех пор как, как только, только, едва, чуть, лишь, лишь только, едва только, только лишь, едва лишь, только что и др. Все они указывают на то, что действие главной части сложноподчиненного предложения следует за действием (событием) придаточной. Однако указывают на это они по-разному, что объясняет сам факт существования в русском языке такой обширной группы синонимичных временных союзов.

6. Составные союзы после того как и с тех пор как показывают, что действие главной части следует за действием придаточной части, т. е. одно действие (событие) следует за другим.

Союз с тех пор как указывает, как правило, на значительную удалённость события придаточной части от момента речи, что не свойственно союзу после того как.

7. Значение следования одного события за другим в конструкциях с союзами после того как и с тех пор как может быть осложнено другими значениями — причины, уступки. В отличие от основного значения, добавочное значение, обусловливающее синкретизм отношений между главной и придаточной частями таких конструкций, выявляется с трудом, поскольку является имплицитным. Это вызывает необходимость поиска каких-либо формальных показателей, способных сигнализировать об осложненности темпорального значения следования. В этом качестве можно использовать возможность/невозможность постановки перед союзом факультативного наречного элемента «уже»: в конструкциях с контактным сочетанием уже после того как отсутствует добавочное каузальное значение.

Сложноподчиненные предложения, где на основное, временное, значение наслаивается значение концессивности (уступки), мы поделили на три группы: а) предложения, где к союзу после того как примыкает частица даже, которую мы назвали модификатором концессивностиэтим конструкциям присущ смысл 'несоответствие норме'- б) предложения, где оттенок концессивности появляется благодаря контактированию союза после того как с частицей и (также модификатором концессивности) — в) предложения, в которых оттенок уступительного значения присутствует, несмотря на отсутствие модификаторов концессивности, а с введением их в предложение меняется характер временных отношении между частямиподобные конструкции представляют собой риторический вопрос, заключающий в себе экспрессивно окрашенное отрицание.

8. Мы выделили особую разновидность «монособытийных» сложноподчиненных предложений с союзами следования после того как и с тех пор как и предлагаем рассматривать их отдельно от тех предложений, которые, действительно, передают информацию о временной соотнесенности двух событий. В конструкциях, названных нами «монособытийными», представлено не два, а одно событие (названное в придаточной части), тогда как главная часть называет лишь тот временной отрезок, который отдаляет событие придаточной части от момента речи.

9. Рассмотрев случаи возможности/невозможности взаимозамены союзов после того как и с тех пор как, мы пришли к выводу, что семантика предиката вкупе с таким признаком, как значительная удаленность события придаточной от момента речи, становится фактором, препятствующим замене союза с тех пор как союзом после того как.

10. Благодаря функциональной гибкости, изменчивости категориальных свойств и способности к переразложению составные союзы с тех пор как и после того как показательны для выявления информационной нагрузки запятой. В одних случаях она сигнализирует вмешательство актуальных моментов: просодических факторов или специальных лексических «усилителей», акцентирующих знаменательность отчленяемого компонента союзауказывает на синтаксическое переразложение конструкции, уточняет категориальный статус связующего средства. В других случаях употребление запятой следует рассматривать как пунктуационную условность. Регулярное отсутствие запятой предопределяется композиционным фактором.

11. Важной структурной особенностью сложных предложений с союзом после того как является разнообразие видовременных форм глаголов-сказуемых. Наиболее частотны комбинации: ПС-ПС, ПС-НН. К непродуктивным относятся комбинации НН-НН, ПС-БС.

Для союза с тех пор как: а) исключается комбинация форм прошедшего времени с имперфектным значениемб) исключается форма будущего времени в придаточной частив) комбинация «настоящее время в придаточной — прошедшее время в главной», которая исключается при союзе после того как, характерна для конструкций с союзом с тех пор как.

12. На быстрое следование явлений указывают такие союзы внутри группы семантических временных союзов следования, как едва, только, как только, лишь, чуть, лишь только, едва только, чуть только, только что. Они подчеркивают динамичность смены действий, то, что действие главной части стремительно, мгновенно осуществляется вслед за действием придаточной части. Союзы быстрого следования в определенных функциональных условиях часто могут заменять друг друга, сохраняя при этом присущие им оттенки значений.

13. Союзы быстрого следования, сближаясь по линии основного значения — значения быстрой смены событий, — различаются между собой маргинальными компонентами значения (семами), образующими так называемые импликатуры дискурса и препятствующими, при актуализации дифференциальных сем, взаимозаменяемости союзов:

— Союз как только — «эталонный», центральный в группе союзов быстрого следования, единственный среди них, который лишен субъективно-модальных и экспрессивных наслоенийбыструю смену двух событий он представляет как ожидаемую, соответствующую узусу, норме, т. е. закономерную. Частные значения конструкций с союзом как только, как и с другими союзами следования, во многом определяются комбинаторикой видовременных форм глаголов-сказуемых.

— В семантическую структуру временного союза лишь входит имплицитный смысл 'Достаточно Р, чтоб сразу осуществилось РГ (или: 'Р — минимум необходимых условий для РГ), соответствующий значению «минимум необходимых условий для осуществления чего-либо». Это значение вытекает из ограничительной семантики лишь-частицы: по отношению к содержанию придаточной части релятив лишь выполняет именно эту функцию (ограничительной частицы, синонимичной другой частице — только). Ср.: Лишь закрою глаза, как мне видится берег полноводной реки -'Я лишь закрою глаза, не более того'. Названное значение можно интерпретировать как значение внутренней взаимообусловленности двух событий, одно из которых (названное в главной части) представляется как мотивированное другим, незначительным с точки зрения говорящего, событием (в придаточной части).

— Составной союз лишь только, который образован на базе соответствующих частиц и который иногда называют «союзно-частичным сочетанием» [Колосова, Черемисина 1987: 23], отличается в современном русском языке высокой частотностью употребления, позиционной свободой вводимой им придаточной части. По семантике к союзу лишь только наиболее близок союз едва, о чем свидетельствует заменяемость его названным союзом в большинстве рассмотренных в работе случаев.

— В семантическую структуру союза только входит смысл исключительной временной близости двух действий — смысл, общий с соответствующим наречием, а также сема 'неожиданность', или 'несоответствие норме ожидания'. Названные компоненты значения, входящие в семантическую структуру союза («союзной частицы») только, вкупе с такими актуализаторами значения неожиданности, как наречие «вдруг», союз «а» и другими конструктивными особенностями предложений, — препятствуют заменяемости союза только другими союзами быстрого следования, и прежде всего — союзом как только.

— В семантическую структуру союза едва входит сема (субъективный смысл) 'преждевременность наступления второго действия', создающая эффект незавершенности действия придаточной части. Союз едва дальше других несоставных союзов быстрого следования («союзных частиц») продвинут в «обособлении» союзной функции, о чем свидетельствуют такие его характеристики, как гибкость структуры сложноподчиненного предложения с этим союзом (в отличие от скреп только, чуть и лишь, для которых регламентирована препозиция вводимой ими придаточной части), а также способность вводить достаточно распространенные, осложненные причастными, деепричастными оборотами, однородными и уточняющими членами предложения, придаточные части (в этих случаях союз едва коррелирует с союзом как в главной части);

— Союз чуть в современном русском языке реже других союзов быстрого следования употребляется как самостоятельная союзная единица: обычно он сочетается с союзами только и лишь, образуя составные союзы чуть только и чуть лишь. Союз чуть имеют тенденцию к фразеологизации, к обобщению тех связей, которые он оформляет. Это обусловливает его специфичность, ограниченность сферы употребления, невозможность в большинстве случаев замены его другими союзами быстрого следования, равно как и неспособность быть субститутом этих союзов. В его семантическую структуру входит компонент наречного значения 'немного', обусловливающий указание на предельную минимальность временного интервала между событием придаточной части, вводимой данным союзом, и последующим событием, названным в главной части сложноподчиненного предложения. Союз чуть часто употребляется в экспрессивных конструкциях типа «Чуть что .- (так сразу) .». В подобных предложениях замена союза чуть любым другим союзом быстрого следования недопустима.

14. Простые (несоставные) союзы быстрого следования только и едва могут входить в состав фразеосхем «Только успел., как.», «Едва успел., как.». В подобных фразеологизированных конструкциях союзы едва и только значительно сближаются по функциональному основанию.

15. К особенностям дистрибуции союзов лишь и чуть, отличающим их не только от составных союзов как только и лишь только, но и от «союзных частиц» только и едва, следует отнести употребление их преимущественно при передаче временной последовательности и взаимообусловленности двух обобщенных или узуальных действий. При этом для предложений с союзом лишь характерно то, что субъектом придаточной части является сам говорящий (ср.: Лишь захочу — воздвигнутся чертоги), тогда как в конструкциях с союзом чуть субъект мыслится как лицо обобщенное (ср.: Чуть залюбуешься собой — и все, приходится начинать сначала).

16. К конструктивным особенностям предложений с союзами лишь, чуть и только, во многом отличающим их от предложений с союзами как только, лишь только и едва, следует отнести следующие:

— структура придаточной части носит облегченный характер, мало распространенаназванные союзы («союзные частицы») тяготеют к позиционному контакту с предикатом, в силу чего не всегда располагаются в абсолютном начале придаточной части (ср.: Сам чуть зазеваешься, тебе десять раз напомнят.- Но с крылечка лишь сошла, пес ей под ноги.- Посол только начал говорить, как его тут же остановили);

— в главной части сложноподчиненных предложений с союзами-частицами лишь, чуть, только (а также с союзами лишь только, едва, только) часто употребляется союз как, взаимодействие которого с названными временными союзами-частицами следует расценивать не только как фразеологизирующий фактор, но и как средство возмещения недостаточной «союзности» рассматриваемых функтивов;

— для временной придаточной части с названными выше союзами-частицами характерно отсутствие подлежащего или сказуемого, т. е. она, как правило, бывает неполной — контекстуально или эллиптически соответственно;

— придаточная часть с союзами-частицами чуть, лишь, только обычно занимает препозицию, в силу чего в начале главной части образуется факультативная позиция для разного рода строевых элементов — союзных элементов как, и, а, актуализаторов значения быстроты, внезапности, неожиданности и т. п. — лексических элементов «вдруг», «сразу (же)», «тотчас (же)», «тут же», «мгновенно», «моментально», «так (сразу же)» и др.

17. С точки зрения лингвостиля, союз как только, будучи стилистически нейтральным, противостоит другим союзам быстрого следования, между которыми, в свою очередь, существует довольно значительное стилистическое размежевание: союзы только, чуть, чуть только употребляются преимущественно в разговорной, непринужденной, повседневной речи, союз едва — в речи книжной (в художественной прозе, в поэтической речи, в публицистике), союз лишь — в художественной речи, преимущественно поэтической.

18. Составные скрепы лишь только, едва только, едва лишь, чуть лишь, только лишь имеют, по сравнению с простыми союзами быстрого следования (союзными частицами, кроме союза едва), гораздо более широкую сферу употребления, так как их значение, на наш взгляд, в какой-то степени унифицировано благодаря нейтрализации различий между значениями союзных частиц, ставших их компонентами.